Корона из жемчуга и кораллов - Мара Резерфорд

Я кивнула и немного выпустила поводья сквозь пальцы, и жеребец снова рванул вперед. Мы мчались, вдалеке виднелись зеленые холмы, над нами до горизонта простиралось голубое небо – все это давало мне то же чувство свободы, которое, должно быть, испытывает лошадь. Я ослабила хватку на поводьях, давая ему столько контроля, сколько осмелилась, и отпустила его. Ни один из нас не был свободен в полном смысле этого слова, но на мгновение я почти поверила, что мы навсегда уезжаем из темной тени горы.

Я представила себе, как Зейди ждет меня у самого берега и я плыву ей навстречу. Нам не нужно было бы говорить о том, что произошло в отсутствие друг друга, потому что единственное время, которое действительно имело значение, – это когда мы были вместе. Казалось, что этого периода разлуки никогда будто и не было, как дурного сна, о котором мы забывали, когда утренний свет согревал наши щеки.

Тогда я поняла, что никогда не смогу провести остаток своей жизни вдали от Зейди. Вариния, океан, даже мои родители – я могла бы выжить без них. Но моя сестра была так же необходима мне, как солнечный свет, как воздух. Когда-нибудь я найду способ вернуться к ней.

К тому времени когда Талин взял поводья и перевел жеребца на шаг, по моим щекам текли слезы. Я не замечала их, пока не почувствовала его палец в перчатке на своей коже. Я закрыла глаза, выжимая остатки слез, и в изнеможении откинулась на него.

– Собирается дождь, – сказал он. – Мы переждем его у деревьев.

Он спешился и повел жеребца к небольшой роще вязов неподалеку от дороги. Он улыбнулся мне, когда мы нырнули под крону большого дерева.

– Нас ждет долгий путь, – сказал он, протягивая руку, чтобы помочь мне. Я скользнула в его объятия, и всего на мгновение он поднял меня над землей, как будто я была для него легкой как перышко, прежде чем осторожно опустить меня на землю. Листья были достаточно густыми, только редкие капли пробивались сквозь крону, и я опустилась на траву под деревом, вздыхая с облегчением.

– Ты отлично справилась, – сказал Талин, прислоняясь спиной к стволу. – Я боялся, что Ксандер устанет раньше тебя.

– Мне нравится ездить верхом. Это каким-то странным образом напоминает мне пребывание в океане.

– Я могу тебя понять. Во время поездки в Варинию я впервые оказался в лодке. Мне было приятно.

– А иногда это не так уж и приятно. Однажды мы с Зейди… – Я спохватилась слишком поздно. Я сказала себе, что это не имеет значения, что он уже знал правду, но это было тяжелым напоминанием о том, что я никогда не смогу поделиться своими воспоминаниями о Зейди вслух, ни с кем. – Я хочу пить, – сказала я, неуверенно поднимаясь на ноги.

– В моей седельной сумке есть вода.

Я возилась с ремнями на его седле. Наконец-то я осталась наедине с Талином, и мне предстояло сказать ему, что я лгала ему все это время. Я сделала большой глоток из бурдюка с водой и как раз засовывала его обратно в седельную сумку, когда услышала, как позади меня хрустнула ветка.

Я обернулась и обнаружила, что Талин наблюдает за мной.

– Что такое? – спросила я, затаив дыхание.

– Теперь, когда у нас с тобой есть минутка наедине, я думаю, нам пора немного побеседовать.

Я вернулась в рощу, сжимая руки, чтобы они не дрожали.

– Как давно ты знаешь? – спросила я.

– Я заподозрил это сразу, как только увидел тебя в Старом Замке. Но наверняка я убедился в ту ночь, когда мы танцевали.

– Как?

Он прислонился к дереву рядом со мной.

– Когда ты сделала замечание о том, что Сирен был неприятным. Я знаю, что встречался с тобой и Зейди только мельком, но из того, что я узнал той ночью в Варинии, мне показалось, что это явно не то, что сказала бы Зейди.

Я слышала в его голосе улыбку и чувствовала себя глупой, если полагала, что смогла бы притвориться своей милой сестренкой.

– Да, согласна с тобой.

– Я не это имел в виду. Я подверг тебя опасности в ту ночь, танцуя с тобой. Мне не следовало этого делать, но я не мог понять, почему здесь оказалась ты, а не Зейди. И, честно говоря, я был эгоистом. Я никогда не думал, что увижу тебя снова, а потом появилась ты, слишком привлекательная, чтобы можно было устоять.

Я покраснела, потому что точно понимала, что он чувствовал. Я знала об опасности и все же не смогла устоять перед ним. Даже сейчас я жаждала его прикосновения, несмотря на то что стражники Сирена могли нагнать нас в любой момент. Я сглотнула, ожидая, что он продолжит.

– День, когда ты спасла Сирена на озере, только подтвердил правду для меня.

– Когда ты увидел мой шрам?

Он кивнул, его глаза поднялись к моим.

– Я боялся за тебя. Боялся, что Сирен увидит шрам или каким-то другим образом узнает правду и, мягко говоря, разозлится, что его одурачили. Ты хоть представляешь, насколько опасно твое положение?

– Конечно, я знаю! – воскликнула я. – Как я могу не знать этого?

– Тогда почему ты здесь, Нора? Губернатор Кристос послал тебя шпионить за мной?

– Что? – Вопрос был настолько неожиданным, что я чуть не потеряла равновесие.

– Просто ответь мне, Нора. Больше никакой лжи.

Я устала притворяться, да и какой в этом был смысл? Правда, конечно, была лучше, чем позволить Талину думать, что я шпион. По крайней мере, не так, как он себе представлял.

– Я приехала из-за своей сестры.

Он нахмурился с искренним беспокойством.

– С ней что-то случилось?

– Она влюбилась. В Сэми.

– В твоего жениха? Это то, что ты хотела рассказать Кристосу в тот вечер?

Я кивнула.

– И ты добровольно вызвалась поехать вместо нее?

– Все немного сложнее, чем ты думаешь.

Дождь перешел в морось, и несколько капель пробрались сквозь листву, чтобы упасть на каштановые волосы Талина, засверкав золотыми бликами. Бусинки влаги светились, как идеальные кристаллы, пока он не повернулся ко мне, и они на мгновение замерцали, прежде чем исчезнуть, оставляя за собой более темные пятна.

– Я бы солгала, если бы сказала, что не мечтала однажды поехать в Иларию, – призналась я. – Я думала, что Вариния была слишком маленькой и простой. Я хотела увидеть мир, и покататься на лошади, и…

– И что?

Я отвернулась, стыдясь того, какой ребячливой я была.

– Ощутить аромат розы. До сих пор я даже не видела ни одной.

Он нежно улыбнулся мне, но затем он смутился.

– Если ты хотела уехать, а Зейди нет, то почему старейшины просто не выбрали тебя сразу?