Его ученица - Юлия Оайдер

завтра? — спрашивает Леша и я киваю, как заведенный болванчик. — Тогда до завтра…

Мужчина уходит вместе с медсестрой, а я плетусь в противоположную сторону — к выходу. Все такое… Такое… Яркое! Все будто бы обрело новые краски и дышаться стало легче. Его слова, его признание — именно то, чего мне не хватало для полного счастья. Сердце колотится в груди, словно сумасшедшее, рвется вслед за ним… Как жаль, что мы не можем побыть наедине, как жаль, что мы не дома…

Смеюсь и вытираю слезы, спускаясь по больничной лестнице, да, это признание я буду вспоминать неоднократно. Вот только не из-за того, что оно произошло в больнице, а из-за того, что было таким долгожданным и неожиданным.

Достаю телефон и читаю сообщение от Инги:

“Эл, я уже еду, пятнадцатиминутная готовность на остановке напротив продуктового.”

Вижу в отражении экрана свое лицо, такое счастливое и улыбающееся… Давно так себя хорошо не чувствовала… Оглядываюсь по сторонам и направляюсь в сторону остановки через дорогу, где меня подберет Инга с девочками.

46

Ледник

Возвращаюсь после МРТ и ложусь на кровать, глядя в потолок, украшенный темными подтеками. Кожа под гипсом чешется неимоверно, голова болит, постоянное ощущение тошноты, но все это померкло после того, как сказал своей Золушке то, что думаю. Сказал, что влюбился.

Более того — полюбил.

Такое приятное послевкусие после этого на душе, с самого момента осознания. Вот как авария произошла, так посыпалось все: эмоции, чувства… А еще воспоминания. Так ими жахнуло, что чуть сознание не потерял.

Вспомнил, как помог Васильеву в одном его деле, вспомнил, что был телохранителем отца Инги, вспомнил, что уже один раз слышал историю про смерть Алены и про девочек тоже. Причем на пике отчаяния я как раз был в тот день, когда подобрал перепуганную девчонку на трассе.

Я напросился в точку ведения боевых действий с четким намерением сдохнуть там, чтобы не мучаться и не страдать. Готов был погибать смертью храбрых, рисковать собой во всех направлениях. Купил букет любимых лилий Алены и, в ночь перед отправлением в точку сбора, поехал на кладбище. Проезжая мимо гаражей, увидел сопротивляющуюся блондинку и трех отморозков на тачке, совершенно не задумываясь развернулся и решил помочь.

Ни капли не жалею и даже сейчас задумываюсь: вдруг, это была судьба?

Девушка, назвавшаяся по року судьбы именем Алена, сразу привлекла мое внимание и не просто как сексуальный объект, а мелочами, манерами. Она была как будто из другого мира… Речь с явным английским акцентом, пробивающаяся бесстрашная упрямица сквозь броню наивной красотки, ошеломленный и восхищенный взгляд в мою сторону, словно я сделал для нее что-то такое что является очередным чудом света. Бог мой, она даже не испугалась выйти из машины и пойти на кладбище, выискивая меня!

Именно в тот момент, когда она подошла ко мне, а ее каблук громко хрустнул, я подумал: “Хренова Золушка!”.

Самое странное — находиться рядом с ней было спокойно, а уж чего мне не хватало в то время, так это спокойствия. Когда прибыли на точку сброса, поймал себя на мысли, что подыхать перехотелось… Вероятнее всего, это была ее заслуга. Незнакомой девушки, сказавшей мне на прощание: "Хорошо, что благородные принцы бывают не только в сказках".

Как только выпишусь из больницы, хочу поговорить с ней, наверняка девушке интересно было бы узнать всю историю Алены и Ромы, ведь я рассказал ей только часть… Не хочу больше секретов.

Весь этот груз воспоминаний показал мне одно: скорбеть о прошлом можно вечно, при этом упустив драгоценное настоящее и будущее. Алена и две наших близняшки, которых я знать не знал, навсегда останутся в моем сердце. Останутся уроком, что один импульсивный поступок способен перечеркнуть сразу несколько судеб. Прошлое не изменить, главное не допускать таких же ошибок в будущем.

С Эллой я не хочу их допускать. А значит не стану.

Отвлекаюсь на звонок своего телефона — это Инга.

— Да, здравствуй, — весело отвечаю я.

— Здравствуй, Леша, — смеется в ответ она. — Слушай, ты девчонку домой сегодня отпускать намерен или она у тебя заночует и нам можно не ждать? Пусть хотя бы телефон на зарядку воткнет, у нее “абонент не абонент”!

Перестаю дышать, еще раз прокручивая в голове ее слова.

— В каком смысле отпускать, Инга? — прочищаю горло я. — Она ушла от меня не меньше получаса назад!

В трубке тишина. Даже не слышно дыхания Васильевой.

— Инга! Ты звонила ей?! — вскакиваю с койки и начинаю крутиться и метаться из стороны в сторону.

— Леш… я… Господи… Она должна была ждать меня вот на остановке напротив больницы и продуктового… Ее уже нет давно, я думала она еще у тебя и телефон разрядился… Нужно звонить в полицию, — слышу растерянный писк Инги и детские вопли на фоне:

— Мам, а нашу принцессу что, украла злая колдунья?!

Злая колдунья… Твою мать!

47

Элла

Во всем теле слабость и ощущение тошноты, в глазах все двоится. Я лежу в кислородной маске будто бы на больничной каталке, не могу пошевелиться — не хватает сил.

Что было… Что произошло… Я помню какие-то плешивые куски. Изо всех сил напрягаю свою память и из-за слабости помню лишь отрывки.

Я вышла из больницы. Переходила дорогу и, кажется, меня кто-то сбил. Удар был сильным и неожиданным, автомобиль появился из-за магазина очень резко и будто бы конкретно на меня.

Глаза сами собой закрываются, хочется спать, но я пытаюсь осмотреться настолько, насколько мне позволяют возможности собственного тела. Ничего, за что бы мог зацепиться взгляд, лишь белые скругленные стены и потолок, напоминающие самолет.

— Артур, вы уверены, что девушка не сильно пострадала и перенесет перелет? — интересуется странный незнакомый мужчина, неожиданно остановившийся напротив меня.

На нем темный костюм, явно очень дорогой, волосы аккуратно причесаны, а в руках смартфон.