Уплаченный долг - Даниил Куликов

– Понятно, почему он так его ценил, – кивнул Уайт. – Тогда подари ему тритонал. Он сделан на основе тротила и имеет те же свойства, но сильнее в полтора раза.

– Угу, понял, – согласился Кваз. – Ты там следишь? Дай-ка я посмотрю.

Кваз взял бинокль и стал осматривать местность.

– Уайт, – сказал он. – Похоже, нормально ничего не будет. Всё гораздо хуже.

Уайт молча взял бинокль, и стал смотреть сам.

– Да… – сказал он. – Полное дерьмо.

В бинокль было хорошо видно, как в сторону Лас-Вегаса ведут побитого Батю с руками, скованными за спиной наручниками. А с другой стороны волокли стальным тросом по асфальту Ярла.

Не стоит недооценивать противников. Чалый очень хорошо учился на собственных ошибках. И, похоже, в этот раз он оставил охрану и в канализации, и во всех секретках с северной стороны.

Кваз тупо смотрел, как утаскивают Ярла и Батю. Он почувствовал себя так, как будто получил удар под дых.

Рядом тихо охнул Уайт.

– Ну, всё. Приехали, – будничным голосом сказал он.

– Что будем делать? – спросил Уайт. – Мы даже не успеем привести помощь.

Кваз с тоской посмотрел на Лас-Вегас. Опять не к месту вспомнился Рыбак. Тот бы уже говорил что-нибудь на тему использования одного другими. Или на тему рабства, которое, по его мнению, честнее и справедливей дружбы.

– А делать… – сказал он вслух. – Делать мы будем два дела. Ты останешься здесь, а я пойду туда. С юга, где нет наблюдателей, и нет снайперов. Мы ведь смотрели – их наблюдателей нет с той стороны. Только в квартале от этого места. Охраняют подступы.

Уайт молча смотрел на него.

– У меня не получается так хорошо всё рассчитывать как это делает Балабол, или анализировать как Рой… Но я просто пойду туда, и уже там разберусь, что делать.

– Я пойду с тобой, – сказал Уайт, собирая оружие.

– Нет, – Кваз покачал головой. – Я потерял друга. Я потерял двух товарищей. Нужно чтобы хоть кто-то остался в живых. Если я не вернусь, уходи к Кумарнику и расскажи, что случилось.

Уайт молча смотрел на него.

– Не могу, – сказал он, наконец. – Сразу вспоминаю, как тот мур рассказывал про двух мужиков в баре. Вспоминаю и не могу. Умом всё понимаю, но всё равно не могу.

Кваз тихо усмехнулся.

– Тоже зацепило? Тогда попробуй сделать паузу. Не иди за мной сразу. Выжди, – сказал он и поднялся.

Кваз стоял у отвесной стены. Оружие пришлось положить на землю и привязать бечёвку. Теперь следовало сделать один фокус, о котором никто не догадывался. Кваз снял обувь. Тихо, стараясь не шуметь, он вытянул руку, прижал к стене и впился когтями в старый кирпич. Затем вытянул вторую руку и, пробивая изоспан когтями, схватился выше, снова царапая кирпич.

У него была вторая стадия обращения в кваза, как классифицировал когда-то очень давно Рой, по собственной классификации. То, что Рой выделил как первую стадию, выглядело как обычный зомби – впалые глаза, неестественный цвет лица, затянувшиеся, но не сошедшие раны, острые скулы и прочее. Так выглядят зомби в кино. Второй стадией было изменение по типу лотерейщика – гипертрофированно нарастали мышцы, увеличивая объём фигуры, и несколько вытягивался позвоночник, добавляя роста. При сильной форме прорастали когти, при слабой – руки оставались почти человеческими. На третьей стадии рост и мышечный объём увеличивались многократно, достигая размеров топтуна или даже кусача, и начинали пробиваться костяные пластины экзоскелета.

Вторая форма обращения была слабенькая – руки остались человеческими, только стали более мускулистыми и добавились небольшие когти. Не такие длинные, чтобы резать ими колбасу… Но зато это не мешало пользоваться туалетной бумагой.

И теперь Кваз, как гигантская кошка, цеплялся когтями в крошащиеся кирпичи и раствор между ними, и карабкался вверх. Дело сильно облегчали когти на ногах и изоспан, который он старался аккуратно проколоть, чтобы при возможности зажать в кулаке.

Гигантская кошка… Как же! Скорее собака, которая лезет по отвесной стене. У Льва Толстого кавалеристы говори про новичков первый раз севших на лошадь – «как собака на заборе». Да, тут собака была не на заборе. Собака была на стене. Смотрелось это ещё хуже. Но вообще собаку не оценивают по её умению лазать по стенам – это не её конёк.

Представив собаку на дереве, он чуть не свалился от сдерживаемого смеха. Что ж, а теперь предстоит доделать то, что он уже начал. Кваз продолжал карабкаться, ожидая выстрела в спину или в голову. Но Батя был прав – этот сектор не охранялся. Маленькое окошко было уже в трёх метрах над головой. Коготь на правой руке треснул, ломаясь. Правая рука соскользнула. Кваз повис на одной руке и ногах, чувствуя, как его тянет вниз, махнул правой рукой, и снова вцепился в изоспан. Ни один рейдер не решился бы здесь полезть – у них ведь нет когтей на пальцах. Несколько рывков, и Кваз ввалился в оконце чердака, сдерживаясь, чтобы не заскулить – из-под сломанного когтя сочилась кровь. Сняв с пояса нож он без жалости обрубил коготь и, отковыряв мелкие кусочки, замотал палец куском футболки.

Кваз поднял своё оружие на бечёвке и, глянув вниз, увидел Уайта. Тот не смог долго ждать. Он приложил палец к морде, призывая к молчанию. Через это окошко должны были протягивать кабели электропитания, интернета. Искомое нашлось быстро. Привязав один конец, второй он сбросил Уайту. Тот залез быстро, как на учениях, и втянул за собой предусмотрительно оставленное внизу оружие.

– Так. Теперь мы здесь… Как будем действовать дальше?

– Посмотрим, где они могут держать живых людей, и выпустим?

– Пожалуй, – согласился Кваз. – Без Бати и Ярла много мы не навоюем.

– Ещё нужно посмотреть, что можно поджечь. Нужна какая-то диверсия, чтобы отвлечь их всех.

– Не нравится мне всё это, – задумчиво сказал Кваз. – Я допускаю, что нас могли не заметить сенсоры – они ведь включают свой дар по необходимости, да и народу тут должно быть ого-го. Но мне кажется этот Чалый не оставил бы этот сектор и это окно совсем без внимания.

– Думаешь, ещё одна засада? – спросил Уайт, снимая пистолет с предохранителя.

– А чёрт знает, – пробормотал Кваз. – У меня для них есть как минимум ещё один сюрприз. А пока пойдём, посмотрим, что мы можем сделать.

Уайт сделал пару шагов и вскинул оружие – рядом, искусно спрятавшись в углублении и накрывшись ветошью, лежал человек. Человек не шевелился. Кваз подошёл и сдёрнул с него ветошь.

Чердак всё-таки охранялся – это был снайпер муров. Вот только было одно «но» – он был мёртв.