Шелковые узы - Нэн Райан

— Ты не дурочка, моя милая. Если ты немного подождешь…

— Нет, это ты подождешь, — покрасневшее от гнева лицо Невады выглянуло из шелковых оборок. — Жди до скончания века. Жди, пока не превратишься в одинокого старика, я буду очень рада этому. А я не хочу ждать. Я выйду замуж за Малькольма Максвелла.

— Нет, дорогая. Ты не сделаешь этого после…

— После этой ночи? Это ты хотел сказать? — Невада с ненавистью взглянула на Джонни и рывком натянула платье. — Сегодняшняя ночь ничего не значит. Ничего. Ни для тебя, ни для меня, ни для Малькольма.

— Дорогая, перестань.

Джонни попытался дотянуться до Невады, но та увернулась, оскалив зубы, как разъяренная кошка.

— Единственное, что я перестану, так это заботиться о ком-нибудь, кроме себя. Пусть не сразу, но я все поняла. Что из того, что я не люблю Малькольма? Ничего. У нас с ним будет спокойная, без тревог жизнь, а это все, чего я хочу.

— Ты так не думаешь, Невада.

— Но я так сделаю. Я наконец-то решила, чего я хочу. — Невада подошла поближе, и яростный взгляд ее сверкающих синих глаз заставил Джонни призадуматься. — И еще я решила, чего я не хочу.

Джонни оцепенел, когда Невада обхватила пальцами его обнаженную вялую плоть.

— Я не хочу этого, — холодно произнесла Невада. — И мне абсолютно все равно, как ты будешь его использовать, но не пытайся снова подойти с этим ко мне.

У Невады першило в горле и слезы наворачивались на глаза. Но она не расплакалась. Обещание, данное ею Эндрю Джексону в ту памятную зимнюю ночь, не было забыто. Высоко подняв голову, держась с достоинством королевы, она отступила. Невада повернулась и покинула домик для гостей, а также и высокого нагого мужчину в тот момент, когда первые лучи летнего рассвета окрасили восточную кромку горизонта.

Первым побуждением Невады было бежать со всех ног, укрыться в спасительном одиночестве спальни. Но она поступила иначе. Она больше не позволит ни одному мужчине — будь то Джон Роулетт или Малькольм Максвелл — сделать из нее трусливого кролика. Они оба могут катиться ко всем чертям, если она их не устраивает.

Выпрямив спину, подняв подбородок, Невада неторопливо шествовала по росистой лужайке, как будто на воскресной прогулке, нимало не заботясь о том, что кто-нибудь из дома может увидеть ее. Пусть смотрят! Пусть спросят, где она была. Она им расскажет. Было бы даже интересно взглянуть на этих надутых индюков, когда они потеряют дар речи от изумления. Так случилось, что никто из «надутых индюков» не видел, как женщина в голубом шелковом платье вышла из домика для гостей и пересекла двор. Малькольм, Квинси и мисс Анабел безмятежным сном спали в своих постелях.

Однако кое-кто все же увидел Неваду. В маленькой спартанской комнатке в каретном сарае давно уже проснулся старина Джесс. Он неспокойно провел ночь, какое-то напряжение в груди беспокоило и терзало его. В четыре часа утра Джесс отказался от мысли поспать, поднялся с кровати и оделся. Когда рассвело, он, дрожа, несмотря на теплое утро, покашливая и шмыгая носом, уселся перед открытой входной дверью.

Увидев мелькнувшее голубое платье, Джесс заморгал глазами и привстал со своего тростникового кресла. Он стоял, почесывая седеющую голову и глядел на Неваду, медленно пересекавшую двор. Сначала брови Джесса поднялись от изумления, а его сердце болезненными толчками забилось о грудную клетку. Но потом он улыбнулся. Его улыбка становилась все шире, Джесс кивал головой, бормоча себе под нос:

— Я знал. Я один знал. Мистер Джонни не даст Малькольму и его мамочке заграбастать эту маленькую девочку в их жадные лапы. Нет, ша! Мистер Джонни ее убережет. Он прибережет ее для себя. Мой мальчик наконец-то полюбит.

Вытерев пот с лица, заболевший слуга вновь опустился на сиденье, причмокивая губами от удовольствия.

Невада впервые услышала о болезни старого Джесса в то же утро, встретив Квинси Максвелл в гостиной. Невада поняла, что та чем-то расстроена.

— Мэри, дорогая, — жаловалась Квинси. — Я просто не знаю, что делать.

— Я не понимаю тебя, Квинси, — неуверенно отозвалась Невада, чувствуя за собой вину. — Что-нибудь случилось?

— Джесс слег, — с негодованием ответила Квинси. — Говорит, что он болен.

— О, как жаль. Я могу чем-нибудь помочь? Квинси недоумевающе подняла брови.

— Разве ты забыла? Мы приглашены сегодня на чай к Кларе Лейси. Кто теперь отвезет нас?

Невада нахмурилась:

— Приглашение на чай вряд ли может быть важнее здоровья человека.

Квинси уставилась на Неваду.

— Ради Бога, дитя, мы говорим не о человеке. Мы говорим о старом лентяе-черномазом, от которого больше хлопот, чем пользы.

Устав от бессонной ночи и переживаний, чувствуя себя не в состоянии угождать этой эгоистичной бесчувственной женщине, Невада не сдержалась.

— Джесс такой же человек, как ты или я. И я немедленно пойду навестить его.

— Ты этого не сделаешь. Молодая белая леди не может войти в комнату к цветному мужчине. Это просто невозможно!

Чувствуя прилив раздражения, Невада усмехнулась:

— Ну что же, я буду первой. Мне нравится старина Джесс, и я пойду проведать его.

Невада повернулась, чтобы уйти.

— Вернитесь, мисс, я не хочу, чтобы вы компрометировали нашу семью, слышите? Я скажу Малькольму! Я сделаю это. Мэри, Мэри! Я предупреждаю тебя!

Невада не обратила внимания на угрозы Квинси. Она прошла по длинному коридору к задней двери на галерею. Щурясь от яркого солнца, Невада попыталась рассмотреть каретный сарай, но он был скрыт за деревьями. Она торопливо отправилась туда.

Через несколько мгновений Невада стояла перед открытой дверью скромного жилища Джесса. Протерев глаза, Невада замерла от удивления. Там, рядом с постелью старого Джесса, сидел Джонни Роулетт. Не догадываясь о ее присутствии, Джонни заботливо вытирал голову и грудь больного мокрым полотенцем и что-то тихо, успокаивающе говорил ему. Невада отпрянула от двери, прежде чем Джонни смог заметить ее.

Она вернулась в дом, забыв о своем бунтарском порыве. Но невозможно было забыть, что Квинси Максвелл проявила такое равнодушие к жизни преданного Джесса, а бессердечный Джонни пришел к постели старого слуги. Джесс был очень слаб.

Доктор Тимоти Бейтс, приглашенный Джонни, пришел днем в Лукас Плейс и поставил диагноз — летняя пневмония. В возрасте Джесса это заболевание могло стать смертельным. Ему ничем нельзя было помочь. Надо было только следить, чтобы ему было удобно и хватало питья.

Два дня спустя, игнорируя нападки Малькольма и его матери, Невада снова пошла навестить Джесса.

— Ты очень заботлива, — сказал Джонни без тени цинизма в голосе, когда Невада вошла в комнату. Поднявшись со стула, он возвышался над маленькой Невадой, его красивое лицо осунулось, глаза покраснели от бессонных ночей.