Власть пса - Дон Уинслоу

Королем станет Джонни Бой.

— Идет смена поколений, — объяснял Сол во время их долгой прогулки по Риверсайд-парку. — Старики — на выход, приходят молодые.

Конечно, потребуется какое-то время, чтобы все успокоилось.

Джонни Бой станет отрицать свою причастность к убийству, потому что главы других Четырех Семейств, те, что уцелели, никогда не смирятся с тем, что он что-то предпринял без их разрешения, а они его ни за что бы не дали. «Ни один король, — наставлял его Скэки, — никогда не даст санкцию на убийство другого короля».

А значит, Джонни Бой вынужден будет провести расследование, что за сукины дети наркодельцы замочили его босса. Потом придется отправить еще несколько упрямцев, преданных Калабрезе, вслед за их боссом в мир иной, но в конце концов все утрясется.

И Джонни Бой, как бы с неохотой, позволит избрать себя новым боссом.

И другие боссы примут его.

И снова потечет наркота.

Непрерывным потоком из Колумбии в Гондурас, в Мексику.

И в Нью-Йорк.

Где в конце концов наступит белое от порошочка Рождество.

Но меня тут уже не будет, думает Кэллан, и я не увижу этого.

Он открывает пакет на полу.

Как и договорено, сто тысяч долларов наличными, паспорт, билеты на самолет. Скэки организовал все. Перелет в Южную Америку и новую жизнь.

Машина въезжает на мост Трайборо.

Кэллан смотрит в окно и даже сквозь пелену дождя видит очертания Манхэттена. Где-то там, думает он, проходила моя жизнь. Адская Кухня, «Священное Сердце», паб Лиффи, «Лэндмарк», «Глокка Мора», Гудзон. Майкл Мэрфи и Кении Мэхер. И Эдди Фрил. А еще — Джимми Бойлан, Ларри Моретти и Мэтти Шихэн.

А теперь прибавились Томми Беллавиа и Поли Калабрезе.

И призраки живые...

Джимми Персик.

И О'Боп.

А еще Шивон.

Кэллан оглядывается на Манхэттен, представляет, как она выходила из спальни, садилась к столу позавтракать. По утрам в субботу волосы у нее спутанные, лицо не подкрашено, но она все равно такая красивая. Сидит за чашкой кофе с газетой, но не столько читает ее, сколько смотрит на серый Гудзон и Джерси на другом берегу.

Кэллан вырос на легендах.

Кухулин, Эдуард Фитцджеральд, Вулф Тоун, Родди Маккорли, Патрик Пирс, Джеймс Коннели, Шон Саут, Шон Барри, Джон Кеннеди, Бобби Кеннеди, Кровавое воскресенье, Иисус Христос.

Все они приняли кровавую смерть.

Глас в Раме слышен,

плач и рыдание и вопль великий;

Рахиль плачет о детях своих и не хочет

утешиться, ибо их нет.

Мф 2,18

Тегусигальпа, Гондурас

Сан-Диего, Калифорния

Гвадалахара, Мексика

1992

Арт, сидя на скамейке в парке, в пригороде Тегусигальпы, наблюдает, как человек в темно-бордовом адидасовском костюме переходит дорогу.

У Рамона Мэтти семь костюмов — по одному на каждый день недели. Каждый день он надевает свежий и выходит из своего особняка, готовясь к трехмильной пробежке. С флангов два телохранителя в таких же костюмах, только у них они пузырятся в необычных местах — там прячутся пистолеты «Мак-10».

Итак, Мэтти выходит каждое утро. Пробегает три мили по кругу, возвращается в особняк, принимает душ, пока один телохранитель взбивает молочно-фруктовый коктейль в блендере. Манго, папайя, грейпфрут и — тут все-таки Гондурас — бананы. Мэтти идет с коктейлем в патио и выпивает его, читая газету. Делает несколько телефонных звонков, обговаривая разные дела, а затем отправляется в личный спортзал побаловаться «железом».

Таков его обычный день.

Точно по часам. Каждый день.

Из месяца в месяц.

Но только не сегодня утром. Сегодня, когда телохранитель открывает дверь и потный, запыхавшийся Мэтти входит, его ударяют по виску рукояткой пистолета.

И он сваливается на колени перед Артом Келлером.

Его телохранитель беспомощно стоит, подняв руки: одетый в черное гондурасский полицейский секретной службы держит его под прицелом винтовки «М-16». Тут еще не меньше пятидесяти полицейских. Что очень странно, пробивается у Мэтти сквозь туман боли и головокружения мысль, ведь секретная служба принадлежит мне.

Очевидно, не принадлежит, потому что никто из них и пальцем не шевелит, когда Арт Келлер со всей силы бьет Мэтти по зубам. Встает над ним и говорит:

— Надеюсь, ты получил удовольствие от пробежки, потому что теперь тебе долгое время предстоит сидеть.

Мэтти глотает свою кровь вместо фруктового коктейля, пока Арт нахлобучивает ему на голову старый черный капюшон, крепко завязывает и конвоирует Мэтти к автофургону с тонированными окнами. Мэтти запихивают в самолет ВВС и переправляют в Доминиканскую Республику, где его отводят в американское посольство как обвиняемого в убийстве Эрни Идальго, потом сажают на другой самолет и везут в Сан-Диего, где быстро судят, отказываются отпустить под залог и сажают в камеру федеральной тюрьмы.

Все это провоцирует мятежи на улицах Тегусигальпы, где тысячи возмущенных граждан, подстрекаемые и оплачиваемые адвокатами Мэтти, сжигают американское посольство в знак протеста против действий янки. Они желают знать, как это американский коп набрался huevos[75]заявиться в их страну да еще похитить одного из самых уважаемых граждан.

Множество народу в Вашингтоне ломают головы над тем же. Им также желательно знать, как это Арт Келлер, разжалованный, выгнанный с позором шеф-резидент из гвадалахарского отделения Управления по борьбе с наркотиками, уже закрытого, набрался наглости создать международный инцидент. И где он раздобыл деньги и людей?

Как, черт дери, такое вообще могло случиться?

Квито Фуэнтес — мелкий делец.

Таков он теперь, таким был и в 1985-м, когда вез замученного пытками Эрни Идальго на ранчо в Синалоа из Гвадалахары. Теперь он живет в Тихуане, где проворачивает небольшие сделки с американскими торговцами наркотиками, пересекающими границу, чтоб ухватить кусочек прибыли.

А когда занимаешься бизнесом такого рода, то неохота шататься налегке, не то вдруг какой мальчишка-янки вообразит себя крутым и попытается отнять у тебя наркоту да удрать за границу. Нет, на бедре должен висеть хороший ствол, а сейчас оружие Квито — это так, дерьмовый пугач.

Квито требуется оружие серьезное.