Нежная стерва, или Исход великой любви - Марина Крамер

– Ты ведь Ворону платишь, а я с ним в хороших отношениях. Хохол, не стой столбом, посади меня куда-нибудь! – велела Марина, и телохранитель буркнул Ветке:

– Стул дай, чего смотришь!

Ветка смерила его презрительным взглядом, но стул принесла:

– Ты, Хохол, как я погляжу, обурел совсем – хамишь мне, а ведь если бы не я…

– И что бы было? – поинтересовался он, насмешливо глядя на бывшую хозяйку.

– Да ты бы к ней даже пальцем не прикоснулся, вот что было бы! – отпарировала Ветка. – Маринка, чай будешь?

– Да я не только чаю бы накатила, – честно призналась она. – Я вообще хочу нагло к тебе в гости напроситься, а если не прогонишь, то и с ночевкой.

– О-па! – растерянно протянула подруга. – Что произошло?

– Ты скажи – пустишь больную женщину на ночлег вместе с охранником? – не отставала Коваль, и Ветка радостно закивала:

– О чем спрашиваешь! И дом мой посмотришь заодно. И вообще, хоть жить переезжай, ты ведь знаешь, я только за!

– Хохол, у тебя появилась конкурентка! – со смехом сообщила Марина своему телохранителю, и тот поморщился недовольно, осведомленный о слабости Марининой подруги к ее персоне. – Расслабься, я же пошутила, дорогой, – добавила она тихо, и его рука легла на ее плечо.

Ветка тем временем лихорадочно металась по магазину, собираясь закрывать, потом вдруг схватила с полки парочку симпатичных кроликов и бросила подруге:

– Держи! Это тебе, чтобы с мужиками проблем не было!

Коваль захохотала, вслед за ней закатился Хохол:

– Ну, ты даешь! Это у нее-то проблемы с мужиками? Богатая фантазия у тебя!

И Марина поддержала:

– Я, Ветка, сама могу с кем-нибудь пару кроликов изобразить, вон хоть с Хохлом, да, дорогой?

Он промолчал, ухмыльнувшись, хотя в душе был не только согласен, но и надеялся, что так оно и будет. Как знать…

В машине Хохол держал Коваль за руку, перебирая пальцы, как влюбленный подросток на лавочке в темном скверике. Марина посмотрела на его сжатые челюсти, на прищуренные глаза и подумала, что в нем, видимо, как и в ней самой, борются два чувства – долг и желание. В ее случае долг заменяла ничем не вытравливаемая любовь к Егору, ничто не могло убить этого чувства, даже его связь с молоденькой соской. «Почему я такая? Я не могу без него, он нужен мне как воздух, я ведь даже дышать без него не смогу. Странная штука – любовь…»

Веточка оказалась девушкой прагматичной и грамотной, даром что ведьма. Деньгами, доставшимися от Строгача, распорядилась с толком. Квартиру себе купила пятикомнатную, совсем недалеко от магазина, в элитной новостройке, ремонт сделала в рекордные сроки, и было у нее по-прежнему уютно, совсем как в ее бывшем коттедже. Марину ее жилье всегда успокаивало и расслабляло, она любила бывать у Ветки в гостях. Сидя в гостиной, оклеенной зелеными обоями, в зеленом же кресле, Коваль пила текилу и рассказывала подруге о своем дневном разговоре с мужем.

– Я не понимаю, Ветка, почему не могу разозлиться на него и уйти, ведь я ничем и никак от него не завишу, – говорила она, заедая текилу лимоном. – Казалось бы, человек в который раз меня предал, да еще в такой момент, когда я в нем особенно нуждаюсь! Так и свали от него со спокойной совестью! Нет, я не могу, не могу! Черт, как глупо все, как неправильно! Что делать теперь, ума не приложу! – Марина почувствовала, что сейчас опять начнет плакать, схватила сигарету дрожащей рукой, защелкала зажигалкой, но ничего не получалось, и тогда Хохол, осторожно разжав пальцы, отнял ее и поднес к кончику сигареты:

– Успокойся, не надо.

– С чего ты взял, что я волнуюсь? – огрызнулась Коваль, сделав затяжку. – Какие волнения, просто рушится семейная жизнь, да и все! Ты-то, конечно, надеешься, что тебе от этого только выгода, возможно, ты и прав, возможно, тебе и отломится, даже наверняка, ты меня неплохо знаешь и прекрасно понимаешь, что в подобной ситуации Коваль платит той же денежкой, а с кем, как не с тобой! Вернее, кто, кроме тебя, теперь позарится на мои останки!

Хохол крепко встряхнул ее за плечи:

– А ну, закрой рот! Ты о чем говоришь?! Ты еще меня обвини в том, что Малыш бабу завел!

– Нет, тут ты, к счастью, ни при чем, – ответила она, взяв со стола стакан с текилой и сделав приличный глоток. – Тут он и сам разобрался, всегда сам это делал, не впервой! Просто мне тяжело, что именно сейчас, будь это в другое время, я бы и бровью не повела – нет у меня комплекса неполноценности, я не ревную Егора к каждой соске, это мелко. Но сейчас, когда я в таком состоянии, когда он мне нужен…

Ветка присела на пол возле кресла, положила руки Марине на колени и заглянула в глаза:

– Не думай об этом так много, я уверяю тебя, все вернется на свои места – Малыш погуляет и приползет на брюхе, так не раз было. И ты его простишь, конечно, это тоже было. А пока отомстишь ему с наслаждением, ведь не мне тебя учить.

– Ты себя имеешь в виду? – усмехнулась Коваль.

– Выбирай! – предложила подруга. – Ты всегда имеешь выбор, Маринка.

Мысли об измене мужа были невыносимы, но и нарушать свое слово Марине тоже не хотелось, как ни сильно было желание отомстить Егору тем же.

– Вета, я спать хочу, – пробормотала Коваль, и подруга разочарованно пошла стелить постель.

Хохол мрачно пялился в телевизор, молчал, стараясь не смотреть на хозяйку. Марина знала, что, стоит ей только намекнуть, и Женька в лепешку расшибется, будет делать все, что она захочет, только чтобы позвала, чтобы разрешила прикоснуться. Но она понимала еще и то, что он может и взбрыкнуть, как тогда, в Египте, отказаться быть заменой Малышу. Сколько можно испытывать его терпение? Нет, она не станет этого делать. А потому, тряхнув головой, чтобы разогнать опасные мысли, велела Хохлу нести ее в спальню и там спокойно уснула, вытянувшись на мягкой постели.

Пользоваться гостеприимством Ветки в принципе можно было сколько угодно, но Коваль решила, что жить будет дома, и не в «Роще», а в «Парадизе». Кому не нравится – могут быть свободны: в городе полно гостиниц, с деньгами тоже проблем нет, так что…

Отоспавшись до вечера, она велела Хохлу собираться:

– Хорош по чужим постелям валяться, домой хочу.

– Собираешься к нему ехать? – удивился телохранитель, подавая ей джинсы и водолазку.

– Я собираюсь домой, а кто там еще живет, меня мало волнует, – сообщила Марина, натягивая одежду. – Я имею полное право жить там и никуда съезжать не намерена.

– И как ты себе это представляешь? – Хохол надевал кобуру с «макаровым», пристраивая пистолет под мышкой и закрывая сверху черной курткой. – Нет, ты прикинь только, как все будет!

– А как? Я никаких претензий ему не предъявляла и не буду, пусть делает, что хочет, лишь бы меня не трогал.