Мировое правительство - Алекс Белл

говядину. А самым любимым моментом всей ее жизни были минуты, когда ее голова просто лежала на правом плече Джека после того, как они провели вдвоем очередной сказочный, романтический вечер. Именно на правом — его левое плечо, более твердое и жилистое, ей нравилось не так сильно.

Дайана сняла небольшую квартиру с одной спальней на зеленой окраине Бостона, где каждое утро она пробегала две-три мили. К приезду Джека она обставила квартиру мебелью — недорогой, из шведской компании IKEA, но обстановка получилась очень уютной. Она даже оплатила круглосуточный спортивный интернет-канал в формате Ultra HD, чтобы Джек в свободное время мог вдоволь смотреть любимые спортивные трансляции.

— Помнишь, когда мы только начинали встречаться, ты писал мне е-мейлы по два или три раза в день. А за весь последний месяц я получила от тебя лишь два письма и несколько смс. Даже звонил ты мне раз в три-четыре дня. Я беспокоюсь за тебя. Мне плохо, когда я одна.

— Не обижайся. Мне почему-то кажется сейчас, что чем реже я тебе звоню, тем меньше тебя подвергаю опасности.

Дайана хотела сказать, чтобы Джек согласился на все условия, которые ему предъявили, может быть, даже отдал бесплатно этот чертов код, из-за которого погиб Дон и сидит в тюрьме Билл, а ее любимый подвергается ежедневной опасности. Ей нужен был только он, живой и невредимый. Мужчины — дураки, конечно. Думают, что только заработанные миллионы делают их успешными, состоявшимися, желанными. А на самом деле женщину привлекает совсем не это. Умный взгляд, нежный жест, теплый, искренний знак внимания. А на вершине — то самое чувство, которое еще никто — ни утонченные средневековые восточные поэты, ни собирающие толпы фанатов рок-музыканты в своих балладах, — никто за всю историю человечества так и не смог полностью и правильно описать словами. Чувство, когда все вокруг делится на две половинки — одну огромную: твой единственный, неповторимый человек, и другую — тоже по-своему интересную, но совсем маленькую, — весь остальной мир. Рождение такого чувства, как и явление любого волшебства, происходит внезапно, само собой и совершено не зависит от того, богат, успешен, признан ли окружающими объект твоей любви. Мужчины и вправду думают, что нам так уж сильно нужны их богатства и статус.

Но сказать всего этого она не могла. Мужчину надо поддерживать в его начинаниях, стремлениях, какими бы рискованными они ни казались. Иначе в нем что-то надломится. Мужчина должен решить свою судьбу сам. Так повелось испокон веков.

Они пробыли вместе три дня, почти не выходя из ее квартирки, часто глядя на желто-зеленую листву парка из окон, держась за руки. Когда наступил понедельник, Джек появился, наконец, в кампусе, вызвав восторг своих знакомых. Некоторые, защитив диплом, уже съехали из своих комнат, другие, как Джек, оставшиеся учиться в магистратуре, ощущали себя мудрыми наставниками молодежи, только поступившей в университет. В коридоре ему встретилась Миранда — он сердечно поблагодарил ее за помощь, которую она оказывала ему все это время. Миранда лишь улыбнулась своей умной, тонкой восточной улыбкой. Конечно, он пригласит ее в свою компанию одной из первых. Таких людей в жизни нельзя терять. Тем более что она была отличным специалистом в сфере телекоммуникаций. Еще утром у него было чувство, что увидеться именно с ней ему необходимо обязательно. Выслушав его рассказ о приключениях в Сингапуре, она вдруг словно вспомнила о чем-то.

— У меня остался для тебя конверт. Дон зачем-то передал его мне. Сказал, если с ним что-то случится, отдать его тебе. Честно говоря, во всей этой кутерьме совсем позабыла.

— Странно. Он мог послать мне сообщение, которое бы никто не прочитал, кроме меня.

— Возможно, он не хотел, чтобы ты это получил при его жизни. Может быть, это что-то очень ценное для него.

В своей комнате Миранда открыла кодом небольшой сейф, протянув ему тонкий светлый конверт, который казался почти пустым. Джек вскрыл его в своей комнате — в нем оказался маленький, почти плоский железный ключ, на котором стоял номер. Джек понял, что это ключ от банковской ячейки. Зачем он был нужен и, главное — в каком банке находилась ячейка, оставалось совершенно неизвестным. Но это была загадка, которую он обязан распутать.

Он позвонил Дженни. К счастью, накануне она тоже вернулась из Парижа. Он приехал к ней, в ее салон ухода за бровями. Салон находился в самом престижном месте города, аренда помещения, вероятно, стоила здесь целое состояние. На рекламных плакатах салона была сама Дженни — кажется, ее снимал кто-то из лучших парижских фотографов: можно было подумать, что это снимки известной модели. Брови Дженни, похожие на тонкие, изящные нити, чуть-чуть дорисованные карандашом, и вправду могли служить лучшей рекламой ее заведению. Однако пока клиентов было немного — по всей вероятности, салон еще не достиг точки безубыточности.

Дженни, с опухшими глазами после перелета, была явно не в духе.

— Ко мне сегодня приходили из налоговой. Говорят, что у меня недоплата налога с продаж и городского налога. Странно, я же вроде все подавала вовремя. И это еще называется поддержкой малого предпринимательства! Эти чертовы фискалы готовы задушить любой бизнес еще до того, как он вырастет во что-либо толковое. Извини, я рада тебя видеть, просто тут все это. Как тебе Париж? Ты так быстро уехал. Виктория сказала, что ты отличный парень, что она не хотела тебя обидеть, и жалела, что у вас все так как-то неловко закончилось. Еще она сказала, что после твоего отъезда у нее в жизни и в душе возникла странная пустота. Никогда не слышала от нее таких романтических признаний. Кстати, ты с ней остался в друзьях на Facebook? Она тебе ничего потом не писала?

— Дженни, ради бога. Я отписался от ее страницы в тот же день. Честно говоря, даже неловко вспоминать обо всем этом. Ты можешь со мной пообедать? Надо кое-что обсудить.

О ключе и банковской ячейке Дженни не знала абсолютно ничего. Дон о них даже не упоминал.

— Честно говоря, странно, что он имел какие-то дела с банком. Мне казалось, что, кроме своих жужжащих компьютеров и еще меня иногда, ему вообще было мало что интересно.

— Ну, может, кто-то еще что-нибудь знает?

— Сомневаюсь. Хотя у него был один знакомый, Дон звонил ему каждый раз, когда заказывал такси. Дон был дальтоником, и у него не было водительских прав. А этот парень возил его по цене даже ниже, чем Uber. Я найду его телефон.

Невысокий парнишка в кожаной куртке, с подростковыми прыщами