Большие девочки не плачут - Франческа Клементис

Марина прикусила губу. Теперь ей требовалось только разъяснить подноготную всех других безумных дней в жизни Сюзи, и тогда все встанет на место. Она подавила в себе сарказм и обняла Сюзи, пустившись в поздравления. Она была рада снова видеть свою подругу счастливой. И почувствовала облегчение.

Кен тоже был рад беременности, главным образом потому, что Сюзи была рада. Ее ужасное настроение он приписал предродовому неврозу, охватившему ее из-за того, что она не могла обрадоваться ребенку так быстро, как ей того хотелось. Он согласился с тем, что в семье будет еще один ребенок. Все лучше, чем жить с кричащей старой ведьмой, в которую превратилась Сюзи.

Сюзи принялась рыться в хозяйственных сумках, горой лежавших вокруг нее на полу.

— Посмотри-ка, Му!

Сумки были забиты вещами для беременных. Ни для Кена, ни для детей там ничего не оказалось. Марина была рада, что Сюзи тратит время и деньги на себя, однако не была уверена, что это самое здоровое проявление самосознания.

Сюзи быстро поменяла не украшающие ее рейтузы и мешковатые блузки, которые носила, чтобы скрыть свою слоновью талию, на дизайнерскую одежду для беременных. Лучшее в беременности то, что с молчаливого согласия окружающих можно было толстой. Она неуклюже передвигалась, с гордостью выставив живот, хотя и была только на втором месяце. Ей хотелось, чтобы люди останавливали ее на улице. «Сюзи, Бог ты мой, — хотелось ей от них услышать, — да ты не потолстела ли?» На это она бы рассмеялась. «Ну да, — сказала бы она, — потолстела, потому что я беременна!» И они станут извиняться за свою ужасную ошибку и примутся охать и ахать по поводу ее положения. Да, предстоящие месяцы обещают быть хорошими.

А в конце их — кормление грудью!

— Ну, а ты как, Му? Мне это кажется, или у тебя тоже есть для меня новости?

Марина смутилась, но потом поняла, что Сюзи имеет в виду. Она покраснела от отчаяния и злости.

— Нет, я не беременна, если ты об этом подумала.

И она обхватила руками свой живот, как бы защищая его. Он был больше, чем пару месяцев назад, но отнюдь не огромный.

— Я прибавила несколько фунтов после окончания эксперимента, да и все остальные тоже.

Сюзи устыдилась своей оплошности.

— О Господи, прости меня! Мне не хотелось… Ты, наверное, разочарована! Столько пережить и вернуться к тому, с чего начала. Что это за чудесное лекарство такое? К чему все это было?

— Ну, теперь-то они знают, как долго нужно давать это лекарство и на что оно способно. Это все часть эксперимента. И я не жалею, что приняла в нем участие. Да я и сейчас на тонну худее, чем раньше. И я многое узнала. О себе. Я была и толстой, и тонкой. И впервые могу принимать осознанное решение, когда речь заходит о том, какой я хочу стать физически, о том, какой мне нужно стать. Я узнала много и о других людях.

— Ты про Энди говоришь? Есть один побочный эффект, который никто не предусмотрел! Если ты не похудела, то не стоило и проходить через все испытания с этим занудой.

Марина подняла брови. Это заключение показалось ей забавным.

— Не все было плохо, Сюзи. Я провела с Энди несколько самых счастливых дней. Просто он немного… запутался, вот и все. Как и все мы. И потом, он был не единственным занудой.

— Что ты хочешь сказать? Почему, Корова Му, ты что-то утаиваешь от меня? Так кто же второй зануда?

— Дэвид Сэндхерст, — доверительно сообщила она с удовольствием, в котором послышалось нечто порочное.

Марина никак не могла ожидать, какую это вызовет реакцию. Сюзи побледнела и стала тяжело дышать.

— С тобой все в порядке, Сюзи? Да что это с тобой? Ребенок?

— Ты спала с Дэвидом? — слабым голосом спросила Сюзи. — Когда это случилось?

Марина пожала плечами.

— Да я и не помню. Это и было-то всего один раз.

— Когда? — тихо спросила Сюзи.

Она принялась отрывать от бумажного пакета маленькие кусочки и нервно стучать ногами.

Марина вздрогнула. Наверное, это гормоны вынуждают ее вести себя так странно.

— Дай-ка подумать. В постели я с ним была в тот раз, когда ты позвонила мне на рассвете, помнишь?

Сюзи это помнила. Она провела ту бесконечную ночь, глядя, как медленно тикают часы, мучимая своими растущими объемами, не дававшими ей покоя, пока она сидела, терзаемая мыслью о том, что Дэвид бросил ее ради той, кто стройнее и красивее. Но даже в этой пытке самобичевания она и предположить не могла, что более стройной и более красивой соперницей окажется ее лучшая подруга. Лучшая подруга, та самая унылая, точно в воду опущенная лучшая подруга, рядом с которой любая другая симпатичная подружка покажется еще более худой и симпатичной. У Сюзи и Марины всегда так было. Сюзи никогда не соглашалась с этим, но правда всегда витала в воздухе, придавая их отношениям скрытый смысл.

Хотя ей и стыдно было признаться, что именно таковы ее чувства, она убедила себя в том, что дружба большинства знакомых ей женщин в основе своей столь же несправедлива и не выдерживает пристального внимания. В каждой паре один всегда лучше другого.

Ее чувства к Марине не стали от этого менее теплыми. Уж не сознательно ли она выбрала подругу, которая не столь симпатична, как она? Или сознательно? Но ведь именно так получается. Однако даже если и сознательно, это не умаляет стольких лет дружбы, которые каждая из женщин посвятила другой. Чтобы эта дружба сохранилась все эти годы, равновесие все-таки должно быть?

Однако в эту минуту Сюзи ощущала себя обиженной стороной. Марина сидела с озабоченным видом.

— Сюзи, да скажи же что-нибудь! В чем дело?

— Я скажу тебе, в чем дело. Дэвид был моим любовником.

Эту информацию она выдала спокойным голосом. Не было нужды для остроты ощущений добавлять барабанную дробь. Факт и без того драматический. Марина обработала эту новую для нее информацию в своем заново налаженном мозговом компьютере. Она настроила его на переработку все возрастающего количества неожиданных открытий, поступавших к ней едва ли не ежедневно.

Но она не могла ничего с собой поделать. Широкая побеждающая улыбка расплылась по ее лицу, так что даже глаза закрылись от радости. Улыбка переросла в смех, тот грязный смех, который еще год назад не входил в ее репертуар общения.

— Не вижу ничего смешного! — горько воскликнула Сюзи. — Он разбил мое сердце. А я тебя с ним познакомила!

Марина не могла объяснить Сюзи, что тут смешного. Она так и не научилась быть жестокой, хотя Сюзи, вероятно, и заслужила легкую эмоциональную пощечину. Намеренно или нет, но за годы их дружбы она доставила Марине немало неприятностей. Марину охватил трепет при мысли о том, какая справедливость была восстановлена за одну ночь сексуального удовольствия (не такого уж и сомнительного) с бывшим любовником Сюзи.

Неравноправие в дружбе между Сюзи и Мариной возникло в то время, когда им было по десять лет, и с тех пор мало что изменилось. Быть может, Сюзи и завидовала Марининым профессиональным успехам, но опять же, это был не тот успех, к которому стремилась она. Марина с изумлением узнала, что Сюзи завидовала всему, что происходило в ее профессиональной жизни, но не более того. Во всех других областях, в личной жизни, Сюзи преуспела больше.