Не устоять перед соблазном - Мэри Бэлоу

— Если помнишь, у пари была и другая часть, — сказала она. — Ты сам настоял. Я так же искусна, как и ты.

— Я был бы первостатейным идиотом, если бы оспаривал это, — ухмыльнулся он. — Какой у меня штраф за проигрыш? Целая жизнь любви?

— Да, — ответила Кэтрин.

— Но, — заметил Джаспер, — такой же штраф ожидает и тебя.

— Ну и отлично, — заверила его Кэтрин. И они снова слились в долгом поцелуе.

— Джаспер, — сказала Кэтрин, отстраняясь, — пора возвращаться. О чем мы только думали, оставив всех?

— Наверное, — усмехнулся Джаспер, — если говорить прямо и не бояться вогнать тебя в краску, мы думали о сексе.

— О Боже! — произнесла Кэтрин. — Вероятно, ты прав.

Они уже были на восточной лужайке, когда Кэтрин нарушила молчание.

— Надеюсь, — проговорила она, — скоро у нас будет ребенок. Тогда мое счастье окажется полным.

— Я приложу все силы к тому, чтобы это случилось поскорее, — заверил ее Джаспер.

— Возможно, я забеременею к Рождеству, — проговорила Кэтрин. — Или к Пасхе.

— Господи, Кэтрин, — воскликнул Джаспер, — почему ты считаешь меня таким медлительным? Я бы говорил о конце августа или, в крайнем случае, о конце сентября.

— Ах, — вздохнула Кэтрин, — я и не надеюсь на это, иначе я буду очень разочарована, если это не произойдет! Поэтому я говорю о Рождестве.

— А я — о конце августа, — заявил Джаспер. Они повернули за угол и пошли к балкону.

— Не искушай судьбу своей уверенностью, — сказала Кэтрин.

Джаспер придержал ее за талию и повернул лицом к себе.

— Слушай! — проговорил он, поднимая указательный палец. — Слышишь? Чувствуешь?

Кэтрин замерла на мгновение.

— Что слышу? — спросила она. — Что чувствую?

— Все же совершенно очевидно, — ответил Джаспер. — Сюда идет новое пари.

Лицо Кэтрин прояснилось, и она рассмеялась.

Кэтрин и Джаспер договорились, что за весь бал будет только один вальс. Только один, потому что большинство гостей вряд ли знает па. И хотя бы один, потому что они не могли устоять против искушения станцевать его в своем собственном бальном зале.

Этой весной их новое знакомство после долгого перерыва началось именно с вальса.

И они снова станцуют его здесь, в Седерхерсте, на летнем балу.

Однако они даже не предполагали, что будут танцевать в одиночестве.

Кэтрин и Джаспер стояли в центре, ожидая, когда заиграет музыка. Кэтрин чувствовала себя счастливейшей женщиной в мире. И для счастья было много причин. Этот день был радостным и для Шарлотты, и для Мег со Стивеном, и для всех соседей и гостей. Они с Джаспером возродили традицию, которая будет жить долгие годы. Да и сама жизнь в Седерхерсте будет счастливой и радостной.

Все было великолепно.

И дню суждено закончиться вальсом.

Что может быть прекраснее?

Оркестр готов. Вот-вот заиграет музыка.

Кэтрин положила одну руку Джасперу на плечо, а другую вложила в его, он же обхватил ее за талию. Она подняла на него глаза и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.

Заиграла музыка.

Кэтрин не представляла, сколько минут прошло, прежде чем она сообразила, что вальс танцуют только они, а остальные пары присоединились к другим гостям, наблюдавшим за ними.

Она удивленно посмотрела на Джаспера.

— Твоих рук дело? — спросила она.

— При моей-то любви к танцам? — хмыкнул Джаспер. — Естественно, нет.

Он улыбнулся, однако в его улыбке было столько лукавства, что Кэтрин не выдержала и тоже улыбнулась.

— Кажется, — добавил он, — от нас ждут показательного выступления.

— О Боже! — вздохнула Кэтрин.

— И сейчас не время, — продолжал он, — смотреть вниз и проверять, правильно ли я надел туфли, когда одевался к балу.

— Верно, — согласилась Кэтрин.

Она обвела взглядом знакомые лица родственников, соседей, друзей, рабочих и слуг, оглядела роскошные букеты, свечи, горевшие на стенах в канделябрах и в огромной люстре над головой, и остановила взгляд на мужчине, который вел ее в танце.

Все вокруг наполнено яркими красками и светом.

Как и ее жизнь.

Этот залитый светом яркий мир вихрем вращался вокруг нее, по мере того как Джаспер кружил ее по залу под аплодисменты зрителей.

Кэтрин засмеялась.

Джаспер тоже.

— Кстати, вспомнил, — сказал он, — я точно не надел две левые туфли.