Отказать королю - Кейт Эмерсон

Я не должна была присутствовать на этом празднике, так как была не моя очередь прислуживать королеве, однако Бесс Холланд убедила меня, что нам вполне уместно там показаться. Пусть у нас не было мест за пиршественным столом, но нам не запрещалось встать у дверей, полюбоваться пышными одеждами и украшениями французских придворных, обменяться любезностями с теми мсье и джентльменами, которых мы знали.

Я не ожидала, что король заметит мое присутствие или покинет свое почетное место, чтобы найти меня, как вдруг рядом со мной пророкотало:

— Тэмсин! Вот ты где, малышка…

Игривый тон его величества свидетельствовал о том, что сегодня вечером он вновь жаждет любви и тех наслаждений, которые приносило ему обладание мною. Должна признаться, что, заслышав этот глубокий, ни с чем не сравнимый голос, я затрепетала от ожидания наших тайных ночных утех. Как бы я ни тревожилась за свою бессмертную душу, я научилась наслаждаться теми земными радостями, которые были так по нраву его величеству и которые мы с ним делили поровну.

Были у меня и кое-какие вещественные свидетельства привязанности короля. На моем пальце сияло подаренное им кольцо. На груди под рубашкой скрывался золотой медальон с миниатюрным портретом его величества. А на королевских лугах пасся Светоч Хартлейка. Уход за ним по-прежнему был обязанностью королевского конюшего, но этот дивный скакун теперь был моим — то был еще один подарок от «милого Гарри».

Мыс Бесс сразу же присели в глубоком реверансе перед его величеством. Король склонился над моей рукой, протянутой ему, и нежно поцеловал ее, задержав в своей.

В это мгновение за почетным столом раздался взрыв истерического женского хохота. Генрих обернулся и поглядел на королеву, как, впрочем, и все в зале. Французский посол, по-видимому, обиделся и пожелал узнать, смеется ли ее величество над ним, и если да, то чем он это заслужил. В наступившей тишине слова мсье Шабо прозвучали очень отчетливо, как, впрочем, и ответ королевы:

— Я смеюсь над тем, что король, отправившись на поиски вашего секретаря, адмирал, которого он хотел мне представить, совсем забыл, зачем пошел, найдя вместо мужчины пригожую девицу.

Лицо короля потемнело. Я предусмотрительно отступила с его пути, когда он тяжелой поступью вернулся к столу для почетных гостей. Взгляд, который бросила на меня королева Анна, был полон дикой ненависти, словно она обвиняла меня в том, что повела себя так грубо и опрометчиво.

Через несколько дней я внезапно почувствовала себя плохо. В животе начались рези, горло отчаянно болело, кожа моя стала влажной и липкой на ощупь. Меня мутило, все тело охватила страшная слабость.

Эдит едва успела прийти мне на помощь, когда я почувствовала, что сейчас расстанусь со своим завтраком. В другом конце спальни Бесс Холланд, также как и я, склонилась над ночным горшком: ее, что называется, выворачивало наизнанку. Джейн Сеймур жаловалась на тяжесть в животе, и ее на целый день освободили от ее обязанностей.

Хотя в голове у меня гудело, но я ясно понимала: мое недомогание могло проистекать от естественных причин либо… О последнем мне даже думать не хотелось, ибо навсегда запомнила я темный ужас, охвативший нас с Марией Витторио в те дни, когда принцесса заболела и мы какое-то время не знали истинных причин этого недуга и подозревали худшее. Неужели меня отравили? Возможно ли это? Я с трудом собралась с мыслями и вспомнила, что мы все — Бесс, Джейн и я — ели засахаренные орехи из одной маленькой коробочки, которую я обнаружила рядом со своей кроватью. Король знал, что я обожаю миндаль в сахаре, и я решила, что этот подарок — от него. Я разделила королевскую милость с Бесс и Джейн, каждая из которых съела по маленькой горстке орехов. Мне досталось больше всех.

А что, если эту коробочку отправил кто-то другой? А что, если миндаль в ней был отравлен? Такие засахаренные орехи были любимым лакомством королевы и всегда стояли в вазе у нее в спальне.

Я вспомнила, как много лет назад в Болье, когда мы думали, что принцессу отравили, Мария Витторио рассказала мне кое-что о смертельно опасных травах. А от мистера Перестона я услыхала о яде, именуемом мышьяком.

«Белый мышьяк» — так сказал он тогда. И еще добавил, что это вещество похоже на сахар. Если ревнивая женщина желает избавиться от соперницы, то нет ничего лучше, чем добавить ядовитый порошок в сахар, в котором обваляны орехи или фрукты, и поднести эти смертельно опасные сласти той, что встала поперек дороги.

— Эдит, — прохрипела я. Горло у меня болело уже невыносимо. — Дай мне какое-нибудь перо, скорее…

Она тут же прибежала с длинным пером от костюма, который я одевала на последний маскарад. Я засунула перо глубоко в глотку и попробовала вызвать рвоту, дабы избавиться от остатков яда.

Смертельно перепуганная Эдит попробовала остановить меня, но я что есть силы оттолкнула ее и прохрипела:

— Так надо, Эдит. Меня отравили.

— Отравили? — Моя верная служанка вытаращила глаза от ужаса.

Когда я извергла все содержимое своего желудка, я отдала ей новое приказание:

— Сейчас же принеси молока и чем больше, тем лучше.

— Молока? Что вы, мисс Тэмсин! Да неужели вы эту гадость пить собираетесь? Молоко только для детишек малых годится, ну или для немощных и беззубых стариков. Вам от молока только хуже станет, помяните мое слово.

— Делай, что тебе говорят, Эдит! — не сдерживаясь, заорала я.

Поняв, что дело нешуточное, Эдит спросила:

— Так мне подогреть молоко и добавить в него фруктов или пряностей?

Обычно таким напитком потчевали пожилых людей или кормили их хлебными корками, размоченными в молоке.

— Не важно, — процедила я сквозь сжатые зубы, чувствуя, что внутренности мои горят огнем. — Главное — поторопись!

— А какое молоко лучше — от коровы или от ослицы? Может, я козье на кухне найду?

— Мне все равно, только поспеши, Эдит, во имя всего святого. А не то я умру, пока ты тут мешкаешь.

К этому времени Бесс и Джейн, испуганные моими криками и странными распоряжениями, собрались у моей кровати. Джейн держалась за живот и выглядела еще бледнее обычного. Длинные светлые волосы Бесс висели беспорядочными прядями.

— Ты думаешь, нас отравили? — прямо спросила Бесс. — Как именно?

— Коробочка с миндалем, — только и успела сказать я. Меня опять вырвало.

Джейн разрыдалась:

— Не хочу умирать…

— Тогда вызови у себя рвоту и выпей молоко, которое Эдит сейчас принесет. — Я бросила выразительный взгляд на мою служанку.

Эдит, всем видом показывая несогласие с моим приказом, наконец-то отправилась его исполнять. Как и большинство людей, Эдит была уверена, что от молока болит голова и ломит суставы и что его можно использовать только для приготовления сыра.

— Я думала, это король послал тебе гостинец, — проговорила Бесс после того, как они с Джейн последовали моему примеру и воспользовались пером.