Достанем врага везде! - Иван Стрельцов

Убедившись, что с этой стороны опасность им не грозит, диверсанты приступили к переоборудованию своих автоматов. Вместо магазинов с длинными, как гвозди, пулями для подводной стрельбы были установлены блоки с патронниками для обычных патронов и подствольные гранатометы «Костер».

— Выдвигаемся вперед, — вполголоса коротко бросил Савченко. Теперь бойцы его группы разделились на пары. Двигались неторопливо и бесшумно, готовые открыть огонь в любую секунду и в любом направлении.

Порт был безлюдным, как чумной карантин; повсюду можно было наблюдать следы недавнего пребывания людей: гудел включенный трансформатор, по-змеиному шипела горящая газовая горелка, а в курилке стоял устойчивый запах «ядовитого» местного табака.

— Прямо город теней какой-то, — вертел головой по сторонам Микис, постоянно поправляя автомат на плече.

— Ничего, меньше народа — больше кислорода, — преувеличенно бодро сказал Савченко. — Так, Скорцени, людей расставь по периметру, будем удерживать плацдарм.

Пока фрогмены занимали боевые позиции, Стрелок достал из водонепроницаемого футляра на груди портативный передатчик дистанционного подрыва.

Вздыбившийся над крайним катером фонтан мутной воды буквально переломил корпус надвое. Следом один за другим прогремели еще четыре взрыва. Когда над бетонным пирсом развеялся дым, из воды выглядывали лишь искореженные боевые рубки катеров.

Уничтожение Военно-морского флота Грузии стало обговоренным сигналом для абордажной команды «Забияки». Вскоре, вздымая пенные брызги, в бухту ворвалась четверка надувных катеров с мощными подвесными моторами.

Морские пехотинцы, в отличие от «фрогменов», были вооружены, что называется, по полной программе — ручные пулеметы, тяжелые гранатометы, снайперские винтовки.

— Раз все в сборе, начинаем общую зачистку, — как только абордажная команда высадилась в порту, приказал Савченко.

Все постройки, ангары и склады порта были также безлюдны, но, как вскоре выяснилось, не надолго.

— Командир, к нам гости заморские пожаловали, — доложил по рации один из наблюдателей абордажной команды.

— Сейчас выясним, что за дорогие гости…

Гости действительно оказались дорогими, Савченко аж присвистнул, увидев угломордые «Хаммеры», выкрашенные в песчаный цвет. Машины стали в дальнем конце порта у распахнутых ворот одного из ангаров. Видимо, секретную технику собирались спрятать среди гражданских грузов. Виктор сразу узнал передвижной командный центр американской армии, оснащенный самыми передовыми технологиями электронной разведки и космической связи. Над крышей одного из внедорожников Стрелок разглядел «паука» антиснайперской системы «Бумеранг». Уроки на главной базе офицерского отряда не прошли даром. Знание — великая сила.

Вездеходы плотным кольцом окружила команда Скорцени, направив на пассажиров стволы автоматов. Пассажиры, также довольно колоритные личности, облаченные в песчаный камуфляж без каких-либо знаков различия, в темных солнцезащитных очках, перетянутые брезентовыми сбруями, были вооружены пистолетами «Беретта» и автоматическими карабинами «Кольт-Коммандо» (укороченная модель армейской винтовки «М-16»). Они держали свое оружие вверх стволами, с непроницаемыми лицами перемалывая крепкими челюстями жевательную резинку. Но тем не менее не сводили настороженных взглядов с окруживших их спецназовцев.

После появления возле вездеходов морпехов из абордажной команды, один из которых был вооружен жуткого вида многоразовым гранатометом «Вампир», на лицах бравых вояк появилась растерянность. А сидевший в головной машине рядом с водителем старший выхватил из кармана корочку удостоверения личности офицера и, выскочив из салона внедорожника, что-то завопил, из чего неплохо владеющий английским Савченко понял:

— Я — полковник Джордж Мэйн, и все мои люди — подданные США. Эта техника, — американец указал на «Хаммеры» за его спиной, — собственность Пентагона. Ваши претензии будут приравнены к объявлению войны.

Монолог прозвучал коротко и жестко — наверное, сам Станиславский не смог бы сыграть убедительней, — но люди, стоявшие перед Джорджем, были куда проще мэтра современного театрального искусства, а потому грубы без меры.

Командир абордажной группы шагнул вперед и объявил просто и без пафоса, спокойным тоном:

— Во время боевых действий между двумя странами вооруженные люди без опознавательных знаков могут рассматриваться как диверсанты или бандиты, с которыми поступают по закону военного времени. Андестенд? — и, не видя со стороны американского гражданина понимания, морпех добавил: — Если бы ваши джи-ай поймали на границе Ирака и Кувейта вооруженную группу, которая объявила бы себя гражданами России, то с ними вообще бы не церемонились. Поэтому оружие на землю и руки за голову.

Это была прямая и явная угроза — законам войны не присущи милосердие и уговоры.

Джордж Мэйн хорошо понял сказанное, но в нем не угасало чувство превосходства представителя цивилизации перед неизвестно откуда взявшимся варваром.

И тогда вперед вышел Скорцени. Положив медведеобразные руки на автомат, который висел на груди, он заговорил на английском с великолепным техасским акцентом (все-таки на спецкурсах ГРУ умеют готовить специалистов) сочувствующе и проникновенно:

— Дружище, неужели ты торопишься на Арлингтон[29]? И готов подарить дяде Сэму свои ботинки и собачий жетон[30]? Смерть — это ведь навсегда.

Полковник Мэйн размышлял всего несколько секунд, потом отдал приказ своим людям:

— Всем выйти из машин и сдать оружие. Мы военнопленные.

Выдрессированные американские коммандос не посмели спорить со своим командиром. Одновременно распахнулись двери всех военных внедорожников, и на асфальт полетели пистолеты, автоматы и подсумки с патронами. Затем, затравленно озираясь по сторонам, янки послушно вскинули руки.

— И куда же это подевалось англо-саксонское высокомерие? — с усмешкой спросил у Виктора командир абордажной команды.

Все собравшиеся вокруг захваченных вездеходов искренне считали, что сдача оружия супостатом является плодом умения вести переговоры — и никому, ни фрогменам, ни морякам с «Забияки» не могло прийти в голову, что причиной беспрекословного послушания янки был припаянный к автоматному магазину Скорцени Железный крест…

И, как говорится, на самом интересном месте у Виктора вновь ожила рация внутренней связи.

— Стрелок, к нам снова гости. Много гостей, — доложил наблюдатель внешнего периметра. — Половина на танках.

— Понял, идем встречать, — буркнул Савченко; он уже сообразил, что «прогулка по парку» закончилась и сейчас начинается настоящая боевая работа, к которой их готовили. Теперь от него как от старшего зависели жизни подчиненных ему бойцов. Он посмотрел на своего заместителя и сказал: — Скорцени, позаботься об интуристах, а мы пойдем пообщаемся с новоприбывшими.