Непорядок вещей - Рут Ренделл

— И было это около восьми. А вы не слышали, когда он вышел?

— Не уверена. Кажется, я слышала, как хлопнула входная дверь, но подумала, что это ушел мой муж.

— Миссис Девениш, а вас не удивило то, что ваш муж ушел, не прощаясь?

Ее слабый смех резко прозвучал в тишине комнаты.

— А вас бы удивило, что тот, кто вас только что порезал ножом, с вами не попрощался?

— Видимо, нет, — ответил Вексфорд. — Видимо, нет.

Вдруг она вскочила и тревожно огляделась.

— Где моя девочка? Где Санчия?

— У миссис Уингрейв.

— Я хочу, чтобы она была здесь! Боже мой, мне больше не надо за нее бояться! Вы понимаете это?

— Да, конечно. Можем привести ее прямо сейчас.

— Давайте я схожу за ней, — вызвалась Линн.

Мойра Уингрейв приняла ее в своем «салоне», как она называла эту уютную, очень дамскую, комнату. Оторвавшись от телевизора, который она смотрела, лежа на кушетке, со стаканом не то томатного сока, не то «Кровавой Мэри», она сказала, что Санчия «где-то здесь», скорее всего, наверху с Трейси.

— Ей, знаете ли, очень полюбилась моя уборщица Трейси. Эти простые люди часто нравятся детям.

Линн спросила, не помнит ли она, чтобы около восьми утра мужчина прошел к «Лесной хижине»?

— Мужчина? Вы имеете в виду этого беднягу Стивена Девениша?

— Нет, не его. Возможно, его соседа, который живет в «Доме в ракитниках».

— Герри Полтона? Нет, с какой стати? Он, кажется, даже не знаком с Девенишами.

— Разрешите, я заберу Санчию домой.

— Да ради бога. Я, признаться, не умею толком общаться с детьми.

Трейси Миллер умела. Они с Санчией играли в игру «не касаясь земли ногами». Мойре Уингрейв наверняка игра очень понравилась бы. Девочка бегала по хозяйской спальне, перепрыгивая с одного предмета на другой, в числе которых были: позолоченный стул, комод в стиле Людовика XVI, туалетный столик из слоновой кости, украшенный шелковыми фестонами, и в конце запрыгивала на руки Трейси. В ответ на предложение пойти домой Санчия, умевшая вполне четко выражать свои мысли, категорично заявила, что хочет остаться с Трейси, и вдобавок заплакала. К счастью, в сумочке у Линн оказалась коробочка конфет, которые подсластили Санчии горечь возвращения.

Фэй Девениш расцеловала и чуть не задушила в объятиях отчаянно сопротивляющуюся дочь. Минут через десять к задней двери дома подъехал учитель, который привез Эдварда и Роберта. Мальчики, как все дети, которых постигла беда, неуклюже переминались с ноги на ногу и выглядели потерянными и беспомощными.

В ответ на приветствие Джейн Эндрюс Эдвард что-то пробормотал. Роберт промолчал. Затем спросил у матери, есть ли что поесть. Фэй механически поднялась, достала из холодильника две бутылки кока-колы, из кладовки принесла хлеб, масло, шоколадную пасту и батончики «Марс». При виде бабушки мальчики заметно оживились, и Вексфорд подумал, что такими он их видит впервые. «Значит, я правильно предложил миссис Доддс взять их к себе», — решил он и откланялся.

На улице ему встретился Вайн, который доложил о результатах своего визита к Герарду Полтону, владельцу бывшего дома Сильвии. Тот недавно вернулся с работы и сказал, что в Брайтон всегда ездит сам. Хотя однажды, когда в его машине сломался аккумулятор, он действительно попросил Стивена Девениша подвезти его, но это было больше года назад.

— Жуткое дело, — проговорил Полтон. — Жена рассказала. Меня буквально придавило это известие. Он был таким славным парнем, одним из лучших.

— Стало быть, сэр, вы сегодня не заходили в «Лесную хижину» в восемь утра?

Только в романах люди, которым полицейский задает вопрос, относятся к этому спокойно или даже недовольно. В реальности все иначе. Вопрос Вайна шокировал и напугал Герарда Полтона. Что он этим хочет сказать? На что намекает?

— Я ни на что не намекаю, сэр, просто спрашиваю.

— Нет, вы меня подозреваете!

— Мистер Полтон, мы еще никого не подозреваем. Следствие только началось.

— Никуда я утром не заходил. В половине восьмого уехал на работу. Спросите мою жену, спросите детей, нашу au pair,[38]любого спросите.

Дома Вексфорд перечитал анонимные письма, найденные в письменном столе Девениша. Разумеется, он взял себе копии, оригиналы отправились в лабораторию на исследование. «Все-таки насколько усложнила работу по опознанию авторов анонимок повсеместная компьютеризация», — думал он, хотя, может, та же проблема озадачила полицейских и после появления печатных машинок. Анонимный автор испытывал к Девенишу не просто злобу, а более сильное чувство. Надо обязательно проверить информацию о человеке, которого Девениш якобы выставил из кабинета и спустил с лестницы. Одно удивляло: почему Девениш хранил лишь письма за июнь и июль, а более ранние уничтожил?

Может, потому, что в этих письмах говорилось об измывательствах над женой? Хотя и в остальных могло быть о том же. В общем, пока это не более чем догадки.

Но зачем искать убийцу Девениша на стороне, если можно начать с его собственного дома?

Направляясь на встречу с Брайаном Сент-Джорджем в его офис на Хай-стрит, Вексфорд опасался, что придется идти на ненавистные ему уступки. Однако нужную информацию он мог получить только от редактора «Кингсмаркэмского курьера», поэтому заранее приготовился, в случае чего, восстановить право сотрудников «Курьера» появляться в стенах полицейского участка.

Его опасения оказались напрасными. Сент-Джордж всячески демонстрировал готовность помочь, настолько ему хотелось вернуть статус-кво.

— Вероятно, вы имеете в виду, мистер Вексфорд, статью о самолетном магнате? К которой мы дали тот снимок Санчии? Прямо так с ходу я вам не скажу дату ее выхода, но моя помощница в два счета ее найдет. У нас превосходная база.

Помощницы Сент-Джорджа менялись часто. Этой было на вид не больше шестнадцати, а до нее эту должность занимала пышная блондинка, которая ходила в мини-юбках, едва прикрывающих зад, а до этой — высокая негритянка с крашеными рыжими волосами, на концах которых висели золотые бусинки.

— Карли-Джо, найди-ка статью о Девенише. Ладно? Она выходила в рубрике о «толстосумах», года два назад. И принеси распечатку.

— Это было интервью? — уточнил Вексфорд.

— Да. Думаю, по случаю убийства мы опубликуем в следующем выпуске его фрагменты.

— Вот как. Но зачем? — поразился Вексфорд.

— В интервью он вроде упоминал своих врагов. То, что они были, вообще-то немудрено при такой работе. Девениш привел в качестве примера управляющего авиакомпанией, которого пришлось уволить сразу после того, как ему самому повысили жалованье. За некомпетентность, как объяснил Девениш. По его словам, он был неважный и совершенно бесперспективный сотрудник, принес компании немало убытков.