Плач Абалона - Джейн Уэлч

Брид смотрела на него большими от страха глазами. Каспар догадался, что она тоже поняла: в Ри-Эрриш можно повстречать любое животное, которое ты же сам убил или съел в мире живых.

– Знаешь, что странно? – заговорила Брид, негром ко, чтобы не привлекать чужого внимания.

– Что?

– Человек их использует, сгоняет в стада, ведет, куда хочет, а потом убивает. А они все равно возвращаются, чтобы опять терпеть то же самое.

– Трава на пастбищах вкусная, а жизнь легка и непринужденна, – предположил Абеляр, когда Каспар не нашел, что ответить. – Все животные рано или поздно должны умереть, и быстрая безболезненная смерть – все, о чем большинство могло бы мечтать. Так что почему бы не вернуться на зеленые поля?

Каспару эта мысль показалась разумной, но Папоротник ужаснулся.

– Вот я могу бродить по лесам на свободе, и ни один человек меня никогда никуда не поведет.

– Ну, став человеком, ты лишишься свободы, – сказал ему Каспар. – Мы, люди, все кому-то подчиняемся.

– Ты-то, Спар, будучи наследником Торра-Альты, вполне свободен и можешь делать, что тебе угодно, – указал Абеляр.

– Я подчиняюсь своим людям точно так же, как они подчиняются мне. И делать, что мне угодно, могу лишь до тех пор, пока это идет на благо народа.

Абеляр склонил голову набок, обдумывая эти слова, после чего промолвил:

– Однако это твой выбор, служить им или нет. Я уверен, что на свете есть дворяне, не считающиеся со своими подданными.

– Пожалуй, есть, – согласился Каспар и тут же вы сказал самый сокрушительный аргумент: – Но свободны ли они от собственной совести?

– Нет у них никакой совести, – разрушила его построения Брид. – Такие люди, как Рэвик, считают, что на них лежит великая ответственность, но знают ли они нужды своего народа? Часто бывает, что бремя, которое они чувствуют на своих плечах, это лишь вес их самолюбия и жажды власти. – Вдруг она схватила Каспара за руку. – Не оглядывайся. Сзади один человек смотрит на нас слишком уж внимательно.

Каспар кивнул и тут же попытался исподтишка взглянуть назад.

– Не делай так, – велела Брид. – Постарайся вы глядеть спокойным.

– Не могу.

– Ну, посильней постарайся.

Сама Брид опустила голову и изменила походку так, чтобы не выделяться среди остальных. Каспар попробовал последовать ее примеру. Ему было не по себе. Юноша чувствовал, что кто-то смотрит ему в спину, и искушение обернуться делалось все менее переносимым. Наконец, как ни шипела ему в ухо Брид, не в силах больше противиться любопытству, Каспар бросил взгляд через плечо.

Сначала он заметил лишь поющего лесничего, поглядывавшего в его сторону. На миг Каспара охватил страх: не идет ли следом человек-волк из подземелий в стальном венце? Но тут же он услышал раскатистый, старый, давно знакомый голос:

– Мать Благая! Только не мастер Спар!

Принцесса Кимбелин вскинула голову и бросила брату несколько негромких, но едких слов по-кеолотиански. Судя по тому, как принц Тудвал отбросил волосы с глаз и мрачно посмотрел на девушку, слова ему не понравились. Натянув поводья, принц развернул могучего коня и поскакал в хвост колонны. Халь был рад. Без Тудвала он мог опять вернуться к приятной беседе с принцессой.

Дни тянулись долгие. Повозки медленно тащились по узкой дороге через казавшийся бескрайним лес, так что вскоре Халь стал очень ценить общество Кимбелин. Та тоже все чаще хотела с ним поговорить, а он пользовался любой возможностью, чтобы остаться с принцессой наедине. Тем более что Тудвала это явно бесило. Принца надо было время от времени ставить на место, и Халь восхищался способностью Кимбелин делать это. Похоже, сестры вообще имеют над братьями немалую власть. Жена Кеовульфа, Кибиллия, всегда заправляла всеми своими братьями, даже старшим, который должен был унаследовать богатое баронство Йотунн.

Вот уже несколько дней как пропал неприятный затхлый запах, замеченный Тапвеллом. Не попадались больше и странные следы. Халь почти наслаждался поездкой, особенно учитывая, что рядом была Кимбелин, пока к ним не присоединился принц Ренауд. Тогда улыбка молодого человека сошла на нет, и он принялся разглядывать обочину дороги, надеясь, что, не найдя себе приятного собеседника, принц отправится на поиски Хардвина или Тапвелла.

На смену голым по зиме дубам, тянувшим корявые руки-сучья к небу, пришли буки с гладкой корой. Кончился месяц рогень, за ним и гладень прошел, начиналась весна. Буки это вам не дубы, что всегда одеваются, листвой последними покрылись крепкими липкими почками, кое-где уже полопавшимися. Заметив, что ниже уровня человеческого плеча нет ни одной зеленой ветки, Халь решил, что их, должно быть, все до последней обгладывают лесные олени. Слева что-то шевельнулось, привлекая его внимание. Хотя ничего, кроме негромкого шороха опавшей прошлой осенью листвы, он не услышал, там, оказывается, пробежало целое стадо оленей десять.

Принцесса Кимбелин при виде оленей радостно вскрикнула. Должно быть, встречать этих животных ей случалось нечасто. Хотя по большей части Кеолотия была покрыта лесами, столицу окружали обширные равнины, где олени не водились.

Кимбелин подалась вперед в седле.

– Нельзя ли нам последовать за ними?

– Небезопасно отдаляться от эскорта, ваше высочество, – сказал ей Ренауд.

Принцесса была разочарована.

– Они так красивы, – мечтательно проговорила она. – Движутся быстро, бесшумно, будто на крыльях. Хочу завести оленей. У меня будет сад, полный оленей.

Халь хотел было сказать, что от сада в таком случае мало что останется, но вовремя прикусил язык.

– Будь у меня олененок, он бы повсюду за мной ходил, как собачка, – продолжала Кимбелин. – Вы ведь можете поймать мне олененка, Халь?

Торра-альтанец полагал эту идею совершенно бессмысленной, но лишь поклонился.

– Я ваш верный слуга.

Остаток дня он провел, высматривая в лесу вдоль дороги олениху с маленьким детенышем, надеясь при этом, что ни одной не увидит. Совесть голосом Брид шептала на ухо, что нехорошо об этом даже думать. Одно дело охотиться ради пропитания, а совсем другое убить олениху, чтобы принцесса могла держать олененка в саду на привязи. По счастью, олени не показывались, хотя для виду Халь постоянно склонялся к гриве Тайны, что бы заглядывать под листву буков.

Когда он увидел зверя, то сперва решил, что ему померещилось. Но нет, ошибки быть не могло: животное крупное, не меньше быка, с бивнями и щетинистым гребнем на спине один в один ваалаканский тролль вроде тех, что Халю доводилось встречать, только шкура не серая, а черная.

– Тролль! Кеовульф, справа тролль! Солдаты сомкнули ряды и обнажили оружие.