Смерть экс-любовника - Харли Джейн Козак

– Что случилось? – крикнула я, глядя, как дядя Тео и Аполлон догоняют его.

– Нечто ужасно важное, – сказал запыхавшийся брат. – Мы были на физическом факультете. Я разговаривал со студентами, которые работают над геномами. Догадайся, что я узнал?

– Что?

– Догадайся, кто живет в Санта-Барбаре?

– Кто?

– Джозеф Полчински!

– Кто такой Джозеф Полчински? – поинтересовался Руперт. – Кстати говоря, я Руперт Линг.

– Джозеф Полчински, – не замечая Руперта, продолжал Пи-Би, – продвинулся в М-теории гораздо дальше, чем другие исследователи. И он из Сайта-Барбары. Я должен жить там.

– Ты и так будешь там жить, – сказала я. – Какое удивительное совпадение!

– Дело в том, – волновался Пи-Би, – что это не совпадение. Это связь, которую ты не можешь углядеть. Что касается Полчински… – Пи-Би замолчал, увидев, что из Ройс-Холлана антракт выходит множество людей. Дядя Тео и Аполлон подошли к нам, в руках у них были леденцы. Их не меньше Пи-Би взволновало известие о Джозефе Полчински. Я знакомила их с Рупертом, когда какая-то женщина похлопала меня по плечу.

– Прошу прощения, – сказала она, – но я видела вас в «Новостях».

Я обернулась и оказалась лицом к лицу с монахиней. «Или же это папарацци, замаскировавшаяся под монахиню», – подумала я, но тут же обругала себя за цинизм. На ней было некое модифицированное одеяние – вуаль до плеч и юбка чуть ниже колен.

– Уолли Шелли, – представилась я и пожала ей руку. – А это Руперт, Тео, Пи-Би и Аполлон. Меня показали в «Новостях»?

– Может, ваша фотография была в газете? Я сестра Женевьева. У вас такой необычный цвет волос! По ним-то я вас и узнала. Вы были знакомы с Дэвидом Зетракисом?

– Да. Вы тоже?

– Нет. Но он, сделал прекрасное пожертвование нашему ордену. Одна из наших сестер заботилась о нем незадолго до его смерти. Она выступала в «Новостях», и потому мы следим за этим делом. Разве тибетские монахи не удивительны? Они такие вдохновляющие! Такие, можно сказать, мужественные.

– Да, очень, – кивнула я. – Сестра, мне бы хотелось встретиться с той монахиней. Это возможно?

– Почему нет? – ответила сестра Женевьева и достала мобильник.

– Я бы ни за что на свете не пропустил встречу с монахиней, которая ухаживала за Дэвидом, – сказал Руперт, когда мы шли вдоль Медицинского центра университета. Пи-Би следовал за нами, уткнувшись в книгу комиксов под названием «Прометей». Аполлон и дядя Тео пошли в Ройс-Холл, чтобы, сидя на наших местах, насладиться вторым отделением представления, даваемого тибетскими монахами.

– Это ужасно любопытно. Кроме того, мне нравится твое общество, – заверил меня Руперт.

Я, несколько удивившись, оторвала глаза от карты.

– Руперт, ты со мной флиртуешь?

– А что, ты придерживаешься каких-то определенных правил поведения? Никакого флирта до… Какое по счету у нас свидание? Пятое?

– Четвертое, – уточнила я. – Но разве можно считать свиданием разговор с монахиней?

– Это можно считать продолжением свидания, во время которого мы слушали монахов.

– Ну, я думаю, мы вполне можем флиртовать, раз уж ты со мной спал. Точнее, заснул рядом со мной. Это не одно и то же.

Руперт рассмеялся:

– Не совсем. Тут следует хорошенько поразмыслить. Наверное, надо спросить об этом мою подругу.

Я посмотрела на него:

– Ага. Я так и думала, что у тебя есть девушка. Где она сейчас?

– В Ванкувере. Снимает телевизионный сериал. Не думаю, что наши отношения продлятся долго. Я знаю, и ты не одна, но тебя не должно обижать то обстоятельство, что на твои оранжевые волосы покупаются и другие мужчины.

Это был интересный намек, но я не стала развивать тему, потому что мы вошли в раздвижные двери больницы Калифорнийского университета, где в вестибюле нас ждала сестра, с которой я хотела поговорить.

Сестра Перпетуя, хотя и работала с умирающими, выглядела не менее жизнерадостной, чем воспитательница детского сада. Частично этому способствовало то, сказала она, что ей несколько минут назад кто-то из членов ее «семьи» подарил коробку шоколадных конфет. Она усадила нас на диван, затем сняла целлофан с «Уитманс сэмплер» и протянула нам конфеты. Я отказалась. Руперт и Пи-Би взяли по одной.

– О, вы, ребята, цените горький шоколад! – одобрительно сказала сестра Перпетуя. – В нем содержатся антиоксиданты. – Сверившись с указаниями на обратной стороне крышки, она выбрала конфету из молочного шоколада с кокосовой начинкой и немного откусила от нее, совсем как мышка. – Итак, – она начала разговор, – вы приходитесь Дэвиду…

– Я его старинная подруга.

– А я его друг, партнер по покеру и, кроме того, коллега по работе, – объяснил Руперт.

Пи-Би молча жевал. Мне показалось, он выбрал конфету с карамельной начинкой.

– У меня к вам такой вот вопрос, – решительно сказала я. – Был ли в поведении Дэвида некий поворотный момент, благодаря которому вы могли убедиться в том, что он, в соответствии с э… новообретенными религиозными верованиями, не стал бы хлопотать о собственной смерти?

Сестра Перпетуя кивнула с самым счастливым видом:

– Да, я понимаю, о чем вы спрашиваете. Поворотный момент? Да. И я помогла ему увидеть альтернативу.

– Альтернативу чему? Вы можете рассказать мне об этом? Ведь такая информация не является тайной, верно?

– Разве я похожа на священника? – хихикнула сестра Перпетуя. Пи-Би посмотрел на меня. «Nun Humor»[19], – прочитала я на его лице. – Видите ли, Дэвид действительно планировал своего рода самоубийство – а это грех, – с тем чтобы обеспечить кому-то неожиданный доход, – а это уже мошенничество. Такие мысли способствовали его угнетенному состоянию. И тут я взялась за него. Я помогаю людям скинуть с себя бремя. Бывает, что человеку легче поговорить со мной, чем с членами своей семьи. Я ухаживаю за больными, меняю им постельное белье, кормлю их, то есть выполняю работу матерей. И страждущие доверяют мне свои самые заветные тайны. – Монахиня коснулась плеча Пи-Би, что удивило его. Это удивило и меня.

– Значит, он поведал вам план самоубийства, – сказал Руперт. – И что было дальше?

– Я спросила его, почему он решился на такой радикальный шаг. Оказалось, он хотел помочь брату. Тот срочно нуждался в деньгах. Дэвид думал, что он может продать все свое имущество, но это оказалось нереально и страхование жизни виделось ему единственным возможным способом добыть деньги. Я спросила: «Почему ваш брат не может одолжить некоторую сумму в залог ожидаемого им наследства?» Дэвид не знал, что такое возможно. У него были менеджеры, которые заботились о его деньгах; любой из них мог сказать ему об этом, но он держал свои планы в большой тайне. Ото всех, кроме меня. – Сестра Перпетуя осторожно переложила верхний слой конфет на золотистый пластиковый поднос и снова села. – Рассмотрев ситуацию с займом, он сказал: «Сестра, вы спасли мне жизнь». И я ответила: «Дэвид, я чувствовала бы себя куда более счастливой, если бы мне удалось спасти вашу душу». – Она потянулась, вынула из коробки прокладку между конфетами и обнажила нижний слой. Выбрав еще одну конфету из молочного шоколада с кокосовой, начинкой, она протянула коробку нам.