Время перемен. Воплощенные - Наталья Бульба

– Я не могу! – вскрикнула она и, подскочив, бросилась ко мне. – А еще и вы… Почему вы не хотите видеть, что я люблю вас!

Вот и поговорили… Наедине.

Дария

Последние дни были похожи друг на друга до мельчайших подробностей. Тревожная ночь, когда усталости и понимания, что времени для отдыха очень мало, не хватает, чтобы уснуть. Спасает хорт. Его тепло, чуть слышное сопение действуют успокаивающе, помогают хоть немного расслабиться.

Но, даже заснув, я слышу, как укладывается рядом Ромио, придвигаясь ко мне плотнее. Знаю, что пытается согреть, но все равно стараюсь отодвинуться. И тогда он замирает, не шевелясь, давая мне привыкнуть. А потом он уходит, и становится одиноко. Пусть я и смущаюсь в присутствии ансаира, но мне с ним спокойнее.

Лимео не такой. Он заботится обо мне не меньше, делая все, чтобы я не вспоминала, кто виноват в том, что мы оказались здесь. Он ни в чем не упрекает, столь же терпеливо, как и Ромио, учит быть в лесу невидимой. Но… я чувствую исходящее от него напряжение. Он словно дикий зверь, от которого не знаешь, чего ожидать.

Ромио мягче. Про его когти забываешь, потому что они предназначены не для тебя.

Единственное, что мне не позволяет ему окончательно довериться, – записка.

А если тот насмешливый вопрос, который он задал Лимео, скрывает за собой правду? А если права Кимела, которая неустанно повторяла: проклятые коварны?

И тогда я – наивная, глупая девочка, которая потянулась за лаской и заботой, а осталась один на один с хищником. Но если это так, почему княжич продолжает слушать его советы? Почему позволяет идти первому, прокладывая нам путь?

Наверное, мне надо было рассказать Лимео все, как оно было. Дождаться, когда Ромио оставит нас, отыскивая место для стоянки, и устроить маленькую исповедь.

Наверное… Но я не могла заставить себя это сделать. По отношению к ансаиру это выглядело бы предательством.

А потом мне вообще стало не до размышлений. Вроде я и втянулась в темп, мы даже идти стали быстрее, но в какой-то момент деревья, кустарники, травы слились в сплошную зеленую полосу без просветов. Без надежды.

Их веры в то, что мы выберемся, на меня не хватило.

Четвертый день стал для меня переломным. Вспомнилось услышанное когда-то: «Помирать, так с музыкой!» Но сдаваться я не собиралась.

И надо же было именно тогда нам в очередной раз наткнуться на засаду.

Впрочем, набрел на нее опять же Ромио, он всегда был впереди. Вот только эту обходить мои рыцари не захотели.

Геройствовать вместе с ними я и не думала. Мне было достаточно несколько реалистичных фильмов о Средневековье, чтобы понять: биться на мечах не женское дело. Да и не эстетичное это зрелище: кровь, грязь, пыхтящие мужики. В отличие от Сашки я не видела в этом красоты.

Сашка… Вспоминать о брате было больно и стыдно.

А вот оставаться одной, пусть и под присмотром Танраша, страшно. Если бы не уговоры Ромио, ни за что бы не согласилась. Крови я не боюсь, так что уж лучше с ними, чем здесь.

Только когда они ушли, спрятав меня за стеной густого кустарника, до меня дошло, почему не взяли с собой. Боялись, что буду мешать.

Спокойствия это не добавило. Я видела, как на тренировочном плацу Ромио сражался сразу против нескольких противников. Завораживающая картинка. Невысокий, жилистый, он танцевал между более крупными воинами, выбивая из круга одного за другим.

Лимео если и уступал ансаиру, то незначительно.

Сколько же противников должно было быть там, чтобы парни предпочли рискнуть и оставить меня одну?!

Минуты казались вечностью. Я не знала, как далеко им придется идти. Все, что мне оставалось, – только ждать, набравшись терпения.

Танраш пристроился рядом под поваленным стволом. Положив морду на вытянутые лапы, уютно посапывал, словно убеждал, что все мои страхи совершенно беспочвенны.

Хотелось мне ему верить. Но лес не был для меня домом, как для него. Да и весь этот мир.

Мошкара не доставала, Ромио заставлял обтираться настоем травы, который он готовил ночью. Запаха почти не было, но действовал отлично. А вот букашки нет-нет да заползали. Единственное развлечение, чтобы не погружаться все глубже в тягостные думы.

Потом мы некоторое время играли в гляделки с ящерицей. Если бы не хорт, я бы ее даже не заметила. Это он лениво повернул морду, когда она показалась на сухой ветке. Та замерла, но не убежала. Так и сидела, поворачивая украшенную гребнем голову то ко мне, то к потерявшему к ней всякий интерес Танрашу, пока ей не надоело. Исчезла она так же незаметно, как и появилась. Только что была и… нету.

А потом уши хорта дернулись, шерсть на загривке приподнялась, выдавая появление опасности.

Сначала я услышала, как заполошенно сорвалась неподалеку птица. Кто-то шел не таясь.

Ни один из моих спутников такого бы себе не позволил. Оба постоянно твердили, что на этой земле нужно вести себя тихо и незаметно. Рассказывали странные легенды. Про битвы, отголоски которых можно было слышать спустя прошедшие тысячелетия. Про воинов, появлявшихся ниоткуда, чья необычная красота сводила с ума. Про духов стихий, которые не жаловали Хенгорскую чащу. Единственные из воплощенных, кто не ощущал ее гибельного влияния, принадлежали к клану металла. Да и их крепости располагались ближе к горам.

Затем до меня начали долетать отдельные слова. Чем ближе подходили, тем больше удавалось разобрать. Кляли командира, который запретил разводить огонь, довольно гоготали, когда один заикнулся, что бы он сделал со мной, если бы не приказ девчонку не трогать.

Танраш привстал на лапы, напряженно следя за невидимым из-за кустарника врагом. Я не шевелилась, сдерживая дыхание. Ромио предупредил, что, даже подойдя вплотную, нас не заметят, но вот услышать могут.

– Эй, подожди, – неожиданно раздалось совсем рядом. – Я отолью.

Я инстинктивно сдвинулась. Вот ведь угораздило! Это им меня сверху не видно, а я-то на земле, видимость сквозь просветы очень даже ничего.

– Я тоже. А то потом опять этот зануда не даст лишний раз пошевельнуться.

– Выслуживается, тварь. Вечно к командиру бегает.

Один подошел совсем близко к кустарнику, остановился, расставив ноги.

Ой, мамочка моя! А мне-то что делать?!

Я отодвинулась еще назад, но места было слишком мало, только мы с хортом и поместились.

– Ох, и вздернул бы я эту девку, – развязывая шнуровку на штанах, мечтательно протянул первый, я же судорожно сглотнула. – Говорят, молоденькая она совсем, нетронутая.

– Ага, – язвительно выдал второй, пристраиваясь рядом. – Если кто ее и вздернет, так это князь. Мы только крики послушаем.