Старая погудка на новый лад. Русская сказка в изданиях конца XVIII века - Автор Неизвестен

крестьянин стал жить да быть, где и поныне живет достаточно, любит свою жену, но только ей не открывает никакой тайны.

33. Сказка об Иване-гостином сыне

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был убогий поселянин, который пропитание имел одною только птичною ловлею. Как наступал в том селении некоторый праздник, а у поселянина не было денег ни полушки, жена его весьма о сем соболезновала, и он с вечера пошел в лес и расставил сети для ловли птиц. На другой день поутру пошел из своего двора очень рано и, пришед на то место, где раскинуты были сети, подошел к первой и увидел, что в ней ничего не было, потом к другой и далее к третьей и напоследок к четвертой, в которой сидел маленький утенок. Он с радостию взял его и понес в город на торг. Купец, которому он всегда продавал свои птицы, попался ему навстречу и увидел утенка, у которого на голове была маленькая коронка и под нею следующего содержания надпись: «Если кто сего утенка убьет и съест из него сердце, тот будет король». Он спрашивал потом у мужика, что он за сего утенка возьмет. Крестьянин отвечал, что как он ему всегда продает свои птицы, то с ним не будет торговаться и доволен будет тем, что он ему из чести даст. Купец посулил ему триста рублей, но крестьянин, думая, что он над ним издевается, говорил: «Как это вам не стыдно». Купец, наконец давая в руки мужику деньги пятьсот рублей, сказал: «На, будь доволен сим». И взяв утенка, пошел с радостью в свой дом, а крестьянин с поспешностию торопился в свою деревню, опасаясь, чтобы купец его не воротил и не отнял денег. Пришед в свой дом, объявил о сем жене своей, что поймал такую птицу, за которую получил пятьсот рублей. С сих пор, оставя свой прежний промысел, начал торговать и стал жить благополучно.

Между тем купец пришел в свой дом, приказывал своей жене, чтобы она сего утенка наблюдала наипаче самой себя и своих детей. По прошествии несколько времени купцу надлежало непременно на своих кораблях с разными товарами отправиться в другое королевство. Он при отъезде своем просил жену, чтобы она прилежное имела надзирание и попечение об утенке. Жена обещалась исполнить в точности его просьбу. Но как оная купчиха не любила мужа и имела у себя любовника, то проводя своего мужа, тотчас послала за ним уведомить о получении радости, что своего постылого мужа проводила со двора. Любовник, получа известие, нимало не медля пришел в дом своей любовницы, которую застал кормящую утенка. Он, увидя его и надпись на его голове, предложил своей любовнице, что если она его любит, то бы приказал[а] убить сего утенка и зажарить для него. Купчиха долго отговаривалась от сего, напоследок согласилась удовлетворить его просьбу. Любовник, с радостью взяв утенка, принеся к повару, говорил: «Слушай, друг мой! Убей сего утенка, зажарь и более всего береги его сердце, которое не мечи, но вместе изжарь». Повар, выслушав сие приказание, точно поступил по оному и сам с собою рассуждал, какая надобность сему купцу в утином сердце. Как скоро он зажарил утенка, то купеческие два сына, которые уже приходили в совершенный возраст, пришли в кухню, разговаривали между собою: «Худое нам пришло без нашего батюшки время, мать о нас совсем забыла и старается только все делать в угождение своему любителю». По сем повар вынул изжаренного утенка, и большой сын просил у него, чтобы он дал им что-нибудь съесть. Повар, сожалея о них, не смел отрезать, а дал сердце большому, а меньшому головку, говоря притом: «Если у меня о сем спросят, то я скажу, что собаки утащили». Потом подал на стол утенка. Любовник же, видя, что сердце не подано, осердился на свою любовницу и сказал ей, чтобы она с сих пор более его не знала, потому что такой безделицы для него сделать не могла, чтобы из утенка изжарить сердце и подать ему, до которого он чрезвычайно охотник, и, поссорясь со своею любовницей, ушел в великом гневе в свой дом.

Купеческие дети, думая как быть, вознамерились, оставя свой дом, идти странствовать и на другой день, не объявляя о сем никому, собрались и пошли путем-дорогою. Как шли они, то меньшой брат, который съел утиную головку, харкал серебряными деньгами. И путешествуя долгое время, наконец они подошли к лесу, в котором двое дерутся между собою уже тридцать лет за то, что не могут разделить ковра-самолета и сумочки, в которой всякие находятся кушанья, и кургана с лучшими дорогими напитками. Подошед они к ним, спрашивали о причине их ссоры. Услышав о сем, большой брат говорил: «Как вам не стыдно, что вы за такую малость ссоритесь. Вы срежьте палочку и бросьте жребий: кому из вас что достанется». Таковой совет им понравился, и как они пошли срезывать палочку, то большой брат, разостлав ковер-самолет, положа на него курган и сумочку и севши сам, сказал: «Ну, ковер-самолет, понеси меня в Арбазамское королевство». Обратясь же [к] меньшому, сказал: «А ты, братец, доволен будь тем, что харкаешь серебряными деньгами».

Чрез несколько времени прибыл он в Арбазамское королевство, и у короля такое было обыкновение, что кто бы ни приехал в его королевство, всякий долженствовал являться к нему самолично. И как Иван-гостиный сын пришел во дворец, то королю отдал достойное почтение. Король спрашивал его обо всем: какого он королевства и зачем приехал в его королевство. На сие отвечал Иван-гостиный сын, что он из Тарроского королевства сын купеческий, приехал посмотреть сего королевства. Король, выслушав сие, оставил его с собою обедать; он повиновался с охотою приказанию короля. И как начали разносить напитки, то король из любопытства спросил его, есть ли в их королевстве такие напитки. «Есть, ваше величество, — отвечал гостиный сын, — но еще и лучше». И потом с позволения королевского молвил кургану своему, чтобы он потчевал всех. Король не столько удивлялся вкусу и приятности напитков, сколько действию кургана, а королевская дочь от сего в такое пришла изумление, что не знала, что делать. По окончании обеденного стола начала она поить Ивана-гостиного сына, и как напоила его допьяна, то присвоила себе его курган, а его приказала проводить до квартеры.

В следующий день Иван-гостиный сын встал со своей постели и, видя, что у него нет кургана, пошел во дворец и донес