Сфера - Алекс Орлов

— Ты бы уважил девушку, — нагнувшись над столом, сказал Сирс, когда Лаура ушла. — Если не в подсобке, так хоть деньгами. Пусть она будет на нашей стороне.

— Хорошая мысль, — кивнул Веллингтон, который уже и сам подумывал о «вербовке» Лауры. Такие женщины были в его вкусе, до того, как он не начал пить.

— Пожалуй, я пойду, поприветствую девушку, — сказал Веллингтон, поднимаясь. — А вы присмотрите за моей котомкой…

— А бабло в ней? — уточнил Парагон и все засмеялись.

— Только часть, — улыбнулся Веллингтон и вышел на кухню, где его уже ждала сияющая Лаура, которая подслушивала все разговоры компании.

Она отвела Веллингтона в свою маленькую комнатку, где ему пришлось вспомнить все, что он прежде знал о савоярках.

Печень, конечно, пошаливала, но, в общем, он справился. Другой, менее опытный, мог бы сразу уйти, но Веллингтон ждал, держа Лауру в объятиях и понимая, что ей нужно окончательно проникнуться к нему благодарностью, чтобы сказать что-то важное.

— Рисковый ты мужик, Руди, — вздохнув, сказала Лаура.

— Почему рисковый?

— Пришел к этим… И все так прямо выложил, я думала, они тебя пристрелят.

— Ну не пристрелили же. Я тут тебе на шоколад немного оставлю.

С этими словами он показал Лауре ассигнацию в сто деккеров и положил на украшенную кружевами тумбочку.

— У нас так не принято, Руди, — попыталась отказаться она.

— Я знаю. Просто ты мне нравишься.

Он поцеловал ее в лоб и, разомкнув объятия, стал одеваться.

— Ты вот что, Руди, опасайся Лугара…

— А кто такой Лугар?

— Они здесь вечером будут — шесть человек, это вторая бригада. Главным у них Лугар. Он вроде свойский парень, но… — тут Лаура перешла на шепот: — Егерь пообещал ему платить двоекратно в тайне от других ребят, я это случайно подслушала, когда они договаривались.

— За что же?

— Чтобы стучал на тех, кто против Егеря что-то говорит.

— Двоекратно — немного за такой риск.

— Это еще не все. Он пообещал Лугару сделать его вторым человеком и платить долю, понимаешь?

— Ага. Ну, доля — совсем другие деньги, — согласился Веллингтон, застегивая штаны. — Спасибо, крошка, я это обязательно учту.

Скоро Веллингтон вышел в зал к компании.

— Ну как? — сразу спросил Сирс, понижая голос.

— Все в порядке, теперь мы по одну сторону, — улыбнулся Веллингтон, садясь на свое место.

— Как насчет выпить? — спросил Маккензи.

— Слышать это от тебя мне особенно приятно, — сказал Веллингтон, снова вызывая веселье. Теперь улыбался даже этот молчун.

— Никогда не мог понять, что вы, бледнолицые, находите в перезрелках?

— Наверно, это невозможно объяснить, — пожал плечами Веллингтон, поднимая наполненный стакан. — Просто они нам очень нравятся. За савоярок!

Выпили за савоярок, закусили, и Сирс, которого передернуло от крепкого стерха, сказал:

— Тут вечером вторая бригада нарисуется. Мы с ними все осторожненько перетрем, но ты со своей ржавой пушкой будь наготове. Они, конечно, нам камрады, но сам знаешь, как это бывает. Тут наверху у Кролика комнаты есть, заплати ему малую копеечку и посиди там, якобы на ночлег встал, но, если тут муть какая поднимется, спустишься с пушкой.

К заведению подъехал микроавтобус, из которого вышли двое коротко стриженных савояров и стали выгружать вязанные в узлы вещи.

— Барыги, что ли? — повернулся к окну Сирс.

— Не, это сами воры прибыли, — возразил Парагон. — Без барыг обошлись, так больше выгадают.

Навстречу гостям из лавки выбежал Кролик.

— Ишь, как пляшет — поживу почуял! — заметил Сирс.

Когда Кролик рассчитался с ворами и те уехали, в лавку зашел Веллингтон и попросил одну из комнат.

— Вот как? Понравилось вам у нас? — заулыбался Кролик.

— Просто с ребятами выпил и решил не торопиться. Может, вечерком еще добавлю.

— Пожалуйста, мы только «за»! Вот вам ключик, двадцать бали за ночь. Денежки вперед, пожалуйста.

Комнатка Веллингтону досталась маленькая — четыре шага от стены до стены. Дверь хлипкая, окно узкое, но чистое, должно быть, Лаура постаралась.

Насекомых в кровати тоже не оказалось, Веллингтон проверил это сразу, чтобы потом не было сюрпризов.

Было время, когда он раскатывал под видом коммивояжера — так ему удобней было для дела, и забирался в разные глухие углы, возя с собой патентованные средства, которыми опрыскивал комнаты, где приходилось ночевать.

Суетная была жизнь, опасная, часто в койку вместо себя укладывал свернутое пальто, а сам прятался у боковой стенки. Чаще такие осторожности были излишними, однако пару раз пальто дырявили основательно.

Веллингтон снял сапоги и лег на кровать, переводя дух.

Вот чем была удобна такая обувь — чуть что, и ты мигом обулся. А потом можно сорвать с потолка пару досок — они были слабо прибиты, скинуть черепицу — и вот ты уже на крыше. А с нее сигануть на ближайшую машину, они тут недалеко стоят.

С улицы донесся шум мотора, Веллингтон подскочил к окну, но это был старенький грузовичок кого-то из деревенских, бандиты на таких не ездили.

Веллингтон снова лег и положил пистолет рядом. Потом стал дремать, время от времени просыпаясь, когда где-то внизу хлопала дверь или возле лавки начинали слишком громко разговаривать пришедшие за покупками савоярки.

Вспомнив Лауру, Веллингтон улыбнулся. Все же он еще не настолько стар, чтобы… Ну в общем, не старый он еще, хотя и старательно пил последние десять лет.

Те, кого он ждал, появились, когда стало темнеть. Они прибыли на двух джипах и веселой гомонящей толпой ввалились в заведение — Веллингтон даже не смог их пересчитать.

Стали доноситься приветственные возгласы, было ясно, что прибывшие только что вернулись с какого-то дела.

Примерно час компании пили вместе, и Веллингтон предположил, что его новые друзья все же сделали перерыв, а не пьянствовали в ожидании второй бригады. Даже он не стал бы пить перед ответственной беседой, ведь фактически им предстояло вербовать своих товарищей.

Обутый, с пистолетом в руке, Веллингтон сидел на кровати, прислушиваясь к доносящимся снизу звукам, и был готов выступить, если начнется стрельба. Но пока обходилось, и даже музыку завели, которая, правда, вскоре оборвалась.

— Кролик! Кролик, сукин сын! Иди выпей с нами!..

Голос был незнакомый, наверно, кто-то из приехавших.

Веллингтон сидел, смежив веки, так было удобнее слушать и представлять, как и что там происходит.