Навсегда с тобой - Дженнифер Арментроут

Джакс нахмурился и, посмотрев на растерянную Каллу, сказал:

– Хорошо. Ты меня заинтересовал. Что случилось?

Когда Ник переключил свое внимание на Каллу, то я пожалела, что не догадалась заказать второй бокал вина. Его плечи поднялись от глубокого вдоха, и он выпалил:

– Бланко – фамилия моего деда и девичья фамилия матери. А у моего отца была фамилия Новак.

Калла медленно моргнула, а ее лицо побледнело.

– Новак? – Она откинулась на спинку стула и опустила руки на колени.

Джакс нахмурился и уставился на Ника через стол.

– Подождите-ка. Новак из…

– «Новак Констракшн», – тихо подтвердил Ник.

– О боже. – Калла потянулась рукой к щеке, но так и не прикоснулась к шраму.

Джакс обхватил ее запястье и нежно опустил его назад, отчего у меня все сжалось в груди.

– И что ты хотел сказать, Ник?

Он резко выдохнул, а затем рассказал им все: о своем отце, об электрике, которого тот нанял, и о том, как все закончилось. Он рассказал, что Мона знала, кто его отец, и что его шокировало, когда он впервые увидел Каллу, так как никогда не думал, что она появится в баре.

Когда Ник закончил, Калла слегка покачала головой. Тишина повисла на несколько мгновений, и я уже начала опасаться худшего, но потом она наконец заговорила.

– Почему ты не рассказал мне об этом раньше?

– Не знаю, – ответил он, а потом добавил: – Хотя, если честно, это очень непросто. Тебе и так приходилось справляться со многим, и мне не хотелось портить тебе жизнь еще больше…

– Подожди, – широко распахнув глаза и подняв руку, перебила она. – Что значит «портить»? В том, что случилось с моей семьей, нет твоей вины. Ты вообще тогда был еще ребенком.

Ник втянул воздух, а меня охватило сильнейшее облегчение. Джакс кивнул в знак согласия.

– Она права. Ты вообще не имеешь к этому никакого отношения.

– Да, но стал бы дерьмовым напоминанием о том, кто мой отец, – возразил Ник. – И это было бы неловко.

– Конечно, это удивило меня. Скорее, даже шокировало, и мне безумно жаль слышать о том, что случилось с твоими родителями, – тут же сказала Калла, а ее голубые глаза засияли. – Я знаю, каково это – потерять близкого человека. Тебе, должно быть, было нелегко.

Ник закрыл глаза.

– Ты сожалеешь? – Его голос прозвучал сдавленно, и я сжала его колено. – Ты не должна сожалеть.

– И ты тоже, – искренне настаивала она. – Я понимаю, почему ты ничего мне не рассказал, но хочу, чтобы ты знал. Твой отец не меняет моего отношения к тебе.

– Я… – прохрипел Ник, и я прижалась к нему. Рука, лежавшая на спинке дивана, обхватила мои плечи. – Я… чувствую невероятное облегчение от этих слов.

– Мне хочется врезать тебе за то, что ты считал, что это может что-то изменить.

Ник усмехнулся, потер второй рукой подбородок и опустил ее на стол.

– Да, мне тоже хочется себе врезать, но чем больше проходило времени, тем труднее становилось собраться с силами и рассказать все.

– Я понимаю тебя. – Калла потянулась через стол и сжала его руку. – Знаешь, тот пожар… разрушил множество жизней, повлиял не только на маму и мою семью, но и на твою тоже. – Она посмотрела на меня. – Несчастье – это всегда трагедия, несмотря ни на что. Но я узнала, оно не определяет, кто мы, и не делает нас слабее. Оно делает нас сильнее. Мне потребовалось много времени, чтобы понять это. – Она перевела взгляд на Джакса и улыбнулась. – Но мне в этом помогли.

Ник сильнее сжал мое плечо, а я прижалась щекой к нему, слабо улыбнулась и прошептала:

– Как и мне.

Темноволосая женщина средних лет сидела в первом ряду танцевального зала и, воркуя, покачивала на своем колене четырехмесячную крошку, которую выдавали пучки рыжих волос.

Ава Гамильтон выглядела невероятно очаровательно в своем маленьком белом платьице и повязке на голове. Она уже успела где-то потерять туфельку и один носок, и вряд ли понадобится много времени, прежде чем эти хихиканья превратятся в громкие крики. Мне очень хотелось подержать ее на руках. В груди что-то болезненно ныло, но… я с этим справлялась.

Женщина, державшая малышку на руках, с темными волосами и светлыми глазами походила на Терезу, и я решила, что это, скорее всего, мать жениха – миссис Гамильтон.

Я наблюдала, как сжимались и разжимались пухлые кулачки Авы, пока высокий пожилой мужчина не привлек мое внимание. Он широко, но неуверенно шагал по широкому проходу, который разделял два ряда стульев. Покрой его костюма и даже прическа кричали о состоятельности.

Когда он приблизился к миссис Гамильтон, его шаги замедлились. Она подняла глаза, и на ее красивом лице отразилось непомерное удивление, которое вскоре сменилось улыбкой. Ее губы зашевелились, но мне не было слышно, что она говорит.

Мужчина посмотрел на Аву. Я видела только его профиль, но заметила, как побледнело его лицо, стали выразительнее черты, а плечи напряглись, когда он опустился на колени рядом с ними. Миссис Гамильтон повернула к нему Аву и что-то сказала. Мужчина кивнул в ответ, и она передала малышку ему.

У меня перехватило дыхание, когда я увидела, как осторожно, словно хрупкую вещь, он взял ребенка на руки и прижал к своей груди. Миссис Гамильтон что-то говорила ему, но у меня создалось впечатление, что сейчас он видел и слышал лишь Аву. Дрожащей рукой он принялся поглаживать рыжие волосы.

– Кто это? – спросила я.

Прищурившись, Рокси посмотрела в ту сторону.

– Не знаю, – сказала она, когда я принялась расправлять сиреневый подол своего платья. – Я никогда его раньше не видела.

Кем бы ни был этот мужчина, но он, видимо, хорошо знал Эйвери или Кэма. Через какое-то время он вернул малышку миссис Гамильтон, встал и пошел обратно по проходу, но уже не выглядел таким напряженным.

Вновь посмотрев на миссис Гамильтон и Аву, я вздохнула.

– Мне так хочется ее подержать, – сказала я.

– Уверена, она позволит тебе это сделать, – поправляя очки, ответила Рокси.

Сегодня она надела синюю оправу, в цвет платья.

– Мы с ней никогда даже не видели друг друга. Представляешь, насколько жуткой я ей покажусь, если подойду со словами: «Могу ли я подержать ребенка?», а затем попытаюсь забрать малышку? Она, наверное, тут же начнет кричать от страха.

Рокси захихикала.

– Это точно.

Я надулась. До того как я успела передумать выставлять себя полной дурой и травмировать ребенка, наши с Рокси парни вернулись из комнаты Кэма, который нервничал и готовился к этому событию.

Ник сел рядом со мной, а Рис опустился на стул по другую сторону от Рокси. И хотя я уже видела своего парня сегодня, но не могла удержаться и не полюбоваться на него, потому что он выглядел ужасно сексуально.