Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943 - Эрих Редер

Со своей стороны Геринг претендовал на исключительную преданность Гитлеру, хотя и позволял себе порой презрительные замечания в его адрес. Но Гитлер не обращал на них внимания – по старой дружбе или иной причине, я уж не знаю. В любом случае от Гитлера было невозможно добиться чего-либо за счет Геринга.

Из-за неукротимой энергии Геринга и его влияния на Гитлера я был вынужден вести постоянную борьбу против его попыток создать ВВС за счет флота. Мои отношения с Герингом, вероятно, лучше всего характеризуют мои слова, сказанные в виде предупреждения Гитлеру, когда я в конце концов подал в отставку с поста командующего флотом: «Пожалуйста, защитите флот и моего преемника от Геринга!»

Год 1938-й стал первым годом, когда я в первый раз начал пересматривать свое прежнее отношение к Гитлеру. Причиной того, что я впервые испытал сомнение в искренности Гитлера, стало дело фон Бломберга и его последствия.

Фельдмаршал фон Бломберг, в то время высший армейский офицер и военный министр в кабинете Гитлера, вступил в весьма сомнительный брак. Гитлер и Геринг были свидетелями во время венчания, что представлялось весьма естественным, принимая во внимание высокое положение жениха. Позже, узнав о прошлом невесты, Гитлер выразил свое резкое неодобрение.

Я совершенно не представляю, как в этих обстоятельствах маршал фон Бломберг мог оставаться командующим вооруженными силами после столь вопиющего нарушения всех офицерских традиций; он должен был бы подать в отставку и вступить в брак в качестве частного лица. Еще меньше я мог понять, зачем он пригласил Гитлера быть свидетелем на его бракосочетании.

Я был весьма смущен, когда по просьбе Гитлера мне было предложено рекомендовать достойного преемника фон Бломбергу на посту военного министра, и назвал генерала барона фон Фрича, в ту пору командующего сухопутными силами.

В течение долгого времени я знал и уважал генерала фон Фрича и был доволен, когда в 1934 году президент фон Гинденбург выбрал его в качестве замены генералу фон Хаммерштейну на посту командующего сухопутными силами. На самом деле, когда мое мнение спросил генерал фон Гинденбург, сын президента, я высказался в пользу генерала фон Рундштедта или генерала фон Фрича в качестве преемников фон Хаммерштейна. Я знал, что смогу сработаться с генералом Фричем, поскольку мы с ним имели много общего: одинаково относились к церкви например, а также старались держать наши виды вооруженных сил подальше от политики. Как и я, фон Фрич весьма невысоко ценил полководческие таланты Геринга.

Мне никогда не пришлось изменить свое мнение о проницательном и способном генерале фон Фриче. Когда в 1935 году Гитлер сказал мне, что он намеревается произвести меня в звание адмирала флота, я отверг это предложение, поскольку не хотел иметь звание выше, чем у фон Фрича, который возглавлял сухопутные силы, имея на погонах четыре звезды генерал-полковника. Так как на флоте не было соответствующего звания, я предложил ввести звание генерал-адмирала и принял его от Гитлера в 1936 году. Мне также доставило громадное удовольствие пригласить генерала фон Фрича произнести речь при спуске на воду линкора «Гнейзенау» 8 декабря 1936 года. Свою речь этот благородный и бескорыстный офицер начал с цитаты из оды фельдмаршалу Гнейзенау: «Пусть человечество заботится сначала о своих обязанностях, а потом о своих правах!»

Поэтому я был поражен, когда в ответ на мою рекомендацию относительно фон Фрича как преемника фон Бломберга Гитлер кратко ответил мне, что это совершенно исключено, поскольку фон Фрич сам пребывает под обвинением в аморальном поступке.

Находясь под впечатлением дела фон Бломберга, Гитлер, без сомнения, готов был поверить чему угодно. Он сказал, что в течение нескольких лет знал об обвинениях генерала фон Фрича в аморальном поведении – обвинениях, которые он всегда отвергал, но теперь, в свете дела фон Бломберга и новых обвинений против генерала фон Фрича, дал указание расследовать. В заключение он заявил, что генерала фон Фрича на посту командующего сухопутными силами заменит генерал фон Браухич.

Я всегда знал, что Гитлер несколько недолюбливает фон Фрича из-за его некоторой замкнутости, но этот новый поворот событий ошеломил меня – особенно когда я был назначен одним из членов следственной комиссии. Двумя другими членами стали Геринг (председатель) и генерал фон Браухич, новый командующий сухопутными силами.

Позднее я узнал, что доктор Гюртнер, министр юстиции, требовал, чтобы комиссия сначала удостоверилась в существовании тайных обвинений против фон Фрича.

С самого начала расследования стало совершенно ясно, что все обвинения основываются только на лжесвидетельствах беспринципных мерзавцев, тесно связанных с гестапо. Все другие свидетели, как из рядов армии, так и из членов гитлерюгенда, свидетельствовали в пользу генерала фон Фрича. Даже Геринг выступил в защиту генерала, выйдя из положения следующим образом: подставной обвинитель заявил, что генерал фон Фрич – однофамилец офицера, подозреваемого в аморальности.

Сразу же после единогласного оправдания генерала фон Фрича я подошел к генералу, пожал ему руку и поздравил его с полной реабилитацией. Я заверил его, что теперь нет никаких препятствий к дальнейшему его пребыванию на военной службе и что для армии он незаменим. Я также сказал ему, что готов предпринять любые меры, какие он сочтет нужными, чтобы восстановить его репутацию. Однако он не позволил мне сделать никаких шагов и, исходя из состояния своих личных дел, подал в отставку, которая была принята.

Тринадцатого июля того же года Гитлер снова собрал у себя всех адмиралов и генералов, присутствовавших на встрече 4 февраля, и сообщил, что комиссия по расследованию установила невиновность генерала фон Фрича и что его репутация ничем не запятнана. Он заявил, что глубоко сожалеет о своем решении провести расследование, но что оно было необходимо при сложившихся обстоятельствах. Лжесвидетель за свое преступление был расстрелян, и будет сделано все возможное для устранения несправедливости, допущенной в отношении генерала фон Фрича. Тем не менее, заключил Гитлер, он не считает разумным восстанавливать генерала в его прежней должности, поскольку фон Фрич не сможет полностью доверять ему как раньше.

Я был убежден, что Гитлер сказал правду, но со временем понял, что генерал фон Фрич так и не был полностью обелен перед армейской общественностью. Офицерскому корпусу в целом не было сообщено о реабилитации генерала, более того, этот случай стал лишь достоянием узкого круга высших армейских командиров. Единственным официальным признанием невиновности генерала можно считать присвоение генералу фон Фричу звания «почетного шефа» одного из знаменитых полков Германии.

Решив для себя, что военно-морской флот должен выразить свою веру в генерала фон Фрича, я в июле 1939 года пригласил его принять участие в маневрах флота в качестве почетного гостя на борту «Гнейзенау», линкора, в спуске которого на воду принимал участие и генерал. Барон фон Фрич со своим адъютантом провели неделю на борту этого линкора в полной форме, и при его прибытии адмирал Бём отдал ему все полагающиеся воинские почести, хотя генерал больше не состоял на воинской службе. Во время прощального завтрака, на котором присутствовали все старшие офицеры флота, адмирал Бём в своем спиче выразил наши лучшие чувства генералу. По завершении завтрака в честь генерала фон Фрича был дан салют из 17 орудий.