Россия во тьме - Александр Афанасьев

Конечно, было и другое – меня заставила насторожиться драка Мацея с местным, я понимал, что могут быть последствия. Местные могут прийти толпой и разобраться, а могут и в милицию сообщить. Это им ничем не грозит – потому что мент тоже свой, местный. А если и не свой, то давно понявший, что с обществом ссориться не стоит. Здесь, в Прикарпатье такие вопросы решали просто – обрез к голове и делай, что сказано, а иначе…

И потому – я установил ночное дежурство в отеле, благо у всех у нас в номерах были балконы и балконы – выходили на фасад. А под руку – я положил телефон, и под подушку – пистолет.

Ночью – поставленный на беззвучный режим телефон затрясся в припадке – и я мгновенно проснулся.

– Первый.

– Движение. Справа от отеля противник.

Остатки сна мгновенно улетучились.

– Сколько?

– Я видел двоих. С оружием.

Я скатился с кровати. Полез под подушку… мой пистолет был с глушителем. Сейчас он как нельзя кстати будет.

– Гражданские?

– Военные.

Все. Значит, эта драка все-таки привлекла внимание. Вероятно, тот с кем подрался Мацей, был членом Правого сектора – или осведомителем украинской охранки. И те сложили два и два и сделали выводы.

Я спал в одежде и в обуви – на задании никто по-другому и не спит. Примерно прикинул, что есть – Глок, пять магазинов к нему, самое ценное – бронежилет – скрытник. Хоть какая-то защита. Все тяжелое вооружение, которое мы здесь получили – мы спрятали в лесу, до него – чуть меньше километра. И к этому лесу – надо ещё прорваться.

И все бы ничего, но я был уверен, что у противника – автоматы.

– Собираемся на втором этаже. Поднимай всех.

Набросил на себя жилет с карманом под бронеплиту и кармашками под магазины, не зажигая света подошел к стенке. В ней был встроен мини-бар, в нем – в изобилии было водки, горилки и настоек. Одну за другой – я шваркнул об пол три бутылки, четвертую и пятую разлил. Щелкнул зажигалкой.

– Пожар!

* * *

Полыхнуло знатно. Все-таки это Карпаты, и дерево при строительстве используют обильно…

Когда мы собрались на втором этаже – паника была уже изрядной. Все поляки были экипированы так же, как и я и готовы к бою.

– Выходим – сказал я – пригибаемся, не светимся. Наша задача захватить машину.

– Почему бы не прорываться к лесу? – спросил один из поляков.

– По двум причинам. Первая – в лесу сто пудов засада. Вторая – старший я. Вопросы?

– Что такое «сто пудов»?

– Неважно. Пошли!

* * *

И все-таки – я кое в чем ошибся. Я никак не думал, что они успеют прорваться в холл, что они будут так близко…

Пряча пистолет, я ступил в холл первым, и тут же увидел их – одного с помповым ружьем, второго – с автоматом Калашникова. Оба в какой-то странной, зеленой форме. И они тоже – увидели меня, вскинули оружие.

– Слава Украине! – выкрикнул я чтобы обмануть их.

Автоматчик упал, получив две пули, со вторым стрелком – мы выстрелили одновременно. Заряд картечи снес женщину, которая была передо мной, удар был настолько сильным, что она отлетела на меня и чуть не сшибла с ног. Нормального освещёния в холле не было, только мерцающее аварийное – но я попал. Или не я. На моих глазах – у второго стрелка появился третий глаз, он рухнул на пол, как мешок.

Твари… стреляют не задумываясь.

– К окнам! – крикнул я.

К счастью – этот пансионат был построен уже после падения СССР – никаких огромных холлов с витринным остеклением, все кондово и просто, как в обычном жилом доме, только многократно увеличенном.

Ещё один, в той же форме – попытался проломиться в холл, мы его снесли выстрелами и получили ещё один трофейный автомат. Затем повезло уже мне – я увидел через окно перебегающего стрелка и снял его выстрелами.

– Янек, на второй! Прикрой нас! – крикнул один из поляков.

Боец с трофейным автоматом бросился на второй – прикрыть нас, расчистить дорогу или просто отвлечь – как получится. Как только мы услышали бешеную стрельбу – я накрыл себя с головой (ткань, как обещали противопорезная) – и вывалился на улицу, выбивая остатки стекла.

Вспышки выстрелов подсказали мне, где искать цель – я дважды выстрелил, перекатился, чтобы получить в ответ, ещё дважды выстрелил. Второй противник прятался за машинами, он уцелел, очередь вспорола землю совсем рядом со мной, меня осыпало щебнем. Из положения лежа я отстрелял все что было в магазине веером на уровне земли, стараясь попасть по ногам. Судя по крику – попал.

Из отеля выскочили поляки – и тут нас высветило прожектором с дороги, а потом – размеренно и страшно застрочил крупнокалиберный пулемет.

– БТР!

Совсем ошалели. Бьют по жилому дому из БТР.

Что было с поляками, я не знал. И думать было нечего о том, чтобы возвращаться в здание через главный вход – он простреливался БТР, а пули калибра 12,7 – живых не оставляют[136].

Перезаряжаясь, согнувшись в три погибели, я бросился прочь от луча света – чтобы обойти отель сзади и пробраться внутрь.

На углу – мне встретились двое, они стояли спиной ко мне и куда-то стреляли. Поскольку от жизни всегда следует брать то, что она дает – и пока дает – я их расстрелял в спину и оказался обладателем двух автоматов Калашникова. Когда собирал магазины – автомат уперся мне в лоб.

– Это свой!

Я увидел одного из поляков.

– Что произошло?

– Эти… по нам стреляли. Хорошо, что ты их пристрелил.

– Там БТР.

Поляк сплюнул.

– Знаю, русский. Мы Анджея потеряли. В лес надо идти. Зря ты говорил, нет там снайперов…

Свистнула пуля – и поляк начал заваливаться на меня. Так как к лесу лицом был я – то и искру увидел…

Приняв уже не дышащего поляка на руки, я положил его на землю и, используя его как баррикаду, короткими очередями выбил целый магазин по тому месту, где была искра. Надеюсь, этого хватит…

Поляки уже выбрались из здания, увидев меня, направили на меня оружие.

– Где Лукаш?!

– Снайпер убил! Отходить надо, к лесу!

Стреляли уже со всех сторон, стрелки появились и со стороны подъемника. Отрежут нас от лесного массива, до которого метров семьдесят вверх – и хана.

* * *