Смерть и золото - Уилбур Смит

И, пораженный, раскрыл рот, не веря своим глазам. Через широкую открытую равнину плыли два огромных горбатых силуэта. Они выглядели как два уродливых верблюда и быстро продвигались вперед, странно переваливаясь, и смотрелось это одновременно комично и невероятно угрожающе.

Граф, ничего не понимая, продолжал смотреть на них, пока не почувствовал доводящий до шока прилив адреналина в крови, и понял наконец, что эти две странные машины движутся достаточно быстро и в том направлении, что скоро перекроют ему путь к отступлению.

– Джузеппе!!! – завизжал он исступленно и ударил водителя прикладом «манлихера». Удар был не очень сильный, но Джузеппе уже получил сегодня слишком много ударов. Почти не соображая, что делает, он приник к рулю, сжимая его в побелевших руках, и направил машину прямо, держа ее на курсе, пересекающемся с курсом неприятельских броневиков.

– Джузеппе! – снова взвизгнул граф, внезапно опознав весело пляшущие цветные огоньки в амбразуре башни ближайшей машины и одновременно разглядев толстый цилиндрический силуэт торчащего из нее пулемета. Он был как бы гофрированный, рифленый поперек, а из конца этого водяного кожуха торчал тонкий как трубочка ствол.

– Ох, милосердная Матерь Божья! – возопил граф, и тут броневик немного изменил курс и дуло пулемета «виккерс» уставилось прямо на него.

– Кретин! – заорал граф, снова пихая водителя. – Поворачивай! Поворачивай, идиот!

И тут Джузеппе сквозь застилающие глаза слезы, превозмогая звенящий шум в ушах и охвативший его слепой ужас, увидел наконец верблюдообразные силуэты, надвигающиеся прямо на них, и снова выкрутил руль. В тот же момент дуло «виккерса» выплюнуло фонтанчик слепящего пламени, и в воздухе как будто засвистели и защелкали тысячи кнутов, рассекая и разрывая его.

Майор Кастелани стоял на крыше кабины своего грузовика и с неудовольствием наблюдал в бинокль за отдаленными крутящимися клубами пыли, в которых вроде бы без всякой цели и в полном беспорядке двигались разрозненные и неясные фигуры и силуэты.

Потребовался весь его авторитет и непременное собственное присутствие, чтобы задержать здесь десять грузовиков, в которых ехали его артиллеристы и за которыми на прицепах двигались полевые орудия. Ему все же удалось остановить их, сдержать и не допустить, чтобы они включились в полную энтузиазма погоню за ничтожным отрядом эфиопских всадников.

Кастелани уже приготовился отдать команду трогаться с места и осторожно, потихоньку следовать за атакующим авангардом под командованием графа, стремящегося к славе и своему месту в истории, но тут он снова поднес бинокль к глазам. И увидел, что порядок движения в этом закрытом пылью отдалении резко изменился. Потом ясно разглядел ни на что другое не похожий силуэт грузовика, выскочившего из облака пыли и на полной скорости несущегося назад, в его сторону. В бинокль было видно, что солдаты, все еще держащиеся за брезентовый тент, смотрят назад, туда, откуда с такой быстротой удирал их водитель.

Майор медленно повел биноклем в сторону и увидел еще один грузовик, с трудом вырвавшийся из пылевой завесы и тоже стремительно несущийся назад, в его сторону. Один из солдат, сумевший удержаться на его брезентовой крыше, целился и стрелял из винтовки куда-то назад, в застилающую воздух пыль, а его товарищи, припавшие к брезенту рядом с ним, замерли в ужасе.

В этот же момент майор услышал звук, который тут же опознал, и у него волосы встали дыбом при этом отдаленном, рвущем воздух треске. Звук британского пулемета «виккерс». Он быстро отыскал его источник, повернувшись вправо, к правому флангу растянувшейся итальянской колонны, которая в полном беспорядке стремительно неслась к нему.

– Снять орудия с передков! – крикнул Кастелани. – Приготовиться к бою с броневыми силами неприятеля!

«Виккерсы», установленные в башнях обеих бронированных машин, были смонтированы на турелях с шаровыми шарнирами. На них стволы легко поднимались вверх и опускались вниз, но по горизонтали имели очень узкий сектор обстрела, только в десять градусов вправо и влево – это был предел вращения шаровых шарниров. И водителю в силу этого приходилось работать в определенном смысле еще и наводчиком – он должен был разворачивать всю машину, чтобы пулеметчик мог точно прицелиться или по крайней мере вывести ее на курс, более или менее совпадающий с сектором обстрела.

Рас находил это невыносимым и раздражающим. Он выбирал себе цель и орал команду водителю на своем четком и понятном амхарском. Гарет Суэйлс, не понимавший ни слова и выбравший совсем другую цель, делал все от него зависящее, чтобы не выпустить ее из поля зрения, и тогда рас разражался серией страшных пинков ему по почкам, дабы застолбить таким образом свое королевское право не гоняться за этой целью.

Следствием этого было то, что «Горбатая» выписывала дикие, непредсказуемые зигзаги, прорываясь сквозь итальянскую колонну, внезапно резко меняя курс, пока оба члена ее экипажа осыпали друг друга ругательствами и взаимными обвинениями, почти не обращая внимания на достаточно мощный ответный огонь почти в упор; винтовочные пули с грохотом барабанили по стальной броне, словно град по железной крыше.

А вот «Свинья Присцилла» вела смертельную борьбу. Первая очередь ее пулемета прошла мимо улепетывающего «роллса», который скрылся за плотной завесой пыли и удирающими грузовиками. Но потом Джейк и Грегориус начали работать с точностью и полным взаимопониманием, которое уже успели наладить между собой.

– Левее возьми, левее! – командовал Грегориус, щурясь над прицельной планкой «виккерса» и наводя его на грузовик, с ревом и грохотом двигавшийся в сотне ярдов перед ними.

– Ага, вывожу на него, – кричал в ответ Джейк, и грузовик появлялся в его узкой смотровой щели. Ее прикрывал щиток из гофрированной стали, позволявший смотреть только вперед, но как только Джейк вывел «Свинью» на этот грузовик и тот был теперь у него прямо по курсу, он неотступно пресекал все его попытки сбить себя с цели, быстро приближаясь, пока не оказался в двадцати ярдах от него.

У заднего борта грузовика столпились чернорубашечники-пехотинцы. Некоторые вели беспорядочный, но массированный винтовочный огонь по преследующему их броневику, и пули с визгом отскакивали и рикошетили от стального корпуса, но в большинстве своем люди просто сидели с белыми лицами, судорожно цепляясь за борта, и смотрели остановившимися от ужаса глазами назад, на бронированную смерть, неотступно надвигающуюся на них.

– Стреляй, Грег! – крикнул Джейк. Даже несмотря на холодную ярость, охватившую его, он был очень доволен, что этот юноша послушался его приказа и до сего момента не открывал огня. Теперь уже не будет ни промахов, ни впустую израсходованных боеприпасов – на такой короткой дистанции каждая пуля вонзалась в итальянский грузовик, пробивая брезент, плоть, кость и сталь со скорострельностью семь сотен выстрелов.

Грузовик резко вильнул в сторону, врезался и его передок как будто сложился; он упал на бок, перевернулся несколько раз, выбрасывая из себя людей, высоко взлетавших в воздух, – он походил на спаниеля, который отряхивается после купания.