Истина. Осень в Сокольниках. Место преступления - Москва - Эдуард Анатольевич Хруцкий

рядом, да и живут неподалеку, а встречаться приходится в основном по делу. А так все больше по телефону. С праздником или просто потрепаться.

– Я вам, ребята, комнату приготовил, сам пока побуду в отделении. Если какие трудности, поможем.

Наумов подумал, что ему сегодня повезло вдвойне. Он Коробкова просто благодарить должен, что решил «ответственный работник» погулять с барышнями на территории этого отделения. Конечно, коллеги из любого другого оказали бы помощь, но Толя все-таки добрый товарищ.

За дверями дежурки послышался шум, и появился Коробков с девицами.

Он атаковал сразу.

– Начальник, дорогой, – обратился он к дежурному капитану, – хочешь – зови медицину, хочешь – нет. Не пил. Девушки пузырек шампанского оглушили, а я только боржом. Ты мои права посмотри, начальник, я же не лох с «жигулей», я профессионал.

Инспектор ГАИ положил перед дежурным права.

– Разберемся, гражданин. А какие еще документы имеются?

– Вот паспорт.

– Пройдемте-ка со мной. – Дежурный встал, поправил повязку, направился в соседнюю комнату.

Коробков вошел, увидел Наумова, Сытина и Прохорова, и улыбка сползла с его лица.

– К стене, – скомандовал Леня. – Руки на стену! Он быстро ощупал Коробкова. Оружия не было.

– Гражданин Коробков, – сказал Олег, – нам… придется вас задержать.

– А вы, собственно, кто?

– Мы из уголовного розыска областного управления.

– То-то я смотрю, такой карнавал.

– Где оружие?

– У меня его отродясь не было.

– Ну что ж, гражданин Коробков, присаживайтесь, разговор у нас будет длинным, – сказал Наумов.

– Вы думаете?

– Уверен.

– Знаете, анекдот есть. Из пункта А в пункт Б по одной колее вышли два поезда. Почему они не встретились?

– Не знаю, – усмехнулся Олег.

– Да не судьба. Поняли, для чего я вам это рассказал?

– Догадался. Только анекдот и жизнь – вещи разные.

– Начальник, на мне ничего нет. А то, что есть, ты век не узнаешь.

– Вы знаете Бурмина?

– Нет, – подумав, ответил Коробков.

– Вы два дня назад были в дачном поселке у него.

– В каком поселке?

– Сорок второй километр.

– Был.

– Заходили к Бурмину?

– Нет.

– У нас есть свидетель, который показывает, что вы были на даче Бурмина, подрались с ним и угрожали ему.

– Значит, так. Видимо, должна быть статья, на основании которой вы меня вяжете?

– Естественно.

– Я могу узнать?

– Конечно, сто вторая, если вам это о чем-то говорит.

– Да уж фраеров нынче нет. Заглядываем в кодекс. Умышленное убийство, так, кажется?

– Рад, что вы прекрасно знаете Уголовный кодекс.

– Тогда другой разговор. Но хочу узнать, кто свидетель?

– Некто Грушин.

– Это который из «Березки»? Ах, ладно, тварь поганая. Гражданин начальник, показания буду давать в присутствии этого Грушина.

Наумов посмотрел на Леню.

– Сейчас привезут, – ответил Сытин. Действительно, через несколько минут в дверь заглянул Прохоров.

– Ну? – Олег встал.

– В соседней комнате.

Грушин сидел в соседней комнате. Был он бледным, руки тряслись, глаза бегали по сторонам.

– Гражданин Грушин. – Олег с беспокойством посмотрел на свидетеля. Не нравился ему Грушин, ох не нравился.

– Вы должны сейчас подтвердить ваши показания.

– Это какие?

– О конфликте на даче Бурмина.

– А зачем?

– Вы же видели драку Бурмина и Коробкова, слышали, как Коробков грозил убитому.

– Я никакого Коробкова не знаю.

– Хорошо, тогда вы видели человека в итальянских брюках, какой-то там куртке, приехавшего на машине госномер ММЗ 00–09?

– Видел.

– Он дрался и угрожал Бурмину? Слушайте, Грушин, вы знаете, что бывает за дачу ложных показаний?

– А я что, я как лучше хотел. – Голос Грушина был пронизан ужасом.

Олег вышел и вернулся с Коробковым.

– Какая встреча, – засмеялся Коробков, – это же Пончик. Значит, он и есть главный свидетель?

– Гражданин Грушин, повторите ваши показания.

– Пусть он уйдет! – истерично закричал Грушин и отскочил к стене.

– Зачем же мне уходить? Ты, Пончик, на меня не тачку, а самосвал накатишь. Ты уже говорил, зачем я к тебе приезжал?

– Вы приезжали к нему? – удивился Олег.

– Именно.

– Зачем?

– Ну, Пончик, – засмеялся Коробков, – говори.

– Он приезжал ко мне.

– Да, что там, майор, я долг с него получал. Ну и помял этого гада немного.

– Это правда? Грушин кивнул.

– Выйдите, Коробков, – сказал Олег, – я с вами потом договорю. Ну, – повернулся он к Грушину, – как было дело?

– Бандит он, товарищ начальник, сволочь и бандит, – завизжал Грушин, – он меня бил, японскую систему расколотил!

– А вы долги вовремя отдавайте, – зло сказал Олег. Он уже понял суть конфликта и роль Коробкова в нем. – А вот за дачу заведомо ложных показаний вам придется ответить. Я уж постараюсь.

Олег вышел в коридор и закурил. Гадина этот Грушин, решил так свести счеты. Из-за его доноса в засаде сидят двое ребят, целый день напряженно работали службы ГАИ, выехала на задержание оперативная группа. Почему у нас так редко применяют статью 181? Почему любой трус, доносчик, клеветник может заставлять работать огромный аппарат, отвлекая людей от важных и сложных дел?

– Прохоров, – сказал он Борису, – у меня к тебе личная просьба.

– Ты о чем, Олег?

– Сними с Грушина новые показания, возьми старые, передай следователю и оформляйте ему сто восемьдесят первую.

– Хорошо, – спокойно ответил Борис.

– Только очень прошу, помоги довести это дело до суда.

– Сделаю.

Прохоров никогда не выражал своего отношения ни к чему происшедшему. Но работник тем не менее был толковый и аккуратный.

– Что, майор, – спросил Коробков вошедшего в комнату Олега, – я могу уходить?

– Подождите. Значит, вы получали долг?

– Точно.

– Большой?

– А это как смотреть.

– Грушин был должен вам?

– Другу.

– Можно узнать его фамилию?

– Нельзя. – Коробков улыбнулся весело и открыто.

И Олег понял, чем занимается в свободное время «ответственный работник» Коробков. Лет пятнадцать назад, когда расплодились дельцы и жулье всякое, им понадобились такие Коробковы для охраны и выколачивания долгов. И если хозяев Коробкова можно было прихватить, то с их подручными было сложнее. Знал таких «мальчиков» Олег Наумов. Спортивных, праздных. Называли их «бомбардиры».

– Вы долги получаете для всех?

– Кто хорошо попросит, – усмехнулся Коробков. Он сидел веселый и безмятежный, отлично понимая, что сделать ему ничего не могут. – Вы, майор, под меня не копайте. Я не тунеядец, не фарцовщик, не вор. Между прочим, работаю. Гоняю на фурах по стране. Работа не мед, но четыреста своих в месяц имею. Так что у меня все чисто.

– Слушайте, Коробков, на соседней даче убили человека. Вы когда ехали к Грушину?

– Утром. Рано совсем, чтобы его тепленьким взять. Со сна человек сговорчивее.

– А вы психолог.

Коробков снисходительно улыбнулся.

– Вы ничего не заметили необычного?

– А что? Поселок как поселок.

– Хорошо, идите. Коробков встал.

– А теперь не для протокола, почему вы выбивали долг?

– Такие, как Пончик, два падежа