Прощай, Америка! - Александр Золотько

– Ага, внучатам на подгузники…

– И это тоже. Сегодня начался новый этап в истории Соединенных Штатов. Темные силы, наконец, решат начать действовать в открытую, миротворцы в ужасе шарахнутся в сторону, миротворцы обычно не горят желанием жертвовать своей жизнью ради каких-то там идеалов… или пиндосов… Вы, кстати, не в курсе, откуда такое слово появилось?

– Не знаю. Не интересовался.

– Не важно. Сегодня война выплеснется на улицы Вашингтона. Завтра…

– Это вам Колоухин сказал?

– Да, представьте себе. Он сказал, что будет отыгран один из вариантов, либо установление военной диктатуры на территории США, либо полная балканизация страны, с началом гражданской войны, естественно. А это – поставки продовольствия, это – торговля оружием, это – разграбление складов, приготовленных в свое время на случай ядерной войны. Вы ведь слышали о запасах опиатов для облегчения мучений больных лучевой болезнью? Слышали? Так это не выдумка, это правда. Еще со времен «холодной войны». Тогда решили их складировать, как лекарство, а потом, как запас валюты, которая никогда не обесценится. Я знаю о трех таких закладках на территории Штатов. Это более трехсот тонн наркотиков. Но даже это – мелочь по сравнению с тем, что еще есть в этом архиве…

– Ага, – засмеялся Лукаш. – А еще Зона пятьдесят один, немецкая база в Антарктиде, обломки летающей тарелки и трупы инопланетян…

– Он вам рассказал… – разочарованно протянул Смит. – Он вам рассказал…

– Да вы что, одурели? Это я сейчас придумал. Самые бредовые россказни вспомнил и перечислил. Идиот старый, какие пришельцы? Ты что?

– Ладно, – Смит выпрямился, упершись ладонями в колени. – Значит, вы просто человек, попавший не в то место и не в то время… Я вам верю, но дело всегда нужно доводить до конца.

«Это плохо, – подумал Лукаш. – Это совсем плохо. И дурак ты, Лукаш, что надеялся на очередное чудо. Полный идиот. С тайным желанием подохнуть. Ну да, конечно, ты что-то узнал. Тебе стало легче? Ты руки свои из наручников вытащил? Нет? Что ж так? А в кино вытаскивают…

Идиот-идиот-идиот… Нужно что-то делать. Когда начнут резать пальцы и уши – будет поздно. Совсем поздно. А еще по полу тянет сквозняком, запросто можно простудиться».

– Слышь, Смит, – прохрипел Лукаш, откашлялся и повторил: – Слышь, Смит?

– Что? – спросил Смит.

– Флешка у меня. Только это не флешка ни фига, а внешний накопитель. На терабайт. Если тебе генерал обещал флешку, то, значит, у меня ее нет… а терабайтник – есть.

– Хорошо, – сказал Смит, просветлев лицом. – То, что ты заговорил про терабайтник – очень хорошо. Про флешку я бы тебе не поверил, носитель мы с генералом оговаривали… Именно – терабайтник. Как ты его нашел?

– А можно меня поднять с пола? – спросил Лукаш. – Пожалуйста! Мы же еще не перешли на вторую фазу? Мы еще договариваемся без членовредительства? А мне даже смотреть на тебя неудобно и шея затекает.

– Ну… – протянул Смит.

– Подожди, Джон, ну что ты… Я же ничего плохого не хотел. Я только хотел немного заработать… Я даже не успел ничего там посмотреть – некогда было. Все время Джонни возле меня околачивался, нес всякую ерунду про деньги, про пистолеты… Пришлось спрятать накопитель под куртку, а потом, когда мы ехали… Нет, ну поднимите меня с пола, уроды! Давайте договариваться!

– Зачем? – спросил Смит. – Ты заговорил всего лишь при угрозе пыткой, а если мы продолжим, то ты все расскажешь… все-все-все…

– Расскажу, конечно… Я жить хочу, я уже один раз умирал, мне хватило… Ты меня можешь запытать, но накопитель не в Вашингтоне… Я как знал… Как знал, черт возьми, что меня перехватят эти арабы…

– Арабы? – насторожился Смит.

– А ты что, не слышал? Я так думал, что все в этом гребаном городе уже знают – нападавшие говорили по-английски, но с арабским акцентом. Джонни распознал. Я лично ни черта не услышал, а он говорит – арабы. Из Залива, кажется… Поднимите меня! – крикнул Лукаш. – Без меня вы не найдете. Просто – не найдете. Мы остановились, чтобы отлить, Джонни по-быстрому на левое заднее колесо оправился, а я сказал, что мне нужно… по-большому нужно. Я взял бумагу и пошел в лес. Это не очень далеко, это всего милях в шестидесяти от Вашингтона. Но я – помню, я ориентир запомнил… И там не просто так положил, а спрятал… Не найдете без меня, даже если в клочья порвете. А я… я отведу… Найду. Только если мы с тобой вдвоем – ты и я. Да?

Смит недоверчиво покачал головой.

– Ну что ты смотришь, придурок из-за Ла-Манша? Ты мне говорил про накопитель? Говорил? А кроме тебя и генерала о нем кто-то знал? Знал кто-то, я спрашиваю?

– Нет, только мы с Колоухиным.

– Вот… Вот видишь? Поднимите меня, – Лукаш несколько раз дернул ногой. – Поднимите! Поднимите!..

– Дэн, – велел Смит, – подними.

Дэн легко поставил стул на ножки вместе с пристегнутым Лукашем.

– Говори, – сказал Смит.

– Сам-то понял, что сморозил? – ощерился Лукаш. – Сам понял? Возле дороги. Федеральная трасса там, эта… номер… блин… нужно на карте глянуть, не помню я их номеров… Попить дайте, сушит меня… сушняк у меня, дайте воды… слышишь, хриплю я? Воды дайте!

– Дэн! – сказал Смит. – Принеси. А ты забавный, Лукаш, очень забавный…

– Сам хохочу с утра и до вечера. В зеркало гляну – и в хохот. До истерики, честное слово… – Лукаш потер ладони. – Даже странно.

Вот теперь руки у него тряслись на самом деле, как положено насмерть испуганному организму, тряслись. Даже не так, в момент испуга люди дрожат не сильно, это когда страх немного отходит, вот тогда… вот тогда трясет по-настоящему. Значит, журналиста Лукаша начинает отпускать, значит, поверил он в то, что может выкрутиться из этой ситуации…

А Смиту сейчас не позавидуешь. Старик думает, шевелит мозгами, скрипит нейронами, серое вещество от напряжения чернеет, белое – краснеет… а Лукаш несет всякую ерунду. Руки болят в запястьях, рванул их наручниками, когда падал. А так, в общем, ничего… запястья саднят, и руки трясутся… сжать в кулаки, чтобы не так стыдно. Смотрит ведь Джон Смит, наблюдает, прикидывает, а не обманывает ли его русский мальчишка?

А как просто было поначалу – домучить до такого состояния, чтобы бедняга все выложил, вымаливая смерть, легкую и быструю. И в кармане держать информацию о терабайтнике. Начнет бедняга обманывать, чтобы время затянуть, скажет, что флешка на шестьдесят четыре гигабайта – вот такая – за унитазом в номере лежит, тут его придурка лопушистого снова в боль загнать, не объясняя, за что. И снова, если о накопителе не скажет.

Ведь наверняка все врал Смит о своих переговорах с генералом, о посланце и способе передачи, с чего это ему правду говорить? И об истории своих нежных отношений с Колоухиным тоже, скорее всего, трындел… Или не трындел, теперь уж и не поймешь… Ловушку он выстраивал для собеседника, подробности вроде как случайно вбрасывал, детальки и подробности, чтобы мог бедненький попытаться соорудить небольшую ложь, мог получить надежду затянуть переговоры…