И.о. поместного чародея - Мария Заболотская

— К самой мельнице мы не поплывем, — постановила я. — У тамошнего мельника всегда под рукой багор и напрочь испорченная нервная система. Если он увидит нас в таком виде, то дело вполне может закончиться трагично. Багор весьма увесистый.

— И если я правильно понял местные обычаи, то лодку лучше утопить, — глубокомысленно прибавил Виро. — Потому что ее хозяин непременно найдется в течение дня, а нервная система у всех местных жителей желает лучшего, чего не скажешь о природном чутье и наблюдательности. Зуб даю, что к вечеру разъяренный бородатый мужик с топором уже будет колотить в двери дома госпожи Каррен и требовать отмщения или денежной компенсации.

Я про себя подумала, что как ни глупо это звучит, но секретарь прав. Все недавние события доказывали: если дать хоть малейший повод для неприятностей, они непременно найдутся.

Поэтому мы утопили лодку, проломив ее дряхлое днище веслом, и побрели вдоль берега к дому, крыша которого виднелась вдали над прибрежными зарослями.

Констан на правах наименее пострадавшего немного вырвался вперед, а я ковыляла следом за Виро, чувствуя страшную слабость. Злоупотребление магией, да и все события минувших суток давали о себе знать. Никогда еще я не чувствовала такого опустошения. Казалось, что из моего тела извлекли все кости, заменив их киселем, а в жилах вместо крови течет болотная гнилая вода. Несколько раз на меня накатывали жуткие приступы тошноты, и я останавливалась, готовясь к тому, что меня сейчас вывернет наизнанку. Когда тошнота прекращалась, я пыталась идти быстрее, но получалось плохо.

Когда я в очередной раз оступилась и упала на колени, готовясь к худшему, Виро с недовольным вздохом подошел ко мне и принялся неумело меня подымать.

— Отойдите, меня может стошнить вам на ноги! — прошипела я, так как даже это слабенькое участие, исходящее от секретаря, меня несказанно раздражало.

— Да ладно, моим ногам это особо не навредит! — отозвался тот.

— Тогда отойдите, потому что от вас так воняет, что меня непременно стошнит! Эта причина достаточно веская для вас?

— Эй, госпожа Каррен! Вы в порядке?! — проорал Констан, наконец заметивший, что мы отстали.

— В полнейшем! — мрачно отозвалась я и все-таки позволила Виро помочь мне подняться.

С отвращением опираясь на его плечо, я поковыляла дальше. Секретарь не корчил доброе лицо и не подбадривал, так что тошнить меня перестало. Следовало вспомнить о делах насущных.

Я покосилась на Виро, пытаясь понять, как же мне поступить. До дому оставалось минут двадцать ходьбы, если разуметь под ходьбой наш способ передвижения. А там нас ждал господин Теннонт, которому Виро немедленно доложит о случившейся катавасии с джерами. С одной стороны, это может оказаться спасительным витком истории для меня. Но одновременно это был смертный приговор Констану, чего я совершенно не желала.

С другой стороны, за последние сутки я пару раз спасала Виро жизнь и все еще надеялась, что в нем зародилась хоть капля благодарности, несмотря на всю его демоническую сущность. Иногда в секретаре все же проскальзывало нечто… нечто такое, дающее надежду, что слова, сейчас вертящиеся у меня на языке, не станут самой большой ошибкой в моей жизни. Самое время было проверить, сближают ли людей совместные неприятности или же только наносят урон их здоровью.

— Господин Виро… — начала я, чувствуя, как екает что-то в моих внутренностях от волнения.

— Да?

— Господин Виро… Я бы хотела попросить вас… об одной услуге.

Виро равнодушно осведомился:

— О какой же?

Я вдохнула поглубже и все-таки произнесла то, что собиралась:

— Не говорите господину Теннонту о том, что произошло на стоянке джеров. Вообще не упоминайте джеров, очень вас прошу.

Виро метнул на меня косой взгляд и промолчал, но руку мою не отпустил. Больше мы не перемолвились ни единым словом до самого дома.

в которой рассказывается, как мимолетен и краток перерыв между неприятностями в жизни Каррен.

Констана мы нагнали у самой калитки, да и то только потому, что тот замер, всматриваясь в щель между досками забора. Так как я уже успела досконально изучить своего горе-ученика, то могла, к сожалению, предположить, что его взору открывается какое-то омерзительное и опасное зрелище. При других обстоятельствах Констан в ступор не впадал.

«Пресвятые боги, только бы в саду под яблонями стая жрух не доедала бургомистра!» — взмолилась я, так как допускала, что за время нашего отсутствия на дом обрушились всяческие несчастья, не сровнявшие его с землей только лишь из-за необъяснимой случайности. И действительно, дорожка, ведущая к калитке, была истоптана куда сильнее, чем мне запомнилось со вчерашнего дня.

— Констан, что там такое? — простонала я, мысленно готовясь к худшему.

— Сдается мне, господин Теннонт нас ждал всю ночь напролет! — немного натянуто отозвался Констан, не поворачиваясь, словно увиденное его гипнотизировало.

Я отлепилась от Виро и шустро поковыляла к забору. Отпихнув Констана, я сама убедилась в том, что в открытом окне гостиной виднеется суровый лик Кендрика Теннонта, который в свою очередь, не мигая, смотрел на калитку. И почему-то при взгляде на его бесстрастное лицо становилось понятно: он прекрасно осведомлен, что за ней происходит.

— Похоже, он нас давно заметил! — сообщила я своим спутникам. — Но ведет себя при этом как-то подозрительно сдержанно… более того — неподвижно.

Со стороны Виро донесся горестный вздох. Видимо, он небезосновательно предполагал, что лично ему эта сдержанность обойдется очень дорого.

Так как я и без того представляла в глазах господина Теннонта всего лишь расходный материал, то беспокоиться по поводу его выражения лица в сложившихся обстоятельствах считала излишним. Благодаря этому я чувствовала некоторое моральное превосходство над секретарем, несмотря на всю безрадостность своего положения. Хотя кое-что следовало прояснить во избежание катастрофических последствий…

— Констан, — тоном, не терпящим возражений, произнесла я, при каждом слове тыча пальцем в живот ученика. — Ты будешь молчать. Это сложно и тяжело. Но при господине Теннонте ты сейчас не произнесешь ни слова, разве что кроме «доброго утра». Если же ты меня не послушаешь, я вырву тебе язык, высушу его, истолку и буду применять при лечении геморройных шишек у самых мерзких старух Эсворда.

Посчитав, что этой подготовительной работы будет достаточно, я распахнула калитку и, преисполненная достоинства, прошествовала через сад к крыльцу, моля всех богов, чтобы меня не стошнило на полпути. Виро и Констан следовали за мной, донельзя серьезные и понурые. Господин Теннонт, не шелохнувшись, провожал нас пристальным взглядом, сочащимся холодной ненавистью.

— Всю ночь, поди, не спал, бедолага, — пробормотал в землю Констан. — Все нас, сердешный, высматривал…