Пусть умрут наши враги - Александр Шакилов

Пальцы впились в ржавый болт на дне кармана.

И Даль не выдержал:

– Хозяин, может, все-таки повременить с дружиной? И зогов с волчарками кинуть вперед?!

Прекратив выплясывать, князь подошел к нему:

– Ты, бледная поганка, думаешь, почему мы запрещаем использовать зогов и волчарок? Нет, вовсе не потому, что они слишком ценны, – князь остановился слишком близко, неуютно близко. – Тупые селюки из дружины! Их не жалко, их слишком много, а воевать они все равно не умеют, зато каждый жрет за двоих ратников, а то и за троих легионеров. Так что пусть дохнут.

Вдали, за спиной князя, грохотало минное поле, исторгая из себя мириады осколков из затвердевшей кожуры плодов-хлопков. При каждом взрыве толпу дружинников еще и накрывало оранжевой тучей спор. Те, кто не успевал выбраться из зоны поражения, заходились в кашле и мгновенно слепли. К тому же, по ним стреляли арбалетчики с вышек, их атаковала эскадрилья пиросов, наполняя воздух отравленными шипами. Дружинники метали копья и открывали по ястребкам ответный огонь, заставляя змей плеваться ядом, но все беспорядочно, с перепугу, так что ни разу не попали в крылатых полукровок, а те уже убили десятка два чистяков!.. Отряд был обречен.

– Они – герои! – закричал Мор, обратившись к войску. – Им нужна помощь! Наша дружина – вперед!

И еще три отряла по его приказу двинули к минному полю вслед за первым.

«Ну вот зачем?! Зачем было призывать в войско тупых селюков?! И не проще ли было отпустить их домой, раз уж они – плохие воины?! Зачем гробить их ни за что, ни про что?!» – вопросы так и рвались из глотки Даля, но осторожность победила, заткнула ему рот. Ничего бы он этим любопытством не добился, да и не стоило злить князя понапрасну, еще не время для открытого столкновения с ним.

К тому же, Далю страшно было узнать ответы.

До оторопи страшно.

* * *

– От твоего выбора многое зависит, сынок.

Бледно-голубая лапка Шацу коготками поскребла полосатое, сплошь в седых проплешинах, плечо Фелиса – с намеком, что кое-кому следует тактично удалиться. Намек был понят сразу, и оба отошли к жарко потрескивающему камину, оставив Зила и его престарелого отца вдвоем.

– Ты должен сделать свой выбор, сынок, – повторил отец, вибриссы его задрожали от напряжения. – Должен!

Надо было ответить ему, надо было принять решение, но что-то мешало Зилу окончательно определиться. Может, потому, что он никак не мог выкинуть из головы батю Лиха, маму Селену и сестричку Даринку? Да, они были ему не родными по крови, но благодаря им он стал тем, кем стал. Они научили его всему-всему, они долгие годы заботились о нем, растили его и любили его. Они уж точно любили его!..

А вот любил ли его настоящий отец, тот, благодаря кому он появился на свет? Любила ли его настоящая мать, которая выносила его и претерпела родовые муки ради того, чтобы он смог сделать свой первый вздох?..

Об этом ничего не было в воспоминаниях полковника Бареса, которому еще суждено было стать генералом.

Наверное, отец посчитал эти воспоминания слишком личными и болезненными. Утаив их от Зила, генерал тем самым уберег его от ненужных волнений.

– Что случилось с Трастом и Лариссой?

Ответил Фелис:

– Зил, с ними все в порядке, они живы и здоровы. Содержатся неподалеку в ожидании твоего решения.

Это «содержатся» неприятно резануло слух Зила. Но он сделал вид, что не придал сказанному значения.

– Шершень и Хэби?

– Не то чтобы совсем здоровы. Ты же сломал Шацу руку и чуть не оторвал Шершню крыло… – Фелис сделал паузу и тут же затараторил, пытаясь заглушить шипение Шацу, который, мягко говоря, был недоволен тем, как Зил обошелся с ним: – Но парни зла на тебя не держат, они все понимают, у тебя были трудные дни, твоя жизнь круто изменилась, они все понимают!.. – Фелису пришлось ткнуть Шацу кулаком в живот, чтобы тот наконец перестал шипеть. После этого он добавил: – Парни с самого начала знали, кто ты. Они были заодно со мной, Зил, они всего лишь выполняли мои приказы, если что. Они сделали то, что должны были.

Опять заговорил отец. Он рассказал о том, что у него было слишком много врагов, все хотели его смерти и смерти его сына, раз укомплектатор – величайшее изобретение спасителей! – отверг малыша. И потому отец тайно вывез мать и крохотного Зила из Минаполиса. Кто бы знал, чего ему это стоило!.. Организовав побег, он подкупил семью чистяков, проживавших в поселке неподалеку от границы, чтобы те приютили у себя мать и ребенка, дали им кров и пищу, а также помогали во всем, исполняли любые прихоти.

– Но в тот дом твоя мать с тобой так и не пришла. По крайней мере так уверяли меня те чистяки, – в кошачьих глазах генерала Бареса блеснули слезы. Как же он мгновенно менялся: то он – слабый дряхлый старик, то сильный воин, а теперь вот – любящий муж и отец, искренне обеспокоенный судьбой своей пропавшей без вести семьи. – Я чуть с ума не сошел. Я не знал, что и подумать. Я лично пересек границу и допросил тех чистяков так, что… Переусердствовал, но ничего, это бывает. А потом я организовал поиски. Тайно, конечно. Потому что мне не позволили бы рисковать диверсантами ради моего ребенка. Но я не мог иначе, сынок! Не мог! Ради тебя!

– Мама… Селена. Селена сказала мне, что я такой уродился в прадеда, потому и не похож ни на нее, ни на батю… ну то есть на Лиха.

– Она соврала тебе! Соврала! Она же небось и вырастила тебя с ненавистью в сердце к спасителям и наследникам. Тебе же с раннего детства, чуть ли не с перерезанной пуповины, только и рассказывали, что мы, полукровки, лютые враги и нас надо нещадно уничтожать. Да? Так и было?

– Да.

– Вот видишь. Тебе будет из-за этого трудно теперь. Да, тяжело будет сойтись с одногодками, ну то есть полукровками примерно твоего уровня жизненного опыта и знаний. Такими, как Шершень или Хэби. Но это ничего, это только поначалу. Ты быстро найдешь с ними общий язык, я уверен в этом, ведь ты мой сын. Мой – мой! – сын! И потом мы вместе на Поле Отцов сделаем то, ради чего существовали все поколения полукровок! Мы вместе узнаем нашу Цель!

Все, сказанное отцом, было похоже на правду.

Насчет какого-то поля Зил не очень понял, но прочее улышанное от генерала, дополняло то, что давным-давно он, еще будучи ребенком, узнал от мамы Селены.

Мама считала, что у всех видов живых существ, завезенных спасителями на Землю, слишком мал срок жизни, за который они едва успевают дать потомство. Но при этом у них, у существ, высокая приспосабливаемость к изменениям окружающей среды. Чистокровные старики, деды и прадеды, видели одних тварей и называли их волчарками, а нынешние волчарки уже другие, не похожи на своих предков, то есть внешность их изменилась, стала едва узнаваемой. Это нужно для того, чтобы сохранить жизнь на планете, где не стабилен климат, и где загрязнены почва, воздух и вода из-за тотальной ядерной войны, а также из-за применения химического и биологического оружия.