Вчера и завтра - Наталия Полянская

— Да?!

— Доброе утро, Дарья Владимировна, извините, что разбудил. — Это был Соколов. — Вы не могли бы к десяти подъехать в клинику к Роману?

— Да, конечно! С ним все в порядке?

— С ним все отлично. Я хотел бы поговорить с вами обоими. Произошли события, о которых я хочу информировать вас как можно скорее.

— Да, конечно, я приеду. — Даша положила трубку, потерла глаза и отправилась в ванную. Соколов действительно вовремя: она успеет принять душ, одеться и добраться до Ярославского шоссе через утренние пробки.

У Игната было такое лицо, будто он в течение часа ел лимон маленькими порциями. К тому же, Соколов был помят и небрит, что с ним нечасто случалось. Видимо, прошедшие два дня, за которые Игнат не радовал Березина промежуточными отчетами, выдались нелегкими. Роман сгорал от желания вытряхнуть из Соколова все, что тот нарыл, но невежливо было начинать до прихода Даши. К счастью, она не заставила себя долго ждать: без пяти десять возникла на пороге, поцеловала Романа в щеку и оккупировала кресло у окна.

— Можешь начинать, Игнат.

— Д-да. — Соколов поскреб заросший седой щетиной подбородок. — У меня есть новость, которой я то радуюсь, то огорчаюсь. Не знаю, как вы…

— Не интригуй! — прикрикнул Березин.

— Ладно. Инесса Позднякова сегодня ночью повесилась в камере. Дело, скорее всего, будет закрыто за смертью главного подозреваемого.

У Даши приоткрылся рот.

— Как — повесилась? — переспросила госпожа Ларская.

— А вот так! — Игнат скорчил рожу и подергал за воображаемый шнур над головой. — Порвала простыню, скрутила из полос подобие веревки, прицепила к решетке на окне — там окошко под потолком — и привет. Заметили достаточно быстро, но откачать не успели.

Роман встретился взглядом с Дашей и догадался, о чем она думает. Да, все закончилось, дело будет закрыто, потому что судить некого. Разве что Квасневского, которого, предположительно, Инесса и Ларский надули на какую-то сумму. Но он тут вообще ни при чем. Или при чем?

— Давай-ка, излагай все по порядку, — велел Березин Игнату.

— Хорошо. Итак, во вторник утром, получив приказ непосредственного начальника заниматься этим делом и дальше, без санкции заказчика… — Ну, спасибо, Соколов! Сдал друга! — …я дозвонился Артему Вересову и в среду утром вместе с ним отправился навестить нашу певчую птичку, запертую в железной клетке.

— Без поэтических прикрас, пожалуйста, — попросил Роман.

— Кто такой Вересов? — поинтересовалась Даша.

— Наш друг, адвокат. Как выяснилось, подозреваемая не требовала адвоката, и ей уже собирались назначить государственного защитника, когда явились мы, все из себя рыцари на белых конях. Сказали, что Артема наняли для защиты Поздняковой ее друзья, а остальное никого не интересует — главное, уметь бумажки подмахивать и раздавать другие бумажки, зеленые и хрустящие. Короче, через час волокиты пустили нас переговорить с подзащитной. Выглядела она не лучшим образом…

Инесса вовсе не походила на уверенную дамочку, какой видел ее раньше Игнат. Сейчас под глазами госпожи Поздняковой залегли темные круги, она как-то похудела и съежилась, словно проткнутый воздушный шарик. Но глянула по-волчьи. Соколов был несколько озадачен: ему казалось, Инесса будет держаться гордо и прямо, отрицая свою вину до самого конца и надеясь произнести сакраментальную фразу «Я еще вернусь», когда ее поволокут из зала суда, огласив приговор. Когда стражи порядка оставили Несси наедине с адвокатами, женщина резко спросила:

— Что вы здесь делаете?

Обращалась она, разумеется, к Игнату. Видимо, запомнила на том празднике в усадьбе.

— Вы ведь у Дарьи в подчиненных ходите? — продолжала госпожа Позднякова. — Зачем сюда пришли?

— Вообще-то, я работаю в подчинении не у госпожи Ларской, а у господина Березина, — любезно пояснил Игнат. — Присутствие же мое в фирме «Всезнайка» объясняется интересами расследования, которое мы вели.

— А-а, — протянула Инесса, — значит, вы подсадная утка. Очень мило.

— Госпожа Позднякова, я Артем Вересов, — бархатным голосом начал адвокат. — Если вы согласитесь, я буду защищать вас на суде. Вы позволите задать вам несколько вопросов?

— Нет, спасибо, — отрезала Несси. — Это совершенно лишнее.

— Разве вам не нужен адвокат?

— Абсолютно.

— Но вы не сможете квалифицированно защитить сами себя.

— Ну и что. Мне все равно. — В голосе ее появилась горечь. — Без Ники ничего не имеет значения.

Игнат и Артем переглянулись.

— Но, может быть, на пару вопросов вы все же ответите? — осведомился Соколов.

Инесса пожала плечами, потом посмотрела на Игната.

— Я готова поговорить, но только с вами одним.

— Артем, выйди, пожалуйста, — попросил Соколов. — Извини, что тебя потревожили.

— Ничего, обращайтесь, когда нужно. — Вересов попрощался с несостоявшейся подзащитной и ушел.

— Я сама не знаю, зачем я согласилась с вами говорить, — Инесса сидела, устало сгорбившись, и взгляд у нее уже был не волчий, а пустой. — Какая-то ужасная потребность покаяться. Никогда такого не испытывала, но со смертью Ники мир надломился.

Игнат незаметно нажал в кармане кнопку диктофона.

— Я расскажу вам, в чем все дело, — продолжала Инесса. — Просто так. Заодно потренируюсь: мне еще не раз предстоит пересказывать эту историю. Я не собираюсь запираться и готова подписать любые признания.

Несси совершенно не походила на ту фурию, какой ее описывала Даша. Просто усталая женщина… сломленная, кажется.

— Мы с Ники любили друг друга всегда… — начала свой рассказ госпожа Позднякова.

Диктофонная запись крутилась, и Даша сидела, закусив губу и крепко-крепко сжав кулаки. «Мы с Ники любили друг друга всегда». Вот так просто.

— …или мне это только казалось? — произнес голос Инессы. — Как бы то ни было, он увлекся Дарьей, но через полгода после свадьбы не выдержал и вернулся ко мне. Он был человеком, который никогда не знал до конца, чего он хочет. То ему приспичило трахаться с Дашкой — и вот он на крыльях летит домой, в их уютное семейное гнездышко, к блондинке-жене и ужасной собаке. То жена ему надоедает до зубовного скрежета, и он падает в мои объятия. Но я находилась при нем каждый день по несколько часов, и знала, что никуда он от меня не денется. Вам этого не понять, вы мужчина. А я привязала его накрепко.

— Расскажите мне про деньги Квасневского, — попросил голос Игната.

— Деньги Квасневского… Вы ведь ничего о них не знаете, да? Не такие уж вы с вашим Березиным крутые детективы, какими хотите казаться… Егор — один из воротил теневого бизнеса. Криминалитет. Через «Метрополию» он отмывал грязные бабки, мы вообще вовсю работали как отмывочный банк, и были широко известны в узких кругах. Полагаю, после того, как я сделаю официальное признание, эту контору как следует тряхнут. Может быть, и Квасневского зацепит, но он хитрый, выкрутится… Не суть.