Кашемировая шаль - Роузи Томас

Нерис еще не успела задать вопрос, как Миртл уточнила:

— Это был мусульманин.

Значит, это новый виток религиозной вражды: часто индуисты нападали на мусульман, мусульмане мстили за своих единоверцев. Это был уродливый шрам на гладкой коже Кашмира.

— Начались беспорядки, — сказала Миртл. — В клубе всем посоветовали возвратиться домой и не выходить на улицу до утра. Иначе я бы до сих пор сидела в клубе.

Нерис, слушая Миртл, казалось, слышала шум толпы, звуки ударов палками и свист летящих камней.

— Я больше не понимаю Индию. Мне известен только этот мир, но я больше не узнаю страну, в которой выросла. Я не понимаю мой прекрасный Кашмир. Они хотят, чтобы мы ушли, — мы уйдем, но что они станут делать потом? Везде будут только кровь и разрушения.

Миртл нашарила сумочку и достала сигареты. Раскурила одну из золотых сигарилл и выпустила облачко дыма. Нерис посмотрела на нее и окончательно расстроилась.

— Все хорошее заканчивается. Что с нами будет? — нервно произнесла Миртл.

Нерис никогда не видела, чтобы Миртл плакала. Она села рядом и обняла подругу, пригладила ее темные волосы.

— Боже мой, я пьяна! Арчи не позволял мне этого. Но его сейчас нет со мной. И мне грустно. И очень стыдно.

— Ты храбрая, сильная, восхитительная женщина. Моя лучшая подруга. Ты меня многому научила. Я тебе очень благодарна, — утешала ее Нерис.

Миртл схватила ее за руку. Вдалеке прокатился шум толпы, послышались крики, но вскоре все стихло, были слышны только обычные звуки ночи: плеск воды и уханье сов. Миртл всхлипнула и вытерла слезы.

— Черт. Мне так жаль! Я такая глупая. Это все выпивка и ужасные новости. Как прошел пикник? Где Райнер?

— Он хотел сообщить, что уезжает завтра из Шринагара. Сегодня он попрощался со мной.

— Моя дорогая… А я тут со своими причитаниями! К черту все, давай выпьем. Как тебе эта мысль?

— Плохая мысль. Нет, Миртл, мы больше не будем пить. Пойдем, уложим тебя в постельку.

— Ты говоришь, как Арчи. Но мне нравится. — Миртл встала и неровной походкой подошла к корзинке, в которой лежала Захра. Она наклонилась над ней и развернула одеяльце. — Ты наше будущее. Хорошо, что в этом грешном мире есть что-то светлое и чистое.

Потом она позволила Нерис отвести себя в спальню, помочь снять туфли и расстегнуть платье. С трудом Нерис усадила ее на кровать. Миртл тупо смотрела на подушки в накрахмаленных наволочках, вышитые простыни и шелковые одеяла. По столешнице трюмо была рассыпана пудра, разбросаны баночки с косметикой, на резной спинке деревянного стула висела одежда.

— Останься со мной, — умоляла Миртл. — Поговори со мной. Я не знаю… Расскажи мне о себе и Райнере.

Нерис задумалась.

— Я буду скучать по нему, — в конце концов сказала она. «Я люблю его», — хотела она добавить, но не знала, что последует за этим признанием. Маг-альпинист и жена миссионера… Она улыбнулась. Их прекрасный роман завершился, хотя финал был предсказуем с самого начала.

— Когда Эван приедет в Шринагар?

— Написал, что выезжает из Каргила через несколько дней, как только закончит работу. Значит, через неделю будет здесь.

— Райнер знает об этом?

— Разумеется.

— Ага, значит, он делает тактическое отступление.

— Он попросил меня поехать с ним и выйти за него замуж.

Миртл вздохнула и повернулась к ней лицом:

— И?

Не было никакого «и».

— Я напомнила ему, что замужем.

— И будешь верна своему долгу, — подхватила Миртл. — Хорошо, ответь мне на один вопрос, только будь честной. Ты испытываешь чувство вины за то, что произошло этой зимой?

Нерис посмотрела на нее. У Миртл слипались глаза.

— Нет, — ответила Нерис.

— Это хорошо, потому что ничто так не разъедает брак, как чувство вины, моя дорогая.

— Нам с Эваном придется жить вместе, и я не буду строить нашу жизнь, основываясь на чувстве вины, или пытаться вымаливать прощение за измену.

Миртл рассмеялась:

— Замечательно, мне это нравится. Кэролайн стоило бы поучиться у тебя.

— Думаю, Кэролайн примет собственное решение. Но как ты считаешь, это действительно наша судьба? Выполнять свои обязательства?

— Конечно! Мы должны делать то, что должны. Мы все жены раджи. — Миртл снова рассмеялась и уснула.

Нерис подождала, пока выровняется ее дыхание, и тихо вышла из спальни. Она укрыла Миртл одеялом и поцеловала ее в лоб, уловив слабый запах джина.

Эван на лошади преодолел перевал Зоджи Ла и доехал до святыни Амарнатх, где присоединился к потоку паломников, возвращающихся в город. Последние мили дороги, ведущей к Шринагару, были забиты машинами и автобусами.

Нерис ждала его на пыльной остановке на окраине города. Один автобус уже высадил своих пассажиров. Там были фермеры, паломники, рабочие, несколько семей с маленькими детьми, но Эвана среди них не оказалось. Нерис вернулась на низкую каменную скамью, с которой вела наблюдение. Машины грохотали, в воздухе пахло керосином и выхлопными газами. Истощенная собака с ранами на спине рылась в куче мусора на обочине дороги. Мужчины выгрузили из автобуса сумки, разобрали свои баулы, взвалили их на спины и куда-то понесли. Приехал еще один автобус. Какофония криков и улюлюканий стала громче, и в центре этого кавардака она увидела Эвана. Он медленно спустился по ступеням автобуса и подождал, пока водитель сбросит ему с крыши сумку. Потом он стал в лучах солнца, с сумкой в руке и растерянным выражением лица. Его сутана была в пыли. Нерис вскочила и, расталкивая людей, побежала к Эвану. Она схватила его за рукав, Эван резко обернулся. Его глаза широко распахнулись от удивления.

— Нерис, ты прекрасно выглядишь! — запинаясь, пробормотал он.

Она удивилась и обрадовалась. Эван никогда не делал ей комплиментов.

— Правда?

— Правда. Ты выглядишь как… леди из колоний.

— Ну, я не такая. Я миссис Уоткинс из валлийской пресвитерианской миссии в Северной Индии, и я не изменилась. Здравствуй, Эван.

— Здравствуй, дорогая.

Он явно неловко чувствовал себя с новой версией жены. Она была в красивом платье с цветочным узором.

— Добро пожаловать в Шринагар. — Нерис встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Он отвернулся.

— Тут так многолюдно. Столько народу. Я не привык к толпе, — сказал он.

— Понимаю. Но это прекрасный город, он понравится тебе, как только лучше узнаешь его.

Она подхватила его сумку одной рукой, другой взяла его под локоть.

— Куда мы идем? — спросил Эван.