Дальнобойщики - Андрей Воронин

— А ты не боишься, что тебя тоже так, в спину, — и в багажник?

Егор ехал всю ночь. Спать не хотелось. Внутреннее возбуждение, охватившее его, напрочь отогнало сон. Только тупая боль в висках и тошнота от выкуренных сверх всякой меры сигарет постоянно напоминали о необходимости отдохнуть. Но он не мог. Стоило опустить веки, как перед глазами вставали образы убитых полицейских, звучали их голоса. Теперь они мертвы. Их тела пожирают рыбы на дне реки или точат черви глубоко под землей. Их жены и дети никогда больше не увидят своих мужей и отцов. Вряд ли кто-нибудь отыщет трупы. Какая глупая и непотребная смерть!

Однако с течением времени чувства стали притупляться: усталость брала свое. Сработал невидимый предохранитель, отключая все мысли и, таким образом, уберегая сознание от неминуемого безумия. Как-то незаметно для самого себя он начал дремать. Глаза застилала туманная пелена, а веки, словно налитые свинцовой тяжестью, было труднее и труднее не закрыть. Внимание сделалось рассеянным, и в один прекрасный момент Егор поймал себя на том, что засыпает и преспокойно выруливает на соседнюю полосу, двигаясь лоб в лоб со встречной машиной. Гипнотически притягивающий к себе свет фар приближался.

— Егор, что ты делаешь?! Осторожно! Врежемся! — испуганно взвизгнула Инга и вцепилась ему в руку.

Грузовик вильнул. Егор очнулся и вышел из стопора. Мгновенно среагировав в ставшей уже критической обстановке, он выровнял машину и вывел на свою полосу. Только задние колеса фургона пересекли разделительную линию, как рядом на внушительной скорости пронесся многотонный грузовик с цистерной. В промелькнувшей кабине, освещенной изнутри фонарем, бородатый водитель с выпученными глазами красноречиво покрутил у виска.

Инга и Егор облегченно перевели дыхание и переглянулись. От мысли о том, что могло случиться, не успей он среагировать, внутри все похолодело.

— Видимо, придется остановиться и вздремнуть часок, а то совсем глаза слипаются. Еще завезу на тот свет, — Егор посмотрел на часы. — О-о-о!.. Скоро граница, если мои расчеты верны. Осталось километров сто двадцать — полтора часа езды. Боюсь, не дотяну. Правильно, — согласилась Инга, которую вовсе не прельщала перспектива еще раз пережить подобные ощущения.

Она быстро развернула планшет с картой, нашла дорогу, по которой они двигались, и проследила по ней пальцем.

— Скоро будет заправка и придорожная гостиница. Там сможем отоспаться.

— Я в машине привык, — возразил Егор. — Мне даже так сподручнее. Хлопот меньше.

Но Инга так странно взглянула на него, что он не стал больше возражать и согласился:

— Ладно, так и быть. Только позвоню предупрежу, чтобы не волновались сильно.

Гарик в восторг от этого известия не пришел, но воспринял спокойно. Видимо, понимал, к чему может привести неосторожность, и не хотел рисковать. Лишние шесть часов ничего не изменят.

За номер — убогую комнатушку с одной-единственной полуторной кроватью и шкафом — пришлось выложить ее тройную стоимость. Хитрый хохол, находившийся в это время на дежурстве, без зазрения совести воспользовался ситуацией и загнул цену. Егор хотел возмутиться и сорвать на предприимчивом украинце накопившуюся злость, но Инга решительно заявила:

— Согласны.

В ее тоне и взгляде присутствовало нечто такое, что снова заставило его подчиниться. Будь он посвежее и посообразительнее, непременно задумался бы над ее поведением, но теперь ему хотелось спать и только спать.

В ответ на вполне уместный вопрос: «Как станем делить кровать?» — Инга загадочно улыбнулась и скрылась в ванной.

Зашуршал дождик. Монотонный, убаюкивающий звук действовал расслабляюще. Егор прошелся по комнате, бросил на кровать завистливый взгляд. Вот она, рядом, в нескольких шагах. Казалось, протянешь руку, и можно дотронуться до пружинистого матраса, белых, пахнущих свежестью простыней. Заманчивая и соблазнительная близость. А девушка все не появлялась. В конце концов он не вытерпел и прилег с краешку на неразобранную постель.

Стоило только прикрыть глаза, как сон овладел им, открывая врата в мир грез и фантазий, туда, где сбываются мечты и где самое невероятное становиться явью.

— Егор. — сквозь сон услышал он отдаленный шепот. — Егор.

Затем почувствовал прикосновение чего-то теплого и влажного к своим губам, инстинктивно приоткрыл рот. Однако сон продолжал цепко удерживать его в своих объятиях, вынуждал балансировать на границе двух миров. Постепенно он осознал, что его целуют, что обнаженное женское тело прикасается к нему. Когда же рука, ласкавшая под рубашкой волосатую грудь, опустилась ниже и принялась за металлические пуговицы джинс, никакой сон, никакая в мире усталость не могли больше удерживать Егора. Он приоткрыл глаза и обнял девушку за плечи, привлекая к себе.

— Проснулся. — послышался в темноте голос Инги. Он сделался хрипловатым и дрожал от возбуждения.

— Инга? Ты?..

— Удивлен?

— Нет. Но.

— Думаешь, что я могу лечь в постель первому встречному? — прошептала она.

— Ты взрослая девочка.

— Да, я взрослая. Но мне нужно, чтобы ты знал, что раньше я ни с кем по дороге. Ты веришь мне?

— Это не важно, — Егор провел ладонью по талии, бедру, ощущая под рукой крепкое, упругое молодое тело и бархатистую кожу. — Меня не интересует твое прошлое.

— Нет, для меня это важно. Ответь!

— Конечно, я верю тебе.

Он сразу ощутил, как девушка расслабилась.

— Я ничего не могу с собой поделать. Ты меня так сильно возбуждаешь. Не знаю почему, но я должна это обязательно сделать. У меня такое чувство, что если я не решусь, то до конца жизни не прощу себе. Ты понимаешь?

Вместо ответа Егор закрыл ей рот нежным поцелуем. Как ни глупо в такой момент было сравнивать, но он заметил, как ласки Инги разительно отличаются от ласк Юли. Они, страстные и порывистые, идут из глубины души, хотя менее искусные и умелые. Заметно сразу, что по количеству осчастливленных любовников она сильно уступает Юле. Почему-то это обрадовало Егора, ему стало приятно, что в этом отношении она чище.

С новой страстью он принялся целовать ее тело: шею, груди, живот — постепенно, миллиметр за миллиметром, спускаясь ниже и ниже к распускающемуся бутончику нежной плоти, скрытому на дне темного треугольника пушистых волос. Он действовал осторожно и медленно, как опытный охотник, знающий, как лучше заманить жертву в свои сети. Он изматывал ее, доводил до безумия, когда каждая клеточка тела начинала вопить: «Хочу! Хочу! Хочу!». Затем отступал, заставлял страдать и изнемогать в ожидании. Ее тело дрожало, когда он снова прикасался к ней. Одно прикосновение его руки, языка приводило ее в неистовство. Но Егор словно забавлялся, страдание девушки, балансирующей на грани пика величайшего наслаждения, доставляло ему удовольствие. Он мучил ее, пока не наступил момент, которого он ждал. Тело призывно изогнулось, трепеща и дрожа, из горла вырывались хриплые вздохи, руки судорожно вцепились в простыню, сжав ее так, что побелели суставы: все указывало на то, что она готова, достаточно лишь малейшего дуновения воздуха, выдыхаемого из его груди.