Вся ярость - Кара Хантер

– Но одно я точно помню, – продолжает старик, протягивая ей печенье. – Эш учил ее водить.

* * *

Сомер усаживается в кресло напротив Фейт. Та обхватила колени руками, положив на них щеку. На плечах у нее вафельное полотенце.

– Как ты? – мягко спрашивает Эрика.

Ответа нет. Сомер видит у девушки на лице слезы.

– Я просто пришла проведать, узнать, как у тебя дела. К сожалению, в настоящий момент я мало что могу тебе сказать.

Кажется, только сейчас Фейт замечает ее присутствие. Она поднимает голову и вытирает глаза.

– Мама сказала, пакет был из нашего дома.

– Знаю, – Эрика вздыхает. – Мы по-прежнему не можем это объяснить. К сожалению, Надин почти ничего не говорит.

Фейт снова роняет голову. Сомер даже представить себе не может, что это такое: обнаружить, что человек, который вроде бы любит тебя, тебя предал. Причем так зло, так расчетливо, так жестоко…

– Ты знаешь кого-нибудь из друзей Надин?

Фейт поднимает на нее взгляд и молча качает головой.

– Ты не знаешь, у кого-нибудь из них есть фургон? Любая машина, которая могла быть той, в которой тебя везли?

Еще одно едва заметное покачивание головой, слезы потекли снова. Фейт начинает раскачиваться из стороны в сторону, крепче стиснув колени.

– Извини, Фейт, но я должна была задать этот вопрос.

Джесс подсаживается на диван к Фейт и ласково обнимает ее за плечо.

– Я сейчас приготовлю что-нибудь поесть, – шепчет она. – Гамбургер с сыром, как ты любишь.

Фейт никак не откликается на эти слова, но руку с плеча не сбрасывает.

Когда Сомер несколько минут спустя останавливается у входной двери и оборачивается, подруги по-прежнему сидят в той же самой позе; единственными звуками являются стук дождя в окно и тихое шипение газа в плите.

* * *

* * *

– Констебль Эверетт? Это Рут Галлахер. Я только что получила ваше сообщение.

Галлахер стоит на светофоре в Саммертауне. Она не знает, что Эверетт всего в какой-нибудь сотне ярдов от нее, свободной рукой вываливает в миску из банки кошачий корм.

– Это была чертовски остроумная догадка – вы молодец!

– Спасибо. Меня вдруг осенило: если фургон Эшли действительно кто-то брал, почему не его девушка? Почему не Надин?

– Но относительно времени вы правы – ей нужно было просто волшебным образом успеть на автобус. Причем в обе стороны: она должна была не только забрать фургон из Блэкберд-Лейс, но и пригнать его обратно, после чего еще вернуться в школу.

– Понимаю, но там всего пять миль – такое возможно. Впритык.

– Ну, может быть, нам придется проверить это самим, но всему свой черед. Вы уже говорили с Эшли?

Галлахер слышит на заднем плане тихое завывание – но это не ребенок, а, скорее, кошка. И очень настойчивая.

– Я пыталась, – говорит Эверетт, чуть повышая голос, – но поскольку он не может работать с порезанной рукой, он уехал с друзьями в Блэкпул. А на звонки, к сожалению, он не отвечает.

– Вы не просили его деда помочь вам? Эшли скорее ответит ему, чем на звонок с незнакомого номера.

– Да, мы звонили, но попали на голосовую почту. Однако не волнуйтесь, мистер Бразертон обещал завтра утром перезвонить снова. И если понадобится, я отправлюсь к нему и прослежу, как он это сделает.

* * *

Адам Фаули

9 апреля 2018 года

08:25

Когда я приезжаю в больницу, Алекс еще спит. Я сажусь у изголовья ее постели, она шевелится и открывает глаза. И улыбается, той сладостной медленной первой улыбкой нового дня, от которой у меня переворачивается сердце.

– Разве вы сейчас не должны быть на работе, детектив-инспектор Фаули?

– Полагаю, социальные службы нашего района какое-то время смогут обойтись и без меня.

Вчера было выступление в клубе общества глухих о том, как полиция работает со свидетелями-инвалидами, сегодня будет рассказ о профессии в средней школе Каттлслоу. Все это очень важно, и кто-то должен этим заниматься. Вот только я бы предпочел, чтобы этим занимался кто-нибудь другой.

Алекс медленно усаживается в постели, натягивая на себя одеяло. Инстинктивно, не задумываясь. Словно защищая ребенка, даже от меня. Из коридора доносится грохот тележки с завтраками.

Я наклоняюсь к Алекс и беру ее руку.

– Долго задержаться не смогу, однако еще вернусь, как только освобожусь.

Алекс снова улыбается, но теперь это слабая, грустная улыбка.

– Это просто издевательство, ты не находишь? Все эти годы я хотела, чтобы ты не задерживался на работе допоздна, – и вот ты каждый день возвращаешься домой рано, а виновата в этом я.

– Ты тут не виновата, и, если повезет, долго так не продлится. До меня дошли слухи, что Рут Галлахер близка к тому, чтобы задержать виновного в убийстве Саши Блейк. Это один из учителей школы. И даже если это он, в конце девяностых он жил на севере Уэльса, поэтому никак не может быть подозреваемым по делу Пэрри, которого мы пропустили. Так что постарайся выбросить это из головы, хорошо?