Кровь Ларингии - Илья Городчиков

повстанцев. В их строю образовалась брешь, и я этим воспользовался. Ворвавшись меж двух копий, чуть не нанизавшись на холодную сталь, я подсёк ногу одного из смутьянов. Сабля глубоко врезалась в берцовую кость, и повстанец упал на второе колено, а крик его разрывал барабанные перепонки. Я тут же шагнул за спины остальных защитников, и в этот момент на них налетели мои бойцы. Бунтовщики были смяты практически мгновенно. Закованная в стальные панцири и ощетинившаяся алебардами лавина единым ударом снесла столь жидкую защиту, которая в другие моменты держать оборону могла очень долго. В воздух полетели отрубленные конечности, а мертвецы попадали на утыканную плоскими камнями землю. В нас тут же со стен полетели со стен стрелы и болты, а потому промедление были подобно смерти. Галереи стрелков не имели бойниц и были открыты, и это было как нельзя кстати. Вместо того чтобы долбиться во вторые ворота, которые не так-то и легко пробить, мы закинули на стены штурмовые лестницы, и, аки заправские пожарные, стали взбираться по ним.

Такой манёвр был шокирующим для защитников города. На галереях я оказался самым первым, и мой новый меч явственно желал крови. Стрелки успели схватиться за свои мечи, но это им мало помогло. Они были защищены только бригантинами и шлемами, а потому рубиться было в удовольствие. На узких галереях стрелков была бы сподручнее шпага, но и сабля позволяла продвигаться вперёд, пуская кровь каждому, кто либо не успел сбежать, либо осмеливался сразиться. Не прошло и нескольких минут, как галереи оказались зачищены, и мы устремились по обеим сторонам стен, растекаясь смертельными ручейками, пуская целые реки крови и устраивая праздник погибели.

Я, вытирая об сюрко окровавленную ладонь, посмотрел на главную центральную башню крепости. Она была самым высоким местом в округе, и занявший её отряд имел подавляющую высоту. На вершине башни горело три факела – это был сигнал, который указывал на то, что именно наши бойцы её заняли. Для её защиты хватило бы и десятка человек, но четыре десятка, до отказа нагруженных боеприпасами, станут куда большим геморроем в заднем проходе повстанцев, чем просто десяток разъярённых Корбинов.

Мы методично зачищали стены, убивая любого попавшего под руку. Брать хоть кого-то в плен было не только бессмысленно, но и опасно. Нам негде их держать, и нет уверенности в том, что они в самых неподходящий момент не вытворят что-то опасное, поэтому на небо отбывал каждый. Сказать, что это была мясорубка – не сказать ничего. Рубили, кололи, резали, ломали. Смертей было столько, что любой кровавый бог, смотря на эту битву, радостно потирал руки и плотоядно облизывался.

Стены были зачищены за час. Всё могло бы пройти куда быстрее, если бы не несколько небольших компашек повстанцев, закрепившихся на башнях, которые приходилось тяжело и с великим трудом выдавливать. Людей мы здесь потеряли немало, но даже для штурма их число было значительно меньшим, чем я ожидал.

Да, стены были взяты, и враг не досчитался многих своих воинов, но это было всего лишь частью штурма. Противник укрепился внутри стен в нескольких крепких строениях, каждое из которых могло выдержать упорную и продолжительную осаду. По-хорошему эти дома были маленькими крепостями из камня и бетоноподобного раствора. Однако штурмовать их я и не собирался. У меня было большое желание сохранить город в большей целостности, но каждый живой боец будет куда как важнее для меня. В случае чего, я не собирался держать город до последнего, и потому бойцы мне очень важны. Что же я решил сделать? При помощи тягловой силы моих бойцов и нескольких крепких верёвок, пушки оказались на стенах, направив свои стволы на стены этих самых крепостниц.

Пред тем как заговорят пушки, я решил попытать счастье в дипломатии. Не снимая доспеха, я подошёл к одному из занятых домов, держа в руке белое полотнище. Даже в ночной темноте я был отлично виден, а потому встал перед одним из узких окон-бойниц.

- Вы окружены! Сдавайтесь и я позволю вам жить! – крикнул засевшим в доме повстанцам, - У вас времени до того, как я досчитаю до сотни.

С этими словами я отошёл на несколько десятков шагов, начиная свой отсчёт. Если на первой минуте у меня ещё были хоть какие-то надежды на то, чтобы остановить смертельную схватку, но всего через несколько секунд любая надежда рухнула. Я просто дал отмашку, и обтёсанные каменные ядра устремились в стены осаждённых домов. Они были и вполовину не настолько крепкими как стены крепости, а потому даже один залп превращал здание в жалкие обломки. Порохом я запасся изрядно, и дал ещё и второй залп, превращая повстанцев кровавую взвесь.

На этом бой практически окончился. Оставшиеся в крепости наёмники врага практически на блюдечке принесли мне восставших торговцев. Для наёмников врага бой был бесполезен. Я предложил им мир и жизнь. Это был не их дом, а потому умирать за практически павший город было бессмысленно.

Итак, город был взят. Хоть мы и оставили здесь немало погибших своих людей, но даже так этот дерзкий манёвр был слишком рискованным. Почему мы решились на это? Виной погибели множества повстанцев был предавший их Клод. Именно он, после обещания ему не только жизни, но и офицерского места в моём отряде, рассказал нам внутреннее устройство крепости. Получил ли он всё ему обещанное? Не совсем… Да, он остался жить, но пока что находился в цепях в нашем лагере. По крайней мере не мёртв, и ладно.

Город взят, но что делать дальше? В ходе штурма мы потеряли полсотни пехотинцев. Почти половина умерла из-за того, что в темноте они просто рухнули со стен. Печально, но такова цена ночного штурма. Противник же потерял почти в три раза больше – сто сорок четыре человека. Оставалось ещё много врагов, но случилась небольшая проблема для обороняющихся. Согнанное ополчение, узнав о том, что к ним в скором времени не придёт караван с продовольствием, оперативно из крепости сбежало, взяв нахрапом вторые ворота крепости и рассеявшись по окрестным деревням и весям. Их сопротивление было бессмысленным, ведь их земли я не разрушал, и даже смог удержать наёмников от грабежа, что было ой как не просто.

Что же мне теперь делать со сдавшимися наёмниками? Пока что особых средств для набора новичков у меня нет, да и их никто из моих бойцов не знал. Вполне возможно, что эти ребята в