Йенгангер не дышит - Марина Комарова

Я прищурился – свет молний слепил глаза.

– Ты родом из Соук-Икке-Соуке?

Хозяин Штормов покачал головой.

– Ищи-не-найдёшь. Госпожа Луна. Когда-то, Оларс… когда-то я был оттуда…

– Был, – подтвердил я, – пока не вступил в сделку с Повелителями Холода, не так ли?

Он вскинул голову. Лица, конечно, не разобрать, но я чувствовал его изумление. И в то же время… в то же время не мог сообразить, откуда мне в голову пришла эта мысль.

– Ты ведь вступил в сговор с Повелителями Холода. Отдал им цветущий город, а взамен твоими стали Острова-призраки? Ведь они же самые северные земли, кому здесь ещё жить?

Он хмыкнул, расправил плечи. Напоминание явно было не особо приятным, однако Хозяин Штормов не желал показывать слабость врагу.

– Неплохо, щенок, неплохо. Как догадался?

– Южная роскошь, Спокельсе. – Я кивнул на ониксовую мозаику. – Все северяне восхищаются ей, но дома предпочитают иметь поменьше иноземных вещей.

Хозяин Штормов довольно рассмеялся:

– О, как! Знаешь, из тебя бы могло что-то получиться, только поздно уже…

Паривший возле меня череп приоткрыл рот, скользнул вниз толстый фиолетово-чёрный язык – такой же лоснящийся как щупальца кракенов. Прошёлся по моей щеке, я вздрогнул от отвращения, но не сдвинулся с места. Руки онемели.

– Почему?

Он пожал плечами.

– Думаю, можешь сам догадаться. Имея поддержку богов, человек может куда больше, чем без неё. Нужно было показать господину моему Мраку, что он не туда смотрит. Что с Ингвой ничего не выйдет. Она – обычная слабая девка.

– А с тобой, значит, не так? – хрипло спросил я, даже позабыв о черепе, чувствуя, что хочу придушить эту тварь собственными руками.

– А ты сам подумай.

Хоть ответил Хозяин Штормов, но осклабился череп, дохнув могильным холодом. Ладони и пальцы же, как назло, потеряли всякую чувствительность.

– Осталось совсем немного – и девятый Остров-призрак покажет, на что я способен.

Осколки неожиданно с силой надавили на спину. Ещё чуть-чуть – всё разлетится.

– Союзничков-то ты не особо ценишь, – сумел я всё же улыбнуться. – Вон Янсрунд прокатился по Гьялларбрёсту. Только вернуться не сумеет.

Хозяин Штормов развел руками, маленький череп из молний затрепетал:

– И что из этого? Чем больше будет созданий по ту сторону Мрака, тем лучше. Я черпаю силу изо всех. Нет разницы между Кайсой Глёмт – красой всего Ванханена, и Повелителем Холода. И далеко ходить не надо – Мрак за твоей спиной.

Я ошалело уставился на него. Так, значит…

– Да-да, Оларс, – послышался смешок. – Ты все ещё надеешься, что, открыв их, впустишь сюда воинов Ванханена, но на самом деле дашь волю утбурдовой бездне! Гунфридр и не знал, во что я превратил его подарок людям берега!

Это стало последней каплей. Врата с грохотом обрушились, я метнулся к нему, чтобы сдавить горло руками. Пусть меня уничтожит вместе с ним, но моя смерть не будет напрасной.

Боль пронзила всё тело, я потерял способность слышать и видеть, но продолжал сжимать горло ненавистного врага.

– Дурак, – прошипел он, – ты… погубишь нас обоих…

Леденящий кровь вопль заставил забыть обо всём. Я мотнул головой и открыл глаза – вокруг была чернота. Вспышка страха заставила сжаться. Боги севера, я ослеп! Пальцы дрогнули, Хозяин Штормов выскочил из моих рук и тут же застонал.

На нас обоих шквалом налетели шепчущие голоса:

– Они, они, они… Они здесь!

Мириады рук тянулись к нам, хватали, вертели, впивались до боли.

– Они наши!

– Смерть им!

Мы замерли. Голоса не смолкали: шептали, шипели, стонали и вскрикивали. Вокруг было темно, но то и дело появлялись полупрозрачные силуэты и тут же исчезали. Как ни странно, почувствовал я себя намного лучше. Казалось, будто Мрак питал, наполнял меня своей силой. Хозяин Штормов напротив – как-то сгорбился и сжался, будто хотел и вовсе стать незаметным.

– Глупец… – прошипел он. – Мы отсюда не выберемся. Никогда.

Голоса резко стихли. Ничего не изменилось, но я кожей почуял, что на нас уставились тысячи невидимых глаз. На него – неприязненно и враждебно, на меня – с любопытством.

Я пожал плечами:

– Говори за себя, Спокельсе.

Уверенность в моём голосе заставила его пристально посмотреть на меня. Жаль только, что на самом деле я больше ничем похвастаться не мог. Да и уверенность была скорее бравадой. Больше удивляло, что даже оказавшись по ту сторону Мрака, я… не испытывал страха. Ничего из того, чем нас обычно пугали при жизни.

Лёгкий ветерок заставил обернуться. Блеклые глаза, будто яшма из храма госпожи Луны, с интересом смотрели на меня. Тонкие руки обвили мою талию. Девчонка, совсем юная и… призрачная.

– Красавчик, ты не наш, – прошептала она.

Вроде голосок приятный, а по коже продрал мороз. Она улыбнулась, обнажив острые, как лезвия, зубы – пасть морского пса – и та не дотянет.

– А жаль… – Она медленно перевела взгляд на Хозяина Штормов. – А ты…

Блеклые глаза вспыхнули ярко-красным огнём, я невольно отшатнулся. Девчонка выпустила меня из объятий и медленно подплыла к нему.

– Тебя я знаю, – прошипела она.

– Райге! – вдруг кто-то окликнул.

Так властно и спокойно, глухо и… бесконечно близко. Не веря своим ушам, да и глазам тоже, я смотрел на медленно подходящую фигуру. Даже после смерти она осталась такой, как прежде.

– Бабушка… – шепнули вмиг окаменевшие губы.

Райге хихикнула. Имя девчонки… Раудбрёмм, голоса мёртвых – а где же быть мёртвым ещё, как не по ту сторону Мрака?

Бабка хмуро глянула на Хозяина Штормов, меня, казалось, даже не заметила.

– Нет, Райге, – уже мягче повторила она. – Он принадлежит тем, кого убил. Твоей доли здесь нет.

Девчонка опустила голову и покорно отлетела в сторону. Хозяин Штормов так и стоял возле меня, костлявые пальцы сжимались и разжимались. Он дышал, как загнанный зверь. Ведь из Мрака ему бежать некуда. Мрак высасывает жизнь без остатка. Присмотревшись, я заметил, что по его плащу пошли чёрные пятна, будто кто плеснул лаайгского твила на серую ткань.

Бабка чуть склонила голову набок, на губах появилась улыбка. Миг – передо мной вновь стояла та восхитительная женщина, которой я так гордился в детстве.

– Совсем ты потерял себя, Спокельсе, – мягко произнесла она. – Наверно, и тела у тебя уже нет? Нельзя служить Мраку, но при этом пытаться обмануть его. Наш господин всё видит.