Кафедра странников - Вадим Панов

Ему было неприятно. Больно и неприятно. Очень больно и очень неприятно. Но главное, что теперь Хранитель знает, где будет ждать Странник. Знает и, будем надеяться, придет на встречу. Это главное. Это стоит «шоры».

* * *

Муниципальный жилой дом,

Москва, улица Тверская, 18 марта, четверг, 13:40

— Ты уверен, что справишься? — тихо спросил Матвей, выслушал короткий ответ и вздохнул: — Я понимаю, но…

Собеседник оборвал Близнеца, и отголоски гневной тирады долетели даже до двери в комнату. Лена не расслышала все предложение, уловив только слова «заткнись» и «как договаривались». И еще она поняла, что тот, с кем говорит Матвей, не сердится. Он просто взвинчен до самого последнего предела.

— Я волнуюсь, — кротко произнес Близнец, выслушав речь до конца. — Если бы я знал, что ты поставишь «шору», я бы не согласился. Ты ставишь ее второй раз за год, «отход» мог тебя убить.

На этот раз ответ прозвучал более приглушенно.

— Хорошо, делай, как решил. — Матвей отключил телефон, положил трубку на стол и медленно провел рукой по лбу.

Сгорбленный, какой-то поникший, он сидел на старом венском стуле и отчаянно напоминал Петра Семеновича, отца одного из одноклассников Лены. У Петра Семеновича был небольшой и не очень устойчивый бизнес, взлеты сменялись падениями, во время которых он вот так же, одетый в майку, брюки и шлепанцы, горбился за столом, лихорадочно звонил кому-то и пил что-нибудь крепкое. Отличия были в деталях: бутылки перед Матвеем не было, и Лена неожиданно поймала себя на мысли, что благодарна Близнецу за это. Да, у него, судя по всему, неприятности, но ему и в голову не пришло топить их в алкоголе, бежать от самого себя на дно стакана. Лена чувствовала, что Матвей силен и что он вполне отвечает образу идеального отца, нарисованному для себя девочкой. Чуть отстраненный, но надежный, как скала, готовый в любой момент пустить ее за свою широкую спину и помочь разобраться с любыми неприятностями. Сильный, молчаливый, любящий…

Выросшая среди женщин Лена отчаянно завидовала друзьям, к которым каждый вечер приходил домой папа, и не понимала их едких, порой презрительных рассказов об отцах. Вчера, когда она увидела Матвея на кухне, девочке сразу бросилось в глаза внимание, с которым Лидия Васильевна относится к незнакомцу. В тот момент у Лены подкосились ноги. Она вдруг подумала, что случилось невозможное и все, что ей рассказывали о смерти отца, на самом деле ложь, чудовищное недоразумение, что ОН вернулся… Но все было не так. Счастливого финала, а-ля «мексиканский сериал», не получилось, и Лена долго и горько плакала в подушку перед тем, как заснуть.

— Хочешь о чем-то спросить?

Девочка вздрогнула. Матвей, наконец-то отвлекшийся от своих раздумий, дружелюбно смотрел на нее. Теперь он не выглядел удрученным, совсем нет! Спокойный, уверенный голос, озорные огоньки в глазах, широко расправленные плечи. Дружелюбная скала, что бы ни происходило вокруг, на отношении к ней это не сказывается. И душу Лены вновь пронзила тоненькая игла горечи: вот бы такого…

— О чем ты хотела поговорить?

Он сам предложил ей быть на «ты».

— А ты ответишь честно?

Матвей усмехнулся:

— Обещаю.

— Почему они отпустили тебя? Эти… бандиты.

— Неужели ты думаешь, что они хотели меня побить? — искренне удивился Близнец. — Мы поговорили и расстались.

Вряд ли кто-нибудь еще рассказал бы о встрече с тремя отмороженными уголовниками с таким очаровательным недоумением.

— Они велели тебе уехать?

Матвей помолчал, внимательно глядя на девочку, чуть улыбнулся:

— Тебя интересует, почему я остался здесь?

— Да.

— Потому что таковы мои планы. Я составил их задолго до встречи с этими господами и не был намерен менять. Я объяснил им это, и они… — Близнец на мгновение запнулся. — И они с пониманием отнеслись к моему решению.

Матвей говорил размеренно, не отводил в сторону большие серые глаза и всем своим видом демонстрировал уважение к ребенку. Никакой взрослой скороговорки — он серьезно и подробно отвечал на поставленный вопрос. Как равному.

— Бабушка их очень боится.

— Я знаю.

Лена собралась с духом:

— Ты можешь сделать так, чтобы они никогда больше не приходили?

— Не знаю.

— Не хочешь связываться?

— Дело не в этом. — Близнец задумчиво провел ладонью по столу. — Я хочу вам помочь, Лена, честное слово, хочу. Возможно, у меня получится. Возможно — нет.

— Бабушка не переживет, если они нас выгонят, — очень тихо произнесла девочка. — Я знаю, она постарается держаться, но если нас выгонят отсюда, это ее убьет. Это ее дом, понимаешь, Матвей? Она живет здесь всю жизнь, каждый камень вокруг знает, каждое дерево. Ей нельзя уезжать. Но я боюсь, что они не отстанут.

— Они не отстанут, — эхом повторил Близнец. Боялась Лидия Васильевна, боялась и сама Лена. Матвей видел, что при упоминании о бандитах девочка непроизвольно вздрагивает.

— Один из тех, кто приходил, рослый такой, Рафик… Он встретил меня после школы, неделю назад… Он ничего не сделал, потискал только и сказал, что если я не уговорю бабушку уехать, они меня все…

Вот уже несколько часов ее обидчик пребывает в состоянии овоща и останется таким на всю жизнь, если кто-то сердобольный не отключит поддерживающую жизнь аппаратуру. Но рассказывать об этом девочке Близнец не стал.

— К сожалению, дело не только в Рафике.

— Я знаю! — почти зло выкрикнула девочка. — Дело в этой проклятой квартире, которая стоит кучу денег! Дело в том, что мой папа умер и нас некому защитить! Что бабушка старая и умрет! Что…

Матвей вскочил со стула, подбежал к Лене и, не дав ей убежать, схватил за руку. Она попыталась вырваться, потом замерла, уткнувшись в грудь мужчины.

— Я их боюсь, — всхлипнула девочка. — Их много, а мы совсем одни. Я их сильно боюсь.

— Все будет хорошо. — Близнец прижал к себе дрожащую девочку. — Все будет хорошо.

Что я могу? Найти и завалить загадочную Мириам и ее папу? Попросить разобраться Кунцевича? В любом случае только на выяснение ситуации уйдет минимум день, а есть ли у меня столько времени?

— Все будет хорошо, — повторил Матвей.

— Правда? — Лена уже успокоилась.

— Конечно. — Он твердо посмотрел ей в глаза, чуть улыбнулся: — Вытри сопли.

Девочка взяла протянутый платок, слабо ответила на улыбку Близнеца, и тут ее взгляд упал на лежашую на столе раскрытую папку. Ту самую, с ее рисунками.