Грязная Земля. Книга 2 - Юрий Викторович Окольнов

class="p1">Если бы Григорий выстрелил в голову — дротик мог бы оцарапать и усыпить Ивана. Но в такие мгновения работают рефлексы — и Григорий выстрелил в корпус Ивану. А перед корпусом лесник держал плед, растягивая его обеими руками в стороны.

Второй дротик тоже увяз в пледе.

Бегущий Иван был уже в метре от фэбса.

Третий дротик Григорий выпустил в голову лесника — он осознанно скорректировал прицел по ситуации.

Но Иван уже поднял плед выше, бросая его на голову и руки фэбса. Дротик опять попал в плед! Однако, сам Григорий легко увернулся от пледа, не позволяя себя сковать. Но тут уже Иван добежал до него — и контратаковал.

Лесник перехватил левой рукой игломёт, отводя его в сторону, и врезал правой Григорию в корпус сбоку, под ребро.

Фэбс, безусловно, умел драться. Он был не паркетным шаркуном из штаба. Он свою карьеру делал не на тёплых местечках. У Григория, как и у Артура, кстати, не было блата. Оба они были хорошо подготовлены, умели работать и с людьми, и в поле. Именно поэтому их и послали в пекло, на передовую контакта с пришельцами.

Несмотря на прилетевший в лицо плед, Григорий также среагировал на удар — пригибаясь, двигаясь назад, уходя от удара, подставляя рёбра под кулак. Поэтому он не получил кулаком по почке, а лишь охнул от удара в рёбра.

И пользуясь тем, что Иван держит левой рукой игломёт за ствол, Григорий не стал пытаться его выдрать, а уже согнутой левой рукой нанёс короткий удар Ивану в лицо. Тот отшатнулся — и Григорий резко пнул его правой ногой в пах.

Точнее — попытался пнуть. У лесника тоже были хорошие рефлексы и приличная подготовка. Вероятно, он посещал где-то здесь тренировочный зал и поддерживал навыки. По крайней мере, в углу избушки висел мешок для отработки ударов. Но иногда одних ударов бывает недостаточно, нужно также уметь блокировать атаки, пресекать их, уходить от них. И сейчас Григорию предстояло проверить, каково с этим у Ивана.

Лесник сейчас стоял левой ногой вперёд и воспользовался этим. Он довернул таз, чтобы прямой удар правой ногой фэбса проскользнул по левому бедру. Бедро как бы прикрыло пах на линии удара. Да — это тоже было болезненно и неприятно. Но с болью от удара в пах не сравнить, так что Иван легко отделался.

Проблема Григория заключалась в том, что теперь Иван своей правой рукой подхватил ногу фэбса. Учитывая, что лесник до сих пор держал игломёт за ствол, а Григорий держался за рукоятку — лесник был в идеальном положении, чтобы лишить фэбса равновесия. Он дёрнул ногу фэбса вправо, а ствол игломёта влево.

Григорий полетел на грязный дощатый пол.

Он не выпустил рукоять пистолета, и его кисть вывернулась под весом его собственного падающего тела. Фэбс вскрикнул сквозь маску, и его пальцы разжались.

Игломёт остался у Ивана. Он перехватил его за рукоять — а потом выщелкнул картридж с иглами, и бросил иглы с игломётом в разные стороны.

— Лидер? — услышал фэбс встревоженный голос подчинённого на общем канале.

Очевидно, бойцы напряглись из-за его вскрика. Но Иван явно не собирался вырубать Григория, и тот решил не эскалировать ситуацию. Толпой напасть они ещё успеют…

— Я в норме, — негромко проговорил Григорий, а потом повысил голос. — Ну и что теперь, Иван?

— Теперь ты встаешь и мы вместе уходим. Аккуратно и без лишних движений.

Иван вытащил из ножен на поясе нож. Хороший, но простой, универсальный клинок охотника. Григорий, сузив глаза наблюдал за ним. Было понятно, что Иван не собирается его убивать или калечить. Григорий нужен ему живым и здоровым. А значит…

… Значит, можно ещё поиграть.

Григорий опёрся на грязный пол, поморщился, медленно приподнялся, изо всех сил демонстрируя покорность судьбе. Встал на одно колено, разогнался, медленно поднимаясь. Потом нагнулся, отряхивая колени.

А когда он разогнулся, в его руке мелькнул воронёный клинок.

Иван был совсем близко и начало удара фэбса было трудно заметить — из-за того, что фэбс в это время разгибался. Иван всё же среагировал и отшатнулся — но резкий дуговой выпад задел самый кончик шланга противогаза, разрезая старую резину.

Григорий ведь тоже не собирался убивать или калечить Ивана. Он был нужен, как приманка для Полкана.

В воздухе было ещё достаточно усыпляющего газа, чтобы тот вскоре подействовал на лесника даже через малое отверстие. Григорий сразу сделал пару шагов назад, пригибаясь в защитной стойке. Теперь ему нужно было лишь защищаться и выжидать.

Иван услышал, как чужой клинок дёрнул проволоку под резиной. Он провёл пальцами вдоль шланга. Вероятно, это движение было рефлекторным. Наверное, оно было вбито регулярными тренировками в спецназе. И вот сейчас оно вспомнилось, несмотря на прошедшие годы.

Иван понял, что на шланге дыра.

Единственный другой противогаз в комнате был на Григории.

Но фэбс нужен был леснику в сознании — чтобы смог идти сам.

Всё усложнялось на глазах.

Стена и огонь

Алиса сидела за письменным столом и тупо глядела в окно. Перед ней лежал раскрытый учебник по математике. Но голова не воспринимала дискриминанты и производные. Голова была забита гормонами из сердца. А сердце было в депрессии.

Кирилл совсем не попытался примириться в школе. И вообще — не звонил и не писал. И что ей теперь делать? Она абсолютно не представляла. Она словно попала в мир, в котором раньше никогда не бывала. Мир сложных взрослых отношений. Ей раньше казалось, что там всё просто. Буквально несколько пунктов поочередно:

— Двое витают в розовых облаках.

— Свадьба в белых платьях.

— Страсть в чёрной ночи.

Оказалось же, что мужчины с женщинами нихрена друг друга не понимают, но накопили некоторый опыт воздействия друг на друга. И теперь, когда Лиза подсказывала ей массу приёмов, как можно зацепить и раскачать парня — Алиса испытывала уныние и депрессию. Всё это было совершенно не для неё. Слишком сложно и как-то унизительно. Она не представляла себя в роли коварной соблазнительницы. Этакой Лизы, а то и Изольды, фу…

А ещё было грустно без щенка. Она его отослала, строго-настрого запретила приходить к ней домой. Он обиделся, расстроился — но ушёл. И теперь где-то гулял. Впрочем, она теперь выносила еду после ужина и оставляла в лесопарке. Пусть покушает, в темноте безопаснее…

Хлопнула входная дверь. Раздался возбуждённый голос отца. Потом — встревоженный голос матери. Мать ахнула. Юрий Ефимович вбежал в комнату Алисы:

— Алиска, одевайся, собирай с собой сумку