Дочка для владельца Империи - Татьяна Тэя

Регина с коляской снята, но очень расплывчато. Какие-то мелкие подробности про Арину, выставляющую её чуть ли не глупой провинциалкой. Много риторических вопросов в конце. Не совсем приятных. Теперь понимаю причину её нервозности.

- Ты умная, щедрая душой, честная и умеешь любить, - ловлю за запястье и тяну на себя, Арина не сопротивляется, лишь качает головой.

- Без кола и без двора.

- У меня есть и кол, и двор, - подмигиваю и усаживаю сопротивляющуюся Арину к себе на колени.

Бэмби смеётся, обнимая меня за шею.

- Все-е-еволод Петро-о-ович… - хихикает тихонько. – Шутник вы!

- Да забей ты на них. Я тебя люблю.

Следующие пару минут мы самозабвенно целуемся, и я сам даже готов забить на ужин.

Какие-то тупые статейки в прессе – последнее, что меня сейчас волнует. А уж Арина вовсе не должна об этом думать. Очень скоро она станет Сергеевой, и злые ехидные языки прикусятся. Можно бесконечно рядиться в белые одежды, люди всё равно найдут к чему прикопаться. Особенно те, для кого это хлеб.

Мои ладони скользят за лиф платья Арины и сжимают грудь, Бэмби практически шипит и пытается отстраниться.

- Сначала ужин.

- Нет.

- Да, ужин.

- Подождёт, - коротко отрезаю.

- Подгорит же.

- Выключи и пошли. Иначе подгорит уже у меня.

Пока Арина вскакивает с моих колен и пытается вырубить варочную панель, я преследую её, хватаю за талию, тяну за локоть, покусываю шею. Мягкое хихиканье теплом отдаётся в груди. Боже, как с ней легко. И радостно. Просто оттого, что она рядом. И моя.

Арина, наконец, оборачивается и прижимается ко мне всем телом, выражая полное согласие с изменившимся планом на вечер.

- Сюда, - разворачиваю её к стойке и сажаю сверху.

Бэмби отрицательно мотает головой, хотя сама обхватывает меня бёдрами и не даёт отстраниться. Раскрытыми ладонями скольжу по её ногам, чувствуя дрожь предвкушения.

- Регина вернётся. Нельзя тут, - шепчет она, привлекая ближе.

- В моём доме слишком много людей, - ворчу, но уже подхватываю её, чтобы отнести в спальню. – Как-нибудь выгоним всех лишних, и уже не отвертишься.

- Да я и не собиралась, - едва касаясь губ, выдыхает она.

* * *

- Отвезёшь? – киваю на папку с документами, двигаю её к Гере.

Мы сидим в переговорке. И только Арсений в курсе происходящего. Рома отвлёкся на телефон, улыбается. Наверное, опять с какой-нибудь мадам переписывается. В принципе совещание уже закончилось, поэтому он и расслабился.

- Зачем?

Георгий с удивлением смотрит на меня.

- Мне срочно надое уехать, Арсению тоже. Роману я не доверяю. - Большаков тут же выстреливает в меня возмущённым взглядом. – Остаёшься ты.

- Поясните, Всеволод Петрович? – Рома даже телефон в сторону откладывает и ставит локти на стол. – Что значит «не доверяю»?

- Поясняю: пятница, загуляешь где-нибудь. – Снова смотрю на Геру. – Выручишь?

- Арбенину в руки?

- Да, - киваю. – Важный контракт. Мы со своей стороны подписали, остался он и партнёры. Езжай сейчас, если можешь.

- Принял, понял, - отдаёт честь Гера и поднимается со стула, подхватывая папку.

Когда за ним закрывается дверь, я смотрю на Рому. Тот отвечает мне вопросительным взглядом.

- Ты когда успел Вике долю в управлении клубом выписать?

Мои слова, как и затронутая тема в целом, вызывают колоссальное удивление.

- Бредишь? Я не выписывал, - хмурится он.

- Ну, тогда тебя ждёт сюрприз. Если ты, конечно, не оспоришь её сделку.

- Какую сделку?

Беру ноут, открываю нужную папку с документами и пододвигаю к Роману. Тот внимательно листает документы и нарытую моими людьми информацию. Он мрачнеет, ещё и пару раз материться сквозь плотно сжатые зубы. На вибрирущий время от времени телефон уже и внимания не обращает.

- Откуда это у тебя, Сева? Это ведь предварительные документы. Чья-то заготовка…Фальсификация какая-то. У неё есть право подписи… некоторых документов, но это… за гранью… Не может быть, - отрицательно мотает Рома головой. – Здание историческое, это да, но оно в аренде на сто лет. Бывший владелец переоформил всё на меня, я за него отвечаю. Речи про динамическое и вибрационное воздействие на конструкцию не было.

- Ну вот, теперь появилось. Потом, когда у тебя заберут помещение, этот пункт таким же чудесным образом исчезнет из документов, и «Манго» заработает под управлением новых владельцев. А тебе, господин Большаков, ещё и штраф вкатают за ненадлежащее обращение с историческими памятниками. Хочешь здание почти в центре столицы: соблюдай правила.

- Интересные схемы. Почему Вика на это пошла? Я плачу ей хренову тучу бабла. Не лезу в управление. Она там полноценная хозяйка.

- Как видишь, полноценной она себя не чувствует. Вот и влезла.

- И кто ей помогал?

- Тот, у кого свои люди в офисе главы района. А может, и сам глава в кармане. Кто-то кому нужно здание, нужен клуб или земля под застройку. Ты разве не в курсе, как часто у нас что-то горит и не подлежит восстановлению. А потом на этом месте быстренько вырастает элитный квартал. Ну, Ром… включи воображение! Этому пока ещё хода не давали. Но все заявления и контракты составлены. Когда мои ребята нарыли, считай, стащили, вот эти документы, всё стало понятно. Ярыгин умеет делиться, потому что выгода будет ещё крупнее.

- Ярыгин?

Приходится потратить немного времени, чтобы объяснить Роме, кто это такой. Я ведь подробностей про случай с Ариной ему не рассказывал, так, в общих чертах.

- Откуда она его знает?

- Думаю, твоя Вика много кого знает, всё-таки посетители в «Манго» в большинстве своём публика специфическая. Ярыгин сделал предложение, она не могла отказаться. Вика любит деньги. И власть. Ты сам с ней разберёшься? – приподнимаю бровь.

- Конечно, - немного грустно усмехается Рома, затем матерится от души. – Не поверишь, больше всего меня расстраивает необходимость искать нового управляющего. А с этим… разрулю.

Мы вскоре расходимся, но на душе у меня тревожно, поэтому я предпочитаю увезти Арину с дочкой из города. Пусть пока поживёт у Веры. Сестра даже рада, и мама, тут же примчавшаяся понянькаться с внучкой, кажется счастливой. Никита Сергеевич приходит в себя, я долго решал, говорить ему или нет об умышленности нападения. Потом решил, что лучше пусть он будет предупреждён. Так что мы поговорили, и я приставил к нему больше охраны. Своих родных, понятное дело, я