Глаз ведьмы - Василий Веденеев

Сергей чертыхнулся — надо же, растяпа, не успел перехватить ее, когда она бежала к машине, а теперь лови ветра — и бросился к «жигулям». Прыгнул за руль и погнал с места в карьер, боясь потерять из вида красную «ладу». Какая непростительная глупость упустить Полину! С другой стороны, отчего она сегодня себя так повела, ведь он ничем не дал ей повода к этому? Неужели у нее начинается обострение болезни, о котором говорил ее родственничек? Знать бы еще, какая у прелестницы болезнь? Хотя, зачем ему знать, как называется эта болезнь. Не все ли равно, если человек уже болен, а он не врач-психиатр и ничем не сумеет помочь, кроме того, что он умеет делать? Но вряд ли его знания и умения пригодятся, особенно если он и дальше будет разевать варежку.

«Лада» выскочила на Садовое кольцо и понеслась к Центру, туда, где на огромных цепях висел Крымский мост. За ним парк, где они вчера так и не покатались на карусели. Кто знает, может быть, и к лучшему?

Сегодня, как и позавчера, Сергей попытался плотнее прижаться к машине Полины, не отпускать ее далеко и вместе проскакивать все перекрестки. Проехав мост, «лада» свернула к Октябрьской площади, где все еще стоял огромный памятник Ленину и стесанным белым клыком высилось здание МВД, обнесенное высокой кованой решеткой. Остряки шутили — это чтобы последние умные менты не разбежались. Однако сейчас Серову было, не до шуток.

Полина вела автомобиль нервно, рывками увеличивая скорость и постоянно рискуя в кого-нибудь воткнуться бампером или подставить свой багажник, поскольку, немного увеличив скорость, она почти тут же сбрасывала ее, словно пугаясь собственной смелости. Выехав на площадь, она повернула на проспект и помчалась к памятнику первому космонавту.

«Куда ее несет? — недоумевал Сергей. — Опять за город?»

Однако на площади Гагарина «лада» пошла на разворот и дальше гонки продолжались по Профсоюзной. Серов чувствовал, как взмокла от напряжения рубаха на спине, и испугался: лишь бы опять его не прихватил странный припадок, когда он переставал что-либо понимать и помнить, а будто завзятый алконавт действовал на «автопилоте». Потреплет ему нервы милая девушка, ох потреплет, а Генка считает, что Серову деньги чуть ли не даром валятся с неба. Дурак, право слово, дурак!

Не доезжая Калужской, «лада» повернула направо и завиляла между до тошноты одинаковых пятиэтажек. Наконец она остановилась, и женщина вышла. Захлопнула дверцу, нажала кнопку включения сигнализации на брелоке и вошла в подъезд. Сергей немедленно припарковался рядом, торопливо запер машину и кинулся за Полиной — благо, лифта в таких домах не бывает, а по лестнице, да еще на высоких каблуках ей от него не убежать. Если, конечно, ее не ждут в одной из квартир. Не дай бог!

Поднимаясь сразу через две-три ступеньки, он нутром почуял — его худшие опасения не лишены оснований, — а когда увидел, как Полина отпирает дверь, понял, что между ними может оказаться трудно преодолимая преграда. Серов в два прыжка миновал лестничный пролет и попытался схватить Полину за руки.

Она отпихнула его и неумело, зато больно ударила кулачком с зажатыми в нем ключами в грудь, но на такие мелочи Серов давно привык не обращать внимания. Вместе с ней, задыхаясь от жаркой близости ее тела, он втиснулся в крохотную прихожую, однако она сумела обмануть его и, пробежав по коридорчику — всего-то три шага, — закрылась в ванной. Там что-то цокнуло, потом послышался шум льющейся воды.

Сергей ногой захлопнул дверь и, услышав щелчок английского замка, быстро осмотрел квартиру. Достаточно беглого взгляда, чтобы понять — ни в единственной комнате, ни в тесной кухне нет никого, но хата явно жилая! Торшер, кресла, на диване лежит приличный плед, в углу маленький телевизор «самсунг», на кухне урчит холодильник.

— Полина! Открой! — Серов постучал в дверь ванной.

Вдруг явственно представилось, как она, сидя на краю ванной, кромсает себе запястья лезвием безопасной бритвы. Мурашки побежали по коже, под ложечкой замутило. Чего же он ждет, чего?!

— Полина! — заорал он и с такой силой рванул ручку двери, что защелка не выдержала и с хрустом сломалась.

Всю ванную комнату заполнял липкий пар. На кафельном полу валялись изящные ботиночки на высоком каблуке и куртка, а сверху лежал алый шарф. Черное и красное, красное и черное! Но где Полина?!

За мутной пластиковой занавеской шевельнулась тень. Сергей сорвал к чертям занавеску и застыл от ужаса — Полина, в рубашке и джинсах, стояла под душем, направив себе под левую грудь небольшой черный револьвер. Лицо ее было мертвенно бледным, глаза полузакрыты, намокшие волосы казались черными, словно по ним стекала не вода, а густая кровь.

Увидев, что курок револьвера взведен, Серов с быстротой молнии выбросил вперед руку и схватил оружие так, что его палец оказался между бойком и барабаном: теперь, чтобы произвести выстрел, нужно сломать ему палец или освободиться от его хватки, а он мог раздавить в кулаке сырую картофелину!

К его удивлению, Полина, почти не сопротивляясь, отдала оружие и только тихо стонала, когда он вытащил ее из ванны и на руках отнес в комнату. Сунув оружие в карман своей куртки, Сергей начал снимать с девушки насквозь промокшую одежду. И при этом испытывал только жалость и сострадание — и никакого вожделения.

Метнувшись в ванную, он сдернул с вешалки большую махровую простыню и начал растирать ею Полину, прижимая к груди податливое тело, начинавшее под его руками оживать, становиться упругим, наливаясь жизнью и силой.

Она открыла глаза, обвила его шею руками и прильнула к губам в долгом поцелуе. Он ощутил, как легко закружилась голова и все поплыло перед глазами: комната, обшарпанные стулья около стола, диван… Диван!

Он подхватил ее на руки, откинул в сторону плед, а она стала торопливо расстегивать на Сергее одежду, как в бреду приговаривая:

— Милый, милый!.. Мой, только мой!.. Скорее!

Сергей поцеловал ее в шею, потом в грудь и нашел губами сосок, сразу отвердевший от заполнявшего ее желания. Полина запустила ему под рубашку руки и пробежала острыми коготками по спине. Он почувствовал, что больше не может терпеть. Будь что будет!

Она обняла его бедрами, он гладил их, наслаждаясь шелковистой тонкой кожей, и глубоко вошел в нее, заставив Полину застонать от страсти. Она вся дрожала, как от озноба, и слегка укусила его за плечо. Каким-то краем сознания он отметил: она отдается так же безоглядно и самозабвенно, как это делала Лариска. Но тут же образ бывшей любовницы померк, его заслонила и стерла из памяти своими бурными ласками Полина, его Полина!

Как он мечтал о ней, как страдал и не смел даже надеяться, но нечто вдруг изменилось в Книге Судеб, и два человека нашли друг друга — пусть странным, извилистым и сумрачно запутанным путем, но нашли! Теперь он ни за что не хотел потерять столь неожиданно и счастливо обретенную любовь.

Сергей нежно поцеловал родинку над ее левой грудью. Дыхание женщины опять стало учащенным, а он не смог удержаться, да и зачем сдерживать себя? И все началось сначала. Когда они, утомленные буйством любви, лежали рядом, он, заботливо прикрыв пледом ее прекрасное тело, шепотом спросил: