Анатомия российской элиты - Ольга Крыштановская

Приведем данные исследования «Лидеры российского бизнеса», проведенного в 1993–1995 гг. сектором изучения элиты Института социологии РАН. В ходе исследования был проведен контент-анализ деловых изданий и выявлены причины популярности ведущих предпринимателей того времени.

Артем Тарасов:

— в 1989 г. заплатил партийные взносы (он был членом КПСС) с суммы месячного дохода в 3 млн. руб., что превосходило средний заработок в 10 000 раз;

— был избран в 1990 г. народным депутатом РСФСР;

— выступал в Верховном Совете РСФСР против преследований частного бизнеса.

Герман Стерлигов:

— создание «Клуба молодых миллионеров»;

— шокирующие интервью в прессе о том, как он стал миллионером за 1 месяц;

— огромная рекламная кампания биржи «Алиса»;

— намерение поставить в Рио-де-Жанейро памятник Остапу Бендеру из чистого золота.

Константин Боровой:

— огромное количество интервью в СМИ;

— создание Партии экономической свободы.

Михаил Ходорковский:

— создал первый известный коммерческий банк на базе ЦНТТМ;

— слухи о том, что банк «Менатеп» создан на деньги КПСС.

В конце 1992 г. в России насчитывалось около 1 млн. новых экономических структур, в которых было занято 16 млн. человек, составляющих 22 % от всей рабочей силы. Была создана новая банковская система, некоторые министерства и крупные предприятия получили статус акционерных обществ. Но в целом промышленность была все еще недоступна для частного бизнеса. Бурно развивался и процветал лишь спекулятивный сектор экономики. Российская индустрия год от года деградировала и находилась в плачевном состоянии. «Старые», некогда влиятельные, директора предприятий были оттеснены на обочину экономической жизни «новыми русскими». Между ними обозначился конфликт, суть которого была такова: директора боялись и не хотели прихода «новых русских» на производство. А последние считали «красных» директоров рудиментами социализма, которым место на свалке истории.

Приведем несколько высказываний обеих сторон этого конфликта перед началом массовой приватизации 1992 г.[362]

Константин Боровой, президент Российской товарно-сырьевой биржи: «Старые директора ничего не делали для преобразования экономики. Они довели ситуацию до состояния, когда не делать реформы было уже нельзя. Близко прежних директоров нельзя подпускать к приватизации! Они умеют только получать и распределять. Предпринимателей надо пускать, а прежних хозяйственников использовать как экспертов. Как они доберутся до власти, тут же опять начнут создавать социалистические предприятия».

А вот мнения людей с другой стороны — «красных директоров»:

Анатолий Даурский, генеральный директор фабрики «Красный Октябрь»: «К сожалению, сейчас у нас пренебрежительное отношение к директорскому корпусу, а я в своем деле еще 100 очков вперед дам любому молодому предпринимателю. У меня огромный опыт: когда ничего нельзя было, я ухитрялся действовать между молотом (рабочими) и наковальней (управленцы)».

Владимир Чопов, генеральный дирекор НПО «Пластмасс»: «Боровые, Стерлиговы имели мощную финансовую поддержку от КПСС, а не свою голову и свои руки. Они получили большие деньги, не прилагая особых усилий. Деньги эти как приходят, так и уходят, поэтому я не рассчитываю на эту категорию предпринимателей. У нас идет купля-продажа, элементарная спекуляция, а не инвестирование. А предпринимателей-миллионеров пока десятая доля процента, и, кроме шума по телевидению, они не смогли осушествить ни одного реального проекта. А в производстве нужно вкалывать, а не спекулировать».

Противоречие между позициями предпринимателей и директоров впоследствии проявится в полной мере. Его драматическим исходом будет настоящая война, которая разгорится между новыми собственниками и трудовыми коллективами предприятий, возглавляемыми «красными директорами». У частного бизнеса начала 90-х годов уже были достаточные финансовые ресурсы для наступления на индустрию, но недостаточно опыта и понимания, как выводить из глубокого кризиса промышленность страны.

В этот же период происходит образование государственных унитарных предприятий (ГУПов), которые станут основой «государственного бизнеса». Они были созданы в 90-е гг. как своеобразный компромисс между рыночной и плановой экономикой и юридически представляли собой акционерные общества со стопроцентным участием государства. Первый опыт такого рода был проведен в Пскове губернатором Е. Михайловым, администрация которого активно вела политику банкротства крупных предприятий региона, в результате чего производственные активы отторгались в счет погашения налоговой недоимки. Так возникли первые областные ГУПы — «Псковалко» (Псковская алкогольная компания), «Псковобллеспром» (Псковский областной леспромхоз), «Эколес», «Псковторф», «Псковвторма» и др.[363]Опыт был признан удачным, и ГУПы получили федеральное распространение. В 2003 г. в России существовало 9846 федеральных ГУПов и 37 081 федеральных госучреждений, среди которых 40 % считаются убыточными.[364]

11 июня 1992 г. Верховный Совет РСФСР утвердил государственную приватизацию, а указ Б. Ельцина от 21 августа 1992 г. ввел в действие систему приватизационных чеков — ваучеров.[365]Началась эра массовой приватизации, в ходе которой и родилась нынешняя бизнес-элита — группа крупных собственников, вышедшая из недр советской номенклатуры и достигшая огромного финансового и политического могущества благодаря беспрецедентным экономическим привилегиям.

Роль крупных финансовых институтов в этот период значительно возросла. Они поглощали или скупали крупные пакеты акций предприятий, которые были доступны и казались им привлекательными. Это были предприятия самого разного профиля, а скупка их напоминала спорадическое хватание всего, что только можно захватить. Сначала никакой системы в этой хаотической деятельности не просматривалось. В результате образовались конгломераты компаний, фирм, заводов, которыми было невозможно управлять. Частному бизнесу крайне не хватало не только оборотных средств, но и опытных менеджеров. В регионы на купленные предприятия отправлялись мальчики 25–30 лет в дорогих костюмах, с сотовыми телефонами и пачками денег — разбираться. Они говорили на московском молодежном сленге и ездили в роскошных джипах. Заводские рабочие смотрели на них с ужасом и надеждой.