Хроника гнусных времен - Татьяна Устинова

Забор. За забором дорога, узкая полоса, и — вода.

Кирилл перепрыгнул через забор и оказался на дороге. Здесьбыло светлее, чем в саду, луна светила как сумасшедшая, и старый асфальтказался голубым.

Что дальше? Что дальше, черт побери?!

Он кинулся влево, потом вправо, выискивая тропинку, но втемноте найти ее было невозможно. Он нырнул в кусты, прикрывая локтем лицо.Песок стал уходить из-под ног, Кирилл упал на колени, поняв, что угодил вкакую-то яму, поднялся и снова рванулся вперед. Ветки внезапно разошлись, и сразгону Кирилл вылетел к самой кромке воды, блестевшей, как новое железо.

Слева берег был виден далеко, до самого мыса, и он былсовершенно пуст. Справа берега было мало, через несколько метров начиналисьзаросли, камыши и какая-то путаница земли и воды.

— Сергей! — заорал Кирилл во все горло. — Ты где?!

Ему никто не ответил — странно было бы, если бы ответил.Только вода плескалась, лизала берег. Света старого фонаря не хватало, он недоставал даже до камней, горбившихся в заливе, и Кирилл слышал собственноесердце, которое почему-то распирало горло, не давало дышать.

Сзади послышался треск веток, Кирилл дернулся и отступилназад, в воду, понимая, что сам он как на ладони на фоне железной воды залива ипредательница-луна торчит у него за спиной, а противник в темноте, и поделатьуже ничего невозможно.

Из кустов прямо к его ногам выскочила огромная темнаясобачища и остановилась как вкопанная, расставив лапы и оскалив голубые клыки.

— Вы кто? — спросили из темноты. Голос был негромкий инизкий, совсем незнакомый.

— Я из этого дома, — быстро сказал Кирилл, — напротив.

— Что вы здесь делаете?

— Купаюсь!! — заорал Кирилл. — Утопленников ищу, вашу мать!!

Вновь затрещали ветки, Кирилл вскинул фонарь, собаказарычала и припала на передние лапы, готовясь прыгнуть, вцепиться в горло,защищать хозяина.

Из кустов в круглое световое пятно вывалился громоздкиймужик и неловко оступился на песке, припав на левую ногу.

— Спокойно, Дик, — приказал он и спросил у Кирилла как ни вчем не бывало: — Каких утопленников?

— Из нашего сада вытащили человека. Я не знаю, живого илимертвого. Судя по следу — в эту сторону.

— Давно?

— Только что.

— Я никого не видел, — заявил мужик. — Дик, искать! Искать,Дик!

— Я думаю, что он в воде, — сказал Кирилл, и зубы клацнулидруг о друга. — Там, — и, отвернувшись, он повел фонарем по воде.

— Собака поищет в кустах, а мы — в воде. — Хромая, человеквошел в воду и пошел вперед, разгребая ее, как танк. Кирилл видел его спину,бычью шею и рубашку в клетку. — Фонаря нет. А ваш плохо светит.

Он обернулся и крикнул в сторону берега:

— Искать, Дик! Искать!

Невидимый в темноте пес тяжело топал по песку, трещаливетки.

— Точно в этой стороне искать?

— Да не знаю я! Я знаю, что его вытащили из сада, а надороге никаких следов нет.

Кирилл пошел левее, вода доставала до колен, ботинки вязли виле, и свет фонаря мелькал по камням.

— Не дергайте, — приказал человек издалека, — ровнее водите!

Он снова оступился, плюхнулся в воду и замысловатовыругался.

Кирилл думал только о том, что не успел, что время кончилосьи он уже не найдет Сергея.

И все-таки он нашел его.

Держась рукой за холодный, обросший водорослями камень,пытаясь не увязнуть в плотном иле, он посветил вперед — и увидел в железнойводе голую ногу. Как во сне, он потянул за нее, она легко подалась, и фонарьосветил белую спину и мокрый затылок.

— Сергей, — зачем-то позвал Кирилл и стал тащить его изводы, и ему было страшно, так страшно, как никогда в жизни.

Рядом забурлила вода, послышалось тяжелое сопение, плеск ичавканье ила.

— Так его не поднимешь, — сказал мужик, переводя дыхание, —давай ты за руки, а я за ноги. Ну, взяли! Вдвоем они выволокли Сергея на песок.Он был холодный, мокрый и очень тяжелый. Странно тяжелый. Разве может худой, неслишком спортивный человек быть таким тяжелым?!

— Жив? Или опоздали?!

«Конечно, опоздали, — лихорадочно думал Кирилл, — конечно,мы опоздали. Я опоздал».

Луна освещала бумажно-белое лицо, закинутую руку,заострившийся нос и черный провал рта.

Кирилл делал искусственное дыхание, мокрые руки вырывались,падали, как плети, и было совершенно ясно, что все это — бессмысленно.

— Стой тут, — приказал Кирилл незнакомцу, — я сейчас.Подгоню машину. Мы сами не справимся, это точно.

Ключи от машины были в кармане — он никогда с ними нерасставался. Кирилл взлетел на пологий пригорок, перепрыгнул забор и подбежал кгаражу. Замочек, запиравший гаражную дверь со стороны участка, был совсемхлипкий. Кирилл рванул дверь раз, другой, ударил и снова рванул, и онаоткрылась с возмущенным кряхтением.

На бегу он нащупал выключатель, и гараж залился светом так,что Кириллу пришлось зажмуриться и остановиться на секунду — он ничего невидел. На ощупь он поднял поперечную балку, откинул крючки и толкнул наружу тяжеленныеворота.

Они еще качались, когда он вылетел из гаража, притормозил,опасаясь, что его снесет с дороги, и напролом, через кусты, съехал к воде.

В свете фар мужик поднялся с колен, подхватил Сергея наруки, как маленького, и, сильно хромая, зашагал к машине. Кирилл распахнулзаднюю дверь, и вдвоем они кое-как засунули Сергея в салон.

— Ты не выберешься, — сказал мужик, тяжело сопя, — песок.

— Выберусь, — ответил Кирилл сквозь зубы, — садись давай!

Мужик плюхнулся рядом с Сергеем, от чего машина как будточуть-чуть осела, и Кирилл нажал на газ.

Из-под колес веером полетел песок, заморский двигательнатужно заревел, приспосабливаясь к тяжелой работе, и, дернув ручку, Кириллпереключил автоматическую коробку передач на обычную.

— Давай! — сказал он своей машине. Пот тек по лицу, попадалв глаза. — Давай, ну!

И машина послушалась его. Колеса как будто нащупали твердуюпочву, перестали бешено вращаться, зацепились, и машина стала медленновыбираться из месива.