Найди меня - Дж. С. Монро

Защищенная черным кожаным клепаным намордником голова суки зафиксирована в определенном положении и удерживается в нем двумя пластинами по бокам (опять же в точном соответствии с предписаниями Селигмана). Эти пластины соединены бугелем на шее подопытной. В надежде остановить ток сучка может надавливать своей головой на любую из них. Но давлением на пластины подачу тока не остановить.

Единственное отличие моей конструкции от экспериментального оборудования Селигмана заключается в том, что крепежные ремни я сделал из материала такого же цвета, как у комбинезонов, которые носят «особо ценные» узники Гуантанамо – оранжевого!

Я только что все проверил и убедился: видео работает. И я живо представляю себе смотрящих его коллег со всего мира: отлученных от своей работы ученых, психологов ЦРУ и, возможно, даже случайных террористов.

Теория Селигмана заключается в следующем: скованные ремнями и подвергнутые систематическому воздействию электрических разрядов собаки, усвоив, что они не могут ни предотвратить их, ни повлиять на их силу, впоследствии не пытаются бороться или спастись, даже оказавшись в более выгодных условиях – например, в клетке с перегородкой и чередующимися участками подачи напряжения. (В которой при должной сообразительности животные без труда могут избежать ударов током, перескочив через прегородку из опасной секции в безопасную.) В оригинальном эксперименте Селигмана собаки из второй контрольной группы могли остановить подачу тока, надавив головой на пластины. И, помещенные в клетку с перегородкой, эти подопытные не оставляли попыток избежать боли – в отличие от собак из первой группы, у которых выработалось стойкое убеждение в своей беспомощности перед происходящим вокруг.

То есть опыт, который я сейчас провожу, является только частью более широкого эксперимента. Позже я высвобожу свою сучку из ремней и помещу ее в клетку; там она будет также подвергаться ударам тока (пропускаемого по металлической сетке на полу в одной из секций), но сможет избежать их, если сообразит перебраться через перегородку в другую секцию клетки. Если Селигман прав, сука не станет уклоняться от разрядов, а будет смиренно терпеть боль и обреченно скулить в состоянии приобретенной беспомощности.

Во время первого электрического разряда ее тело сотрясли впечатляющие конвульсии.

Второй разряд вызвал такие продолжительные мышечные сокращения, что я разволновался, как бы не лопнули ремни – тело суки билось как рыба, выброшенная на берег. Но я проверил крепления – все в порядке. Сука колотилась головой о панели и истошно визжала жутко высоким голосом.

Автоматическая подача постепенно сокращающихся разрядов тока продолжалась в обшей сложности 226 секунд.

Теперь мне нужно обождать сутки. А потом я помещу свою подопытную в клетку с чередующимися участками подачи напряжения и посмотрю, как она будет там реагировать на болевые удары током. Попытается ли она их избежать? Или в результате усвоенной неспособности предотвратить разряды и повлиять на все происходящее вокруг, на первом этапе эксперимента у нее действительно развилась приобретенная беспомощность?

Джар подавил приступ поступившей тошноты, но тут же снова согнулся пополам, хватаясь за мусорную корзину в офисе Макса. Он должен позвонить Максу, пересказать ему все, что он только что прочитал. «Ладно, со звонком можно немного повременить», – решил Джар. Сначала ему нужно прогуляться, глотнуть свежего воздуха, проветрить голову.

Сучка болтается под потолком в лаборатории.

Джар вышел в коридор и направился к лифтам. Как только он подошел к вращающейся двери, сработала пожарная сигнализация. От пронзительного звука сирены Джар вздрогнул. «Это всего лишь утренняя проверка», – сказал он себе, стараясь сохранять спокойствие. Но его нервы были уже на пределе. Записанный голос, звучащий из репродуктора не слишком обнадеживающе оповещал людей о порядке эвакуации из башни по лестницам.

«Может быть, стоит вернуться в офис Макса, запереть дверь и не обращать внимания на тревожную сирену?» – раздумывал Джар. Ведь о его присутствии в офисе никто не знает. Но нет, это выше его сил. Ему просто необходимо выбраться из этой башни, подальше от этого жуткого журнала Мартина.

Лифты отключили. Джар бросился к пожарному выходу; подобранная им ночью фуражка так и осталась лежать на стуле. Джар старается не думать о ее владельце. О том, куда мог подеваться охранник.

Второй разряд вызвал такие продолжительные мышечные сокращения…

Мартин мучил и истязал собаку… Тщетно пытался убедить себя Джар, толкая пожарную дверь. Может быть, Мартин просто выдумал эту историю, и Стрелка не погибла на железнодорожных путях? Лестничный колодец уже не звенел тишиной. Где-то внизу шумно гудели вытяжные вентиляторы, проветривая лестничные пролеты. Джар прислушался. Но чужих шагов не слышно. Больше никто не эвакуируется из башни. Джар поднял глаза вверх. А там, в углу лестничной площадки, неподвижно лежал неуклюже упавший охранник.

Борясь с очередным приступом тошноты, Джар подошел к телу. Глаза охранника были закрыты; на лбу багровел синяк. Джар проверил его пульс и с облегчением вздохнул: сердце охранника билось. А потом охранник издал слабый стон, и Джар почти успокаился. Он понимал, что должен позвонить в полицию, но желание выбраться из здания, подальше от сирены, вентиляторов и видео, оказывалось сильнее.

– С вами все будет теперь в порядке, – сказал Джар, убеждая скорее себя, чем охранника. И начал долгий спуск вниз – длиною в двадцать этажей. Невольно он разгонялся, перескакивая через две ступеньки зараз. Миновав три этажа, Джар остановился перевести дух. И в гуле вентиляторов уловил шум чьих-то шагов. Выше него находился кто-то еще.

Джар продолжал спускаться, стараясь не сбиваться с ровного темпа. Лестница была невероятно крутая. И если он пойдет быстрее или побежит, то сможет оступиться и упасть. А в худшем случае – сломать себе шею. Глянув вверх, Джар заметил знакомую высокую фигуру, маячащую двумя этажами выше. Уж не тот ли это человек, который пытался сесть в его поезд на Паддингтонском вокзале и отнял у него Розу на мысе в Корнуолле?

Святый Боже! Джар пустился бежать, перелетая уже через три ступеньки сразу – слишком быстро, чтобы сохранить равновесие. В итоге он упал, тяжело ударяясь о край ступеньки, и по инерции кубарем скатился вниз по лестничному пролету.

Придя в себя, Джар попытался определить, откуда идет нестерпимая боль. Вокруг его щеки на холодном бетонном полу растекалась лужица крови. Джар вспомнил об охраннике и его теплой фуражке. Кто-то спускался по лестнице и остановился рядом с ним. Закрыв глаза, Джар – впервые за многие годы – начал молиться, ожидая, когда перед глазами пронесется вся его жизнь. Но увидел он только Розу на кромке утеса.

При звуке взведенного курка – до странности обыденном и прозаичном – Джар обхватил ноги незнакомца руками. Тот потерял равновесие и упадал, волоча за собой Джара. Они пересчитали еще несколько ступенек, прежде чем Джару удалось отделаться от своего противника. Тело того перевернулось, выгибаясь, и замерло под неестественным углом. На ступеньке между ними лежал пистолет – тот самый, который наставил на Джара человек в Корнуолле.