Темная игра смерти. Том 1 - Дэн Симмонс

Водитель принес ключи от «бьюика», и я принялась сочинять записку, которую он должен был оставить. Записка получилась не очень оригинальная – одиночество, угрызения совести, невозможность жить так дальше. Власти могли заметить исчезновение револьвера, и уж конечно они будут искать машину, но убедительность записки и выбор способа должны снять подозрения. Во всяком случае, я на это надеялась.

Водитель вернулся в свое такси. Дверь из кухни в гараж осталась открытой всего на несколько секунд, но и этого хватило, чтобы глаза мои заслезились от выхлопных газов. Когда я в последний раз мельком глянула на мужчину, он сидел в машине выпрямившись, руки его крепко держали руль, а глаза смотрели прямо перед собой, за горизонт невидимого шоссе. Я закрыла дверь.

Надо было сразу уходить, но руки мои дрожали, в правой ноге что-то пульсировало, уколы артритной боли доставали до бедра. Я судорожно схватилась за пластиковую крышку стола, присела и закрыла глаза. «Мелани? Дорогая, это Нина… » Спутать этот голос с чьим-то другим было невозможно. Одно из двух: либо Нина все еще преследует меня, либо я лишилась рассудка.

Дырочка у нее во лбу была величиной с десятицентовую монету, идеально круглая. И никакой крови.

Я порылась в кухонных шкафах в поисках вина или бренди. Нашла только полбутылки виски «Джек Дэни-элс». Я взяла чистый стакан и выпила немного. Виски обожгло горло и желудок, но руки мои почти не дрожали, когда я аккуратно вымыла стакан и поставила его на место.

С секунду я размышляла, не вернуться ли мне в аэропорт, но тут же отбросила эту идею. Мой багаж уже летел в Париж. Я могла его догнать, если бы села на более поздний рейс «Пан Америкэн», но сама мысль о том, что придется лететь в самолете, заставила меня содрогнуться. Я живо представила, как Вилли спокойно сидит, разговаривает с кем-то из своих спутников, и вдруг взрыв, вопли и долгое падение сквозь тьму в забвение. Нет, я решительно не собираюсь больше летать.

Из-за двери гаража доносился звук работающего мотора – глухое безостановочное биение. Я здесь уже более получаса, пора уходить.

Убедившись, что вокруг никого нет, я закрыла за собой входную дверь. Замок щелкнул, и в этом звуке было что-то законченное. Я села за руль «бьюика»; отсюда работающего мотора такси было почти не слышно. Я пережила несколько панических секунд, когда мне показалось, что ни один из ключей не подходит, но потом попробовала снова, на этот раз без спешки, и мотор сразу завелся. Еще с минуту повозившись, я подвинула сиденье вперед, поправила зеркальце заднего вида и разобралась с освещением. Мне уже много лет не приходилось самой водить машину. Сдав чуть назад по подъездной дорожке, я медленно поехала по извилистым улицам жилого квартала.

Только сейчас мне пришло в голову, что у меня нет пункта назначения, нет никаких альтернативных планов. Я была нацелена лишь на виллу близ Тулона и на свое новое воплощение, ожидавшее меня там. Личность Беатрис Строн являлась временной, так, инкогнито на время путешествия. Я вздрогнула, вспомнив, что двенадцать тысяч долларов наличными остались в сумке, брошенной в аэропорту у телефона. У меня все еще было больше девяти тысяч долларов дорожными чеками в ридикюле и соломенной корзинке, вместе с паспортом и разными карточками, но синий костюм, что на мне,– единственное, что осталось у меня из одежды. Горло сжалось при воспоминании о чудных покупках, сделанных утром. Все это улетело с багажом… Глаза мои чуть не обожгли слезы, но я тряхнула головой и поехала – загорелся зеленый, и какой-то кретин сзади нетерпеливо загудел.

Мне каким-то образом удалось разыскать кольцо, которое делала здесь федеральная дорога, и я поехала по ней на север. Увидев указатель поворота на аэропорт, я немного притормозила. Моя сумка, вполне возможно, все еще стоит там, рядом с телефоном. Я легко могла улететь другим рейсом. Но я проехала указатель, не останавливаясь. Ничто на свете не могло бы теперь заставить меня ступить в тот хорошо освещенный мавзолей, где звучал голос Нины. Меня пробрала дрожь, когда перед глазами возникла картина зала ожидания для отлетающих пассажиров, где я была всего два часа назад – или вечность? Там в чопорной позе сидела Нина, все еще в своем элегантном розовом платье, в котором я видела ее в последний раз. Руки ее были сложены на сумочке, которую она держала на коленях, во лбу дырочка с десятицентовую монету и все увеличивающийся синяк; она широко улыбалась, показывая белые зубы, сточенные до игольной остроты. Нина собиралась сесть в самолет. Она ждала меня.

Я все время поглядывала в зеркальце, меняла полосы, дважды съезжала с шоссе и тут же возвращалась обратно с противоположной стороны. Невозможно было сказать с уверенностью, преследует меня кто-нибудь или нет, но я решила, что, скорее всего, нет. Фары встречных машин слепили глаза, руки снова стали дрожать. Я слегка приоткрыла окно, и холодный воздух царапнул меня по щеке. Я пожалела, что не взяла с собой ту бутылку виски.

На дорожном указателе мелькнула надпись: I-85, Шарлотт, Северная Каролина. Я терпеть не могла север, отрывистую речь янки, блеклые города, резкий холод и дни без солнца. Человек, хорошо знавший меня, знает также, что я ненавижу северные штаты, особенно зимой, и постараюсь игнорировать их, если только это будет возможно.

Вместе с потоком автомобилей я свернула на эстакаду на выезде из города. На знаке поперек дороги высветилась люминесцентная надпись: Шарлотт, Северная Каролина, 240 миль; Дарем, Северная Каролина, 337 миль; Ричмонд, Вирджиния, 540 миль; Вашингтон, округ Колумбия, 650 миль.

Изо всех сил вцепившись в руль, пытаясь не отставать от остальных машин, летящих с сумасшедшей скоростью, я помчалась в ночь, на север.

– Эй, мисс!

Мгновенно проснувшись, я непонимающе уставилась в некое видение всего в нескольких дюймах от своего лица. Яркий солнечный свет падал на длинные редкие волосы, наполовину закрывавшие лицо, больше похожее на морду какого-то грызуна. У видения были крохотные бегающие глазки, длинный нос, грязная кожа и тонкие обветренные губы. Оно выдавило улыбку, и я на мгновение увидела острые желтые зубы. Один передний зуб был сломан. Мальчишке было лет семнадцать, не больше.

– Мисс, вы не в мою сторону едете?

Я выпрямилась на сиденье и тряхнула головой. От солнечного света позднего утра в машине было тепло. Я оглянулась вокруг, поначалу не понимая, почему сплю в машине, а не дома, в своей кровати. Потом вспомнила эту бесконечную ночь, проведенную за рулем, и жуткий груз усталости, которая в конце концов заставила меня свернуть на площадку для отдыха. Сколько я проехала? Смутно вспомнилось, что незадолго до того, как остановиться, мимо промелькнул знак поворота на Гринсборо, штат Северная Каролина.

– Мисс? – Существо постучало в окно машины костяшками пальцев с грязными ногтями.

Я нажала на кнопку, чтобы опустить стекло, но ничего не произошло. На секунду меня охватило острое чувство клаустрофобии, но тут я догадалась включить зажигание. Все в этом нелепом автомобиле, оказывается, работало на электричестве. Судя по индикатору, бак был почти полон. Я вспомнила, что несколько раз за ночь останавливалась, потом ехала дальше, прежде чем нашла заправочную станцию, где не было сплошного самообслуживания. Что бы ни случилось, я не собиралась опускаться до того, чтобы самой качать бензин. Окно с тихим гудением открылось.