Жена напоказ - 2 - Елена Счастная

— Будем считать так, — его светлость состроил загадочное выражение лица.

Но он вдруг остановился, озираясь кругом. Как будто ждал, что за любым кустом здесь может прятаться сам Собиратель. Нехорошо… Так я получу в мужья параноика, который будто при каждом подозрении ронять меня лицом в землю и накрывать собой.

— Я думала надо всем, что случилось. И мне показалось, что для Собирателя было главным просто досадить тебе. Ведь это так по-мужски! Отвечать ударом по близким на то, что тебя ударили в глаз.

— Это и правда смахивает на месть. Но не думаю, что дело только в том, что я один раз врезал ему по лицу. Возможно, он просто знает меня. И знает хорошо. Но почему тогда я не знаю его? Его лицо мне совершенно не знакомо.

Ну всё, теперь этот разрушающий простое человеческое общение мыслительный процесс не остановить. Я так и видела, как рассуждения, улики, зацепки и связи вновь выстраиваются перед внутренним взором Ренельда в схему, где временно отсутствуют некоторые детали. Но они обязательно будут заполнены!

— Ничего,  — пригрозила я в пространство. — Мы скоро доберёмся до сути!

Вынужденное сидение в Марбре под охраной придавало мне какую-то особенную кровожадность.

— Мы? — Ренельд недоуменно приподнял брови.

— Начинается! — я закатила глаза. — Я, между прочим, не раз тебе помогала.

Ренельд поймал пальцами моё запястье, я вырвалась, но он перехватил его вновь — прижался к нему губами, медленно вдыхая запах кожи, а затем слегка потянул меня к себе. Ох, ну вот и нарвалась… Выбрасывать белый флаг? Не слишком ли поспешно, мадам д’Амран! — одёрнула я себя.

Да, всё ещё д’Амран… Проклятье Первородных. Когда это начало меня злить?

Но тут из зарослей вдоль дорожки вылетел Лабьет, а затем чуть поодаль раздались бряцающие шаги стражи.

— Ваша светлость, — отрапортовал один, когда они приблизились. — К вам прибыли с докладом.

— Кто? — я взглянула на Ренельда.

— Я отправлял нескольких человек понаблюдать за Оли, — с бодрой готовностью ответил месье я-снова-в-деле дознаватель. — Нужно было понаблюдать за её домом чуть дольше. А ещё за ней — отдельно.

— На случай, если появится кто-то подозрительный?

Ренельд опустил на меня взгляд.

— Не будь ты той, кого мне нужно хранить больше всего на свете, из тебя могла бы получиться отличная помощница, — он ущипнул меня за подбородок. — Лабьет! Идём. А вы проводите мадам в её покои.

Стражники одновременно кивнули, когда герцог проходил мимо. Ещё пара мгновений — и я осталась только в компании этих неразговорчивых вооружённых мужчин. И перспектива привыкать к их постоянному нахождению рядом меня вовсе не радовала. Похоже, моему жениху нравилось, что теперь я под постоянным присмотром. Чего уж больше!

Нет, если свадьба всё же состоится, после неё я всё равно уеду в Эйл. Отдохнуть от этого шумного Жардина и Марбра, который сам по себе словно небольшой город.

Ренельд

— Ну что ж, рассказывайте! — Ренельд прошёл в свой кабинет, где его уже дожидались Пьер и Виаль.

Приехали они позже Оли, но это было вполне объяснимо. Пьеру в случае её отъезда следовало задержаться, чтобы проследить за опустевшим домом. А Виаль должен был отправиться за мадемуазель, чтобы узнать, что же она будет делать по дороге и по прибытию в Жардин.

Похоже, у них наконец сложился некоторый отчёт.

Ренельд опустился в кресло и пролистал оставленную для него папку с записями их наблюдений по дням. Рядом Тибер положил запрошенные ранее досье по всем претендентам на место преемника короля. С тех самых пор, как за ними по приказу самого Ивена была установлена слежка. Отлично — самое время изучить. Версия с мелким мошенничеством и возможной торговлей аурами стремительно теряла актуальность. В свете последних событий и результатов расследования всё это приобретало гораздо более значительный масштаб.

Возможно, именно наблюдение за Оли Паграйс внесёт долю ясности, хоть фигура она, на первый взгляд, крайне незначительная.

— Да, кажется, ничего особенного в ней и нет, ваша светлость, — начал говорить Виаль. Почесал светлую бровь, будто выражая сомнение.

— Выводы я сделаю сам.

Агент кашлянул и продолжил:

— Живёт на окраине городка Койрант. Уроки пока не ведёт. Её воспитанник, Нико Навье, уехал до осени с родителями в имение к морю. Больно-то она не шикует, тратит, похоже, те деньги, что заработала за год.

— С кем общается? — уточнил Ренельд, вертя в пальцах перо и раздумывая над тем, что можно отметить, чтобы отдельно над этим поразмыслить.

— Знакомые у неё есть. Все живут в Койранте давно. Но она близких отношений ни с кем из женщин не водит. Ни разу не видели у неё гостей, и сама она в гости в город не ходила. Только по мелким хлопотам.

“Конечно! — отозвался Лабьет. — Женщины болтливы. И если ей есть, что скрывать, то лучше с ними не связываться”.

—  А из мужчин?

— Ну, — Пьер развёл руками. — В какой-то момент нам показалось, что у неё есть любовник. Но оказалось, что она просто помогает по хозяйству одному старику-магу. Марену де Риву. Ветеран нескольких военных стычек, когда-то консультировал в одном из провинциальных филиалов Санктура, но давно отошёл от дел. Живёт за городом в небольшом фамильном имении. Мадемуазель приходится проходить пару миль, чтобы добраться до него. И только там она проводила больше времени, чем где-либо.

Это уже интересно. Приятельские связи с магом могут нести какие угодно цели.

— Кажется, он преподавал ещё в бытность молодости моей бабушки, — добавил Виаль. — Очень уж стар. За ним мы тоже приглядели. Но за это время к нему никто не приезжал. Хоть дети и внуки у него есть, только живут далековато и наведываются пару раз за месяц. А вот мадемуазель Паграйс ходит к нему почти каждый день. Иногда — за продуктами для него. И готовит тоже… В общем, помогает старику.

“Прям сама благодетель, — подозрительно протянул шинакорн, прислушиваясь к их рассказу. — Неужели лишение магии так её изменило? Да ведь нет! Она же вешалась тебе на шею, как орден! Что-то тут не так”.

— Когда-то Оли и правда казалась мне вполне благодетельной, — заметил Ренельд, слушая продолжение доклада.

“Вообще тебе не кажется что вся эта жизнь как будто не для неё? Она всегда любила дорого одеваться. Могла потратить на пошив платья последние деньги. Любила внимание и посиделки в будуарах знатных аспиранток”.

— Всё верно. Но без магии люди и правда могут стать другими. Это большой сдвиг в самосознании.

“Ну, может быть… — Лабьет снова опустил голову на лапы. — Но вот только я ей всё равно не верю”.

— Не беспокойся, я тоже.

“О, ну слава святым пяткам Первородных! А я уж думал, что от внимания мадам Конфетки у тебя совсем мозг поплыл и ты вдруг сильно подобрел к окружающим”.