Ядовитая кровь - Тимур Туров

Сверху что-то обрушилось на голову змея. Удар был стремительным, но змей успел отреагировать, махнул хвостом – комок перьев отлетел в сторону.

Змей успел, но он отвел взгляд, потерял глаза Приблуды. И не успел снова приготовиться к броску – посеребренная сталь с хрустом вошла прямо в окровавленную, разорванную пасть.

Приблуда выдернул клинок и ударил снова, наотмашь, от левого плеча, протянув клинок, как учил отец. Саблей не рубят, саблей режут, сынок. Режут...

Сабля взвизгнула, перерезая хребет змея, тело чудовища выгнулось, распрямилось, собралось в кольца... Приблуда чудом уклонился от предсмертных ударов, снова замахнулся и воткнул саблю, прибил с хрустом голову перевертня к земле.

И оглянулся.

Как ни странно, но козаки еще были живы. Черепень давно упал бы, если бы не был привязан, из груди торчали две стрелы, правая рука висела, а кисть, почти отрубленная, держащаяся только на лоскуте кожи, болталась в такт движениям атамана.

Чугайстр разрядил пистоль в татарина, швырнул бесполезное оружие, выхватил второй пистоль, но тут закричал Качура – аркан захлестнул его за плечи, и татарин разворачивал своего коня, чтобы сбросить козака с седла, утащить его в полон.

Качура замахнулся саблей, чтобы перерубить кожаную веревку, но другой татарин, бросившись вперед, молниеносно рассек ему запястье, и сабля выпала.

Качура закричал снова, ярость и бессилие были в этом крике, Чугайстр выстрелил, не целясь. Пуля ударила Качуру точно в сердце, подарив быструю смерть.

Приблуда бросился вперед, к своему коню, за самопалом. Сабля осталась в земле, он не смог ее выдернуть.

– Я сейчас! – крикнул Приблуда. – Сейчас...

Сильный удар сбоку бросил его на землю. Приблуда вскочил, но новый удар опять свалил его, и тяжесть, навалившись на грудь, не дала подняться.

В нос ударил тяжелый запах. Звериный запах.

Приблуда закричал, взмахнул правой рукой, чтобы ударить Волка, но тот перехватил руку зубами, сжал. Приблуда рванулся, но зубы сомкнулись сильнее, и Приблуда снова закричал, но не от злости на этот раз, а от боли.

Волк не отпустил его.

Приблуда видел, как откинулся в седле Черепень, выронив из левой руки саблю, и как Чугайстр каким-то чудом, извернувшись, дотянулся концом своей сабли до его груди и остановил сердце.

Это было последнее, что успел сделать старик, его обезоружили, сбросили с коня, татарин спрыгнул ему на грудь, ударил, перевернул лицом вниз и ловко связал руки за спиной.

Чугайстр кричал, вырывался, но второй татарин прижал его ноги к земле и стянул их веревкой.

Двое всадников отделились от схватки и медленно, настороженно глядя на волка, приблизились.

Приблуда плакал от бессильной ярости и не стыдился своих слез. Волк отпустил его руку, отошел в сторону.

Приблуда лежал, глядя в небо. Если бы он мог летать. Или умереть прямо сейчас. Почему Чугайстр не помог ему, как помог Качуре и Черепню? И почему... Почему Волк...

Волк перекинулся в человека. Его лицо снова было перепачкано кровью, только на этот раз это была кровь Приблуды.

– Так оно бывает, – сказал Волк. – Извини.

* * *

Влад проснулся, но глаза не открыл. Лежал и думал.

О сне, который словно телесериал прокручивается перед ним серия за серией. О сатра, который подсунул ему этот странный цветок и помог выяснить, кто убивает чужаков. О том, позвонит ли убийца, захочет ли поговорить. А если захочет, то о чем?

Или просто взять и рассказать оборотням-циркачам, кто убил сына их вожака? Попросить, чтобы не убивали его, Влада. Униженно попросить, чтобы Руслана хотя бы не трогали.

Влад открыл глаза – в комнате было темно и пусто. Еле слышные голоса доносились издалека, с кухни, наверное. Разобрать слова было невозможно.

Он не уснул в машине, сам поднялся в лифте на восьмой этаж, сам застелил, наконец, диван, разделся и лег, задернув шторы, выключив телефоны и достав из холодильника подарок сатра. Вот он лежит в головах, на стуле, поверх одежды.

Влад взял мобильник, посмотрел время – он проспал пять часов. Выспался, голова не болит, ребра не болят, спасибо доктору.

Можно остаться в постели, еще часок урвать. На будущее. Не исключено, что все понесется вскачь, все быстрее и быстрее. И поспать больше не удастся.

«До самой смерти», – подумал Влад и сел на постели.

Раз в голову лезут такие дурацкие мысли – нужно вставать. Одеться, обуться, поесть, кстати, не мешает, последний раз он ел... Хрен знает, когда он ел.

На кухне сидели Богдан и Капустян.

Лейтенант, увидев Влада, вскочил, но тот махнул рукой и полез в холодильник.

– Не все сожрали? – спросил, рассматривая полки.

– Я разогрею! – Капустян вежливо отодвинул Влада в сторону. – Вы присядьте, я быстро.

Влад сел к столу, напротив Богдана. Задумчиво посмотрел на автомат, лежавший перед Лютым.

– Мне это мерещится? – осведомился он, когда понял, что Богдан не собирается ничего объяснять. – Или на самом деле у меня на кухне, на столе, лежит автомат Калашникова «АКС» семьдесят четыре у?

– И еще один на табурете под столом, – Богдан сделал простое-простое выражение лица. – И три бронежилета в коридоре.

– Откуда?

– Я ездил в управление, получил, – ответил Капустян, гремя чем-то металлическим на печке.

– И тебе прям таки сразу и выдали...

– Сразу. Я зашел вначале в управление, получил бумагу, а потом пошел уже в оружейку. Я расписался, но потом нужно, чтобы вы подъехали и старшие лейтенанты Лютые, – пояснил Капустян. – Тоже расписались.

– Все страньше и страньше... Не понимаю. Я бы послал любого, кто сунулся бы ни с того ни с сего за дополнительными стволами. В управлении эпидемия шизофрении?

– Передаваемая по телефону, – кивнул Богдан. – Алгоритм следующий: я осознаю необходимость повышения огневой мощи нашего коллектива, понимаю, что ни хрена у меня не получится. Беру твой мобильник, нахожу в нем телефон Серого, звоню...

– Знаешь, что раньше за воровство руки отрубали? – осведомился Влад.

– За первое. Потом уже – голову. Или вешали – где как. А в некоторых странах вначале палец, а только потом руку, ну и дальше... – Богдан с удовольствием продолжал играть дебила.

Пока Влад спал, Богдан сидел и репетировал свое выступление, предвкушая грядущее удовольствие.

– Серый был на взводе, стал кричать и жаловаться на жизнь, подумал, что это ты звонишь. Я дал ему выговориться, потом представился и попросил посодействовать в получении оружия и броников. Серый вначале решил, что мне нужно нелегальное оружие, но потом мы все утрясли, он позвонил в управление... И все сложилось. Нам выдали автоматы и по шестьдесят патронов к ним. – Богдан почесал ухо и хмыкнул. – Ну, люблю я оружие. В детстве и в спецназе не наигрался. Хотел еще «драгуновку» зацепить, но подумал, что ты не оценишь. А я бы пострелял... Знаешь, как я стреляю?