Правила абордажа - Сергей Самаров

Конечно, у французов даже слов подходящих не находится, американцы наглеют через меру. Они всегда мало считаются с союзниками. Могли бы хоть в известность об испытаниях поставить, раз так настаивали на совместном применении силы всеми странами, входящими в НАТО. Хотят под общий шумок свои дела провернуть. Не поставили. И не надо. Можно и без этого обойтись. Франция всегда живет сама по себе. У каждого своя дорога. Но если идешь с кем-то дорогой попутной, то невольно увидишь, что несет с собой твой коллега. Увидеть... Узнать... Это и есть задача полковника французской разведки герцога де Валомбреза. Возможно, его скромная работа как-то поможет и ученым из французских лабораторий, уже много лет разрабатывающим эту сложную тему.

* * *

Здесь, в Македонии, как в других «горячих точках», было так заведено, что с утра журналисты рыскают в поисках новостей, пользуясь своими собственными каналами и своим нюхом. Собираться вместе медленно начинают только после обеда. Учитывая это, около часа дня герцог решил пойти пообедать. Обычно он ходил в один и тот же ресторан, где его уже знали в лицо официанты. Здесь же, как правило, в это время собиралось около десятка журналистов. Они уже присмотрелись друг к другу, многие встречались и в других местах, в других странах, и старались обычно составить один другому компанию за столом. Большие темы «копали» каждый в одиночестве, но мелочью делились с коллегами охотно.

На улице светило весеннее солнце. Снег сошел очень быстро, всего за несколько дней. И после почти зимы резко наступило почти лето. Про весну забыли бы, если бы не отсутствие зелени. Листья на деревьях еще только пробивались к свету.

Серж взял с гостиничной стоянки машину – стоянка здесь платная и охраняемая. Еще при поселении портье предупредил, что в связи с массовым наплывом беженцев и сопутствующим беспорядком машины крадут очень часто, и потому на стоянку выставили бригаду охранников. Рекомендовал заплатить и пользоваться, во избежание больших неприятностей.

С беженцами в Македонии была, честно говоря, просто беда. Маленькая страна оказалась не в состоянии принять всех желающих. Целый вагон обещаний о помощи со стороны развитых европейских стран застрял на каком-то из бюрократических разъездов. От «спасительных» бомбардировок бежали в тысячи и в тысячи раз больше, чем раньше от сербов.

Ресторан расположился на горе – в восточной части небольшого и уютного Скопье. Пятнадцать минут неторопливой езды. Узкие улицы ныряли резко вниз и сразу за этим возносили машину к вершине ближайшей горы. Из-за этого создавалось впечатление, что катаешься на «американских горках». После очередного подъема Валомбрез подумал, что местные горки и в самом деле стали американскими. За ним почти от самой гостиницы следовал «хвост» на стареньком «Фиате». Это уже, пожалуй, что-то новое. Возможно, более неприятное, чем вчерашнее происшествие. Таких машин американцы на вооружении в своей армии не держат. И потому Серж сбросил скорость, свернул за угол и остановился, якобы для покупки газеты в киоске. «Хвост», боясь упустить его за углом, после которого следовал следующий угол и еще десятки подобных – где легко потеряться, выскочил на скорости. Водитель озирался суетливо.

Валомбрез был профессионалом, и потому ему не надо было внимательно всматриваться в машину. Он и одним глазом сфотографировал, словно неделю рассматривал – за рулем сидит человек в камуфлированной одежде, но с длинными волосами. Это не американец. Не военный. По внешности Серж принял бы его за албанского боевика. А на заднем сиденье – уже американский офицер. Даже переодеться в гражданское не пожелал. Неприкрытый идиотизм? Хотя, возможно, это простая демонстрация с целью испугать, заставить нервничать. Но какого же рожна его пугать после того, как пытались выкрасть, планировали убить. Он и так напуган до предела, штаны менять не успевает.

А ведь американцы даже не знают, что за сведения у него имеются. И это скорее всего заставляет их нервничать. Если бы знали, что в наличии только разговор со знакомым полковником, которого не пустили дальше ворот в американский военный городок, да еще беседа с теми ребятами, которых привел Тарханов, то они не стали бы так суетиться. Отвязались бы, да и все. Или... Или уже убили бы, что более вероятно. Они же понимают психологию журналиста – где пахнет паленым, там надо и брать материал. Даже при всей своей армейской прямолинейности понимают. Убили бы без сомнений. Чтобы не лез не в свое дело.

Они не знают, что это именно его дело.

«Фиат» проехал, не желая «светиться». Автомобиль герцога, стоящий вплотную к тротуару, не заметить было нельзя. Значит, это не демонстрация, а откровенное неумение вести слежку. Опять армейские манеры, армейская самоуверенность. Ну, хоть бы подключили своих контрразведчиков, у тех опыта должно быть побольше. Но, похоже, они даже от натовской контрразведки держатся в стороне. Не доверяют даже своим. Это очень хорошо. Значит, дело того стоит.

У здания ресторана стоянка была бесплатная, не охраняемая, хотя и обнесенная металлическим витым забором. Надо выбрать удобное место в зале, чтобы следить в окно за машиной. Поставить взрывное устройство под капот смогут даже вояки.

О том, что подошел к своей удаче очень близко, он понял, когда получил данные на русских спецназовцев. Это очень удобно – воспользоваться плодами чужого труда. Пусть русские работают, как могут. Пусть себе выполняют задачу. Они очень легко делятся сведениями. И просить даже не надо. Подогнали целый отряд сербов, побывавших в зоне действия генератора. Самим русским эти данные, вероятно, не слишком и важны, а вот Валомбрез ищет именно их. И надо продумать вариант, при котором русские захотят делиться сведениями более охотно. Естественно, они поддерживают в конфликте сербскую сторону. И захотят, чтобы мировая пресса, в том числе и французская, пресса страны – члена НАТО заговорила об американских античеловеческих методах ведения войны. Заговорила о том, что американцы только прикрываются высказываниями о миротворческой миссии, а на самом деле активно используют Югославию как полигон для испытания новых видов оружия. Следует провести эту мысль очень ненавязчиво. Показать лояльное к Югославии отношение. Даже сочувствие. Сообщить, что газета требует от Сержа материалы пацифистского толка.

Полутемный зал ресторана был в эти часы почти пуст, только пара военных сидела в углу и четверо из журналистской братии обедали за столиком в центре зала. Это хорошо, что их четверо. Столько же, сколько мест за столиком. Не пригласят к себе.

– Привет, Ригана! – крикнули ему.

Он ответно помахал рукой и прошел к столику около окна, откуда мог бы наблюдать за своей машиной.

Плетеное кресло, лампа с плетеным абажуром над столиком. Глиняная посуда. Даже рюмки глиняные. Все оформлено под национальный стиль. И официанты в национальных одеждах. Для востока Европы достаточно вежливые и услужливые. Валомбрез заказал суп-пити и горшочек тушеного картофеля с грибами. Официант ушел, а он отодвинул на окне шторку, чтобы видеть свою машину. Если раньше, когда он ставил ее, рядом было только две, то теперь добавилось еще две. Эти машины были знакомы, и Серж обернулся к дверям. Он не ошибся. Пришли еще трое журналистов, и герцог помахал рукой, приглашая за свой столик.