Путешественница во времени. Воспоминания о будущем - Анастасия Сычёва

Я хотела было с досадой отмести её доводы, которые в первый миг посчитала совершенно надуманными и шитыми белыми нитками, но в последнюю секунду осеклась. Сразу вспомнилась наша неудачная засада в Эйлсфорде, о которой каким-то образом стало известно колдуну. Тогда Алисия пришла к выводу, что среди магов был осведомитель, и главным подозреваемым стал Джеймс. Так что же? В этом времени то же самое? Есть какой-то закулисный игрок, помогающий тёмному магу и мешающий выйти на его след?

– Кажется, – пробормотала я. – В моём времени, когда ритуалы повторялись, была подобная ситуация…

Осведомитель, предатель – называть можно как угодно – был и в моём времени. Если Анабелл права, он есть и в этом. Можно, конечно, сослаться на удачное стечение обстоятельств, повторение истории, но я, как и Джеймс, не верю в совпадения. Есть кто-то, кто помогает колдуну. Помогает сейчас и будет помогать в две тысячи пятнадцатом. Это не Джеймс, которого мы подозревали в моём времени, потому что я готова поспорить на свой голос, что в этом веке он не причастен к происходящему. Тогда кто?..

В дверь снова постучали. Мы с Анабелл удивлённо переглянулись, и я крикнула:

– Войдите!

К моему удивлению и раздражению, перед нами появился Гровер, хотя я была уверена, что из актёров в театре сейчас никого не было. Этому-то что понадобилось? Снова поскандалить? Обвинить меня на этот раз в убийстве Маргарет?

– Что вам угодно? – прохладно поинтересовалась я.

На привлекательном лице ведущего актёра блуждала отстранённая улыбка. Он шагнул внутрь, и в ту же секунду произошло несколько вещей – на пол упали и разбились несколько ваз с цветами, по полу потекли ручейки воды, меня окатило волной холода, Анабелл резко вскинула руки, собираясь колдовать. В следующий миг она вскрикнула и, держась за лицо, отшатнулась назад.

Гровер продолжал улыбаться.

А потом стало темно.

Я пришла в себя, ощущая, как кто-то несильно, но чувствительно хлопает меня по щекам. Болела голова, руки, всё тело ныло от долгого лежания на чём-то твёрдом, судя по ощущениям – на холодном камне. В горле пересохло, хотелось пить, а язык казался распухшим и шершавым. В себя приходить не хотелось – интуиция подсказывала, что мне совсем не понравится окружающая обстановка, – но тут у кого-то лопнуло терпение, и следующий удар по лицу получился значительно сильнее.

– Да очнись ты! Я же вижу, что ты уже проснулась!

Я послушно открыла глаза и увидела склонившуюся надо мной Анабелл. Присмотревшись повнимательнее, почувствовала, как у меня удивлённо приоткрылся рот – я впервые видела Анабелл в таком виде. Она была бледна, чёрные волосы висели неаккуратными, растрёпанными патлами. Под левым глазом налился кровоподтёк, губа в одном месте была разорвана и распухла, а засохшая кровь маленькими пятнышками темнела вокруг рта.

– Отлично выглядишь, – хриплым шёпотом сообщила я, и закашлялась. Горло саднило.

Анабелл сделала попытку улыбнуться, но тут же поморщилась от боли.

– Это не повод для зависти, – сообщила она, отодвигаясь назад. – Из тебя скоро сделают то же самое.

Это заявление возымело поистине удивительный живительный эффект. Позабыв обо всём, я немедленно села и огляделась по сторонам, одновременно шаря по поясу. Ножен с кинжалом больше не было. От резкого движения перед глазами поплыли цветные круги, и мне пришлось подождать, прежде чем глаза вновь вернули способность видеть. Мы находились в каком-то полутёмном сыром помещении, больше всего напоминающем каменный каземат. Единственным источником освещения здесь была тускло горевшая лампадка под потолком. Комната была небольшой, её можно было измерить всего несколькими шагами. Окон не было, и, судя по холоду, мы находились где-то под землёй. Финальным штрихом стал отвратительный тихий писк в углу, к которому я уже привыкла в театре. И здесь крысы…

– Пожалуй, я знаю, где мы, – задумчиво констатировала я. – В подвале театра. Раньше здесь было убежище тёмного мага…

В голове вихрем взметнулись последние воспоминания, и я ахнула. Мы столько времени искали тёмного мага, уже было понятно, что каким-то образом он связан с театром, и в итоге им оказался…

– Твою мать, Гровер?! – вслух поразилась я и растерянно посмотрела на Анабелл, ожидая подтверждения. – Так всё это время… это был он?!

Путешественница кивнула в знак согласия, и разбитые губы скривились в горькой усмешке.

– Господин ведущий актёр, – подтвердила она, осторожно касаясь пальцем распухшей губы и тут же отдёрнула её. – Слегка неожиданно, правда?

Ещё раз окинув её внимательным взглядом, я снова оценила её плачевный вид и уточнила:

– Так это он тебя… так?

– Ага, – отозвалась Анабелл вполне будничным тоном. – Оглушил нас обеих и притащил сюда. Пока ты была без сознания, мы с ним немного… пообщались.

– Но почему ты ещё здесь? – удивилась я. – Вы же можете покидать тела, в которых обитаете… Только не говори мне, что тебя замучила совесть, и ты не можешь просто бросить меня на произвол судьбы.

Путешественница усмехнулась, а затем вместо ответа засучила рукав и продемонстрировала мне своеобразное клеймо у сгиба локтя. У меня в первый миг расширились глаза, как только я его узнала – точно такую же метку мне поставил Джеймс, чтобы защитить от вселения Путешественника. На свою руку Анабелл теперь смотрела с видимым отвращением, и мне сразу стало понятно, что полученные раны её мало тревожат, а вот эта печать – ещё как.

– Не могу, – сухо пояснила она. – Эта метка – как замок для Путешественников. Она не позволяет нам покидать наши тела и вселяться в людей, на которых она стоит.

Я кивнула и прислонилась к каменной стене. Анабелл сидела напротив меня в такой же позе и теперь возвращала рукав на место. В тусклом свете чуть горевшего фонаря раны на её лице казались ещё чернее и страшнее. Сидеть молча в почти полной темноте было невыносимо, и я начала размышлять вслух – просто чтобы не молчать.

– Поверить не могу… Почему же я тогда ничего не чувствовала? Он же тёмный маг! Я же могу их отличать! Почему я не ощущала никакого холода? Неужели есть какие-то специальные чары маскировки?

– А ты много общалась с Гровером лично? – резонно поинтересовалась Анабелл, слегка повернув голову и глядя на меня здоровым глазом.

– Нет, – честно призналась я. – Он производил настолько отталкивающее впечатление, что я старалась держаться от него как можно дальше. Но всё равно… Он же истерик, белоручка, тонкая натура! И что, он убил Маргарет и тех десятерых? Попытался убить меня, опрокинув декорацию?

– Люди полны сюрпризов, – последовал философский ответ.

– Зачем ему было пытать тебя?

– Я многое знаю, – спокойно сообщила Анабелл. Она выглядела весьма невозмутимой, словно её каждую неделю похищали и избивали до полусмерти, и это уже стало хоть и неприятной, но привычной рутиной. Мне бы такую выдержку… – Я же правая рука главы всех Путешественников… Правда, он ничего от меня не добился, но это было только начало. И, как мне кажется, Гроверу просто доставляет удовольствие мучить людей.