Жена-22 - Мелани Гидеон

– Будь поласковей. Ей же плохо, – шепчу я Кэролайн.

Кэролайн тяжело вздыхает, скрестив руки на груди.

– Почему ты уничтожена, мама?

– Потому что ты видишь эту мою сторону, – глухо произносит Банни.

– Ты хочешь сказать , Элис видит эту твою сторону. Я-то ее вижу постоянно.

– Да, да, – говорит Банни, роняя руки. Она выглядит совершенно убитой. – Я знаю, Кэролайн. Mea culpa. Mea culpa [72], – плачет она.

Видя искреннее отчаяние матери, Кэролайн смягчается.

– По-моему, ты слишком строга к себе, Банни, – говорю я. – Не бывает так, чтобы только белое или черное. Особенно когда это касается наших детей.

– Нет, но я – лицемер, – говорит Банни.

– Ага, – соглашается Кэролайн. – Конечно, лицемер. – Она наклоняется и чмокает Банни в щеку. – Но любимый лицемер.

Банни смотрит на меня.

– Жалкое зрелище, да? А всего полчаса назад я с таким апломбом учила тебя, что пора разорвать пуповину.

– Я знаю только один способ разорвать пуповину, – говорю я. – С кровью.

Банни берет Кэролайн за руку.

– Я горжусь тобой, Каро. Честное слово.

– Я знаю, мама.

Банни гладит ладонь дочери.

– Кто знает, может, если понадобится, ты сможешь и сама себе дать микрокредит. Одно из преимуществ работы в “Ти-Пи”. Если тебе будет трудно прожить на зарплату.

Кэролайн смотрит на меня и качает головой.

– Но, Элис, я должна тебе сказать, что если Зои или Питер выкажут хоть малейшую склонность к математике и технике, ты должна…

Кэролайн прижимает палец к губам Банни, заставляя ее замолчать.

– Последнее слово все равно всегда должно оставаться за тобой, да?

После обеда я проверяю страничку Люси Певенси. Новых сообщений нет. Йоссариана в Сети тоже нет. Я прокручиваю ленту новостей.

Недра Рао

На дворе XXI век. Неужели никто не в состоянии разработать удачные велосипедные шорты для женщин?

47 минут назад

Линда Барбедьян

“Таргет ”![73]Новые простыни Нику в общежитие.

5 часов назад

Бобби Барбедьян

“Таргет”! Ни за что на свете.

5 часов назад

Келли Чо

Боится, что как аукнется, так и откликнется.

6 часов назад

Хелен Дэвис

Отель “Георг V” в Париже – аххх…

8 часов назад

В последнее время, читая чужие статусы, я испытываю такую смесь беспокойства, раздражения и зависти, что порой думаю, нужна ли мне вообще эта страница.

Я чувствую себя издерганной и измученной. Открываю “Ворд”. Проходит минута. Пять минут. Десять. Мои пальцы повисают над клавиатурой. Я нервно печатаю: “Элис Бакл. Пьеса в 3 актах”, тут же стираю, потом набираю снова – на сей раз заглавными буквами в надежде, что они придадут мне смелости.

С первого этажа в спальню доносятся звуки песни Марвина Гэя What’s Going On . Я смотрю на часы. Шесть. Скоро достанут разделочные доски. Помоют перец. Обдерут кукурузу. И кто-нибудь, скорее всего, Джек, закружит свою жену по кухне. Другим – мне и Уильяму – это напомнит о школьных вечеринках и о том, как мы пили пиво из банок в подвале у кого-нибудь из приятелей. А самые младшие, Зои и Питер, а может, даже и Кэролайн, скачают Марвина Гэ я себе на айпод, считая, что они первые, кто оценил его густой, чувственный голос.

Я кладу руки на клавиатуру и начинаю печатать.

На кухню заходит Уильям.

– Ты уже проголодалась? – спрашивает он.

Я смотрю на часы – 11:30.

– Вообще-то нет.

Он роется в шкафу, достает коробку крекеров.

– У нас есть хумус?

– На второй полке. За йогуртом.

– Итак. Новость, – говорит Уильям, открывая холодильник. – Мне предложили работу.

– Что? Уильям! Ты не шутишь? Когда?

– Вчера позвонили. Это в Лафайете. Отличный пакет. Медицинская страховка. И зубная.

– Кто вчера позвонил? Ты даже не говорил, что кто-то всерьез заинтересовался.

– Боялся, что ничего не выйдет. Не хотел, чтобы ты зря надеялась. Они продают товары для офиса.

– Товары для офиса? Как “Офис Макс”?

– Нет, не как “Офис Макс”. “Кингс Стейшенери”. Небольшая семейная фирма. Но они расширяются. У них два магазина в районе Залива, и они планируют открыть еще два в Сан-Диего уже в этом году. Я буду координатором по почтовому маркетингу.

– Почтовому? Рекламные листки, флаеры, открытки?

– Да, Элис. То самое, что люди обычно не глядя бросают в мусорную корзину. Мне удалось получить эту должность. Было несколько десятков заявлений. Люди в фирме вроде бы приятные. Это очень милая работа.

– Да, конечно, – соглашаюсь я. – Но, Уильям, разве ты этого хотел?

Неужели товары для офиса – предел его мечтаний?

– Уже не важно, чего я хотел, – тихо говорит он.

– Ох, Уильям…

Он жестом останавливает меня:

– Нет, Элис. Не надо. Я должен перед тобой извиниться. И если ты ненадолго замолчишь, то я смогу это сделать. Ты была права. Мне нужно было приложить больше усилий, чтобы остаться в “ККМ”. Я сам виноват, что потерял работу. Я подвел тебя. Подвел всю семью. Мне очень жаль. Правда, жаль.

Я ошеломлена. Неужели Уильям только что признал, что имеет отношение к тому, что его уволили? Что это было не просто сокращение? Что он сам виноват? Прикусив губу, он наклоняется над раковиной и смотрит в окно. Я смотрю на него и чувствую, как улетучиваются остатки моего гнева из-за всей этой истории с сиалисом.

– Ты не подвел меня, Уильям. Тебя уволили не только потому, что ты “не прилагал усилий”. Мне это известно. Далеко не все от тебя зависело.

Уильям кивает.

– Спасибо, что ты это сказала. Для меня это очень важно.

– Наверное, я тоже отчасти виновата. Во всем этом. В том, что сейчас происходит. Может, и я тебя подвела.

Он поворачивается ко мне.

– Ты не подводила меня, Элис. Не подводила. Поняла?