Страх и отвращение предвыборной гонки '72 - Хантер С. Томпсон

Мои инструкции для наших лидеров на съезде и председателей делегаций заключались в том, что на первых 12 подсчетах голосов мы должны постараться выиграть по претензии к Южной Каролине. Но, возможно, постараться не изо всех сил. Иными словами, стремиться к победе стоит, но не до такой степени, чтобы поставить под угрозу голоса, которые можно получить по претензии к Калифорнии. Если был кто-то, на чью поддержку мы могли рассчитывать в голосовании по Калифорнии, но не были уверены, что он выдержит нажим профсоюзов, Хамфри или кого-то еще, мы такого парня не трогали. Мы не хотели жертвовать голосами по Калифорнии, потому что эту претензию надо было отбить. Это не вполне сработало, потому что у меня было несколько пропусков в первых 12 штатах, о которых сообщили, а это означало, что я отложил решение еще на восемь или девять голосований.

ХСТ: Пропуски были сделаны не по политическим мотивам, а потому, что они не могли определиться с мнением?

Стернз: Ну, кто-то сделал по политическим соображениям — это была делегация Огайо, которая хотела голосовать последней и таким образом получить возможность маневрировать с голосованием. Остальные возникли только потому, что много времени уходило на то, чтобы получить подсчеты по делегации.

ХСТ: Что было с женским вопросом? О нем говорили, как о своего рода позорной ошибке или чем-то подобном.

Стернз: Собрание женской партийной организации оспорило то, что делегация из 32 человек имела в своем составе всего девять женщин. И они решили, что по их претензии должно быть проведено голосование. Я лично не думаю, что это был хороший повод.

Их претензия была вызвана непониманием руководящих принципов Макговерна. Они решили, что каким-то образом будут установлены квоты. А комиссия Макговерна говорила, что квоты будут введены, если штат не предпримет эффективных мер, при которых будет видно, что женщины представлены в разумных пропорциях. Другими словами, они должны были снять все препятствия, мешающие женщинам избираться, но это не означало, что женщина обязательно должна быть избрана только потому, что она женщина. Просто женщинам попытались предоставить равные с мужчинами шансы на выборах, устранив некоторые препятствия, которые раньше мешали им выдвигать свои кандидатуры.

Так что это не было верной по сути претензией, но ни одна претензия по мандатам никогда и не рассматривалась в контексте ее справедливости и обоснованности. Все они сводятся к политическим вопросам, и в данном случае собрание женский партийной организации сделало из слабенькой претензии политический cпорный вопрос. Так что им пришлось заняться всерьез. Именно поэтому мы вознамерились в самом начале попытаться выиграть это голосование, чтобы увидеть, есть ли у нас голоса для победы в первом же туре.

ХСТ: Ты утверждаешь, что это было для вас своего рода вынужденной мерой?

Стернз: Ну, так оно и было, но я не думаю, что собрание женской партийной организации действительно понимало значение раннего контрольного голосования. Я бы предпочел, чтобы они зацепились за что-то другое — ну, например, у них был гораздо более интересный случай на Гавайях, и претензия была выдвинута после решений как по Калифорнии, так и по Иллинойсу. Если уж проводить контрольное голосование по женскому вопросу, я склонялся бы к тому, чтобы они выбрали более сильный случай — Гавайи, который передвинул бы это голосование на после Калифорнии.

ХСТ: Почему они настаивали на том, чтобы быть первыми?

Стернз: Я не знаю, почему они решили остановиться на Южной Каролине, но они выбрали ее, и это сделало проблему Южной Каролины тем спорным вопросом, на который мы должны были ответить.

ХСТ: Но в этом никак не участвовало движение Чисхолм и Хамфри «Остановите Макговерна!», чтобы получить какую-то возможность торговать голосами?

Стернз: Я думаю, что, возможно, там были какие-то размышления на этот счет — тот факт, что вопрос рассматривался первым, давал им некоторые рычаги воздействия на нас, которых они бы в противном случае не имели… Но мои намерения состояли в том, чтобы выиграть претензию по Калифорнии.

* * *

(Также на пляже оказался Билл Догерти, 42-летний вице-губернатор Южной Дакоты, старый друг Макговерна и ключевой представитель фракции на съезде, который работал под руководством Стернза. Он стоял, одетый в шорты и рубашку с короткими рукавами, и смотрел на прибой.)

Догерти: Вы знаете, я впервые вижу океан. Ну да, я видел его в Калифорнии, но издалека. Не так близко.

ХСТ: Вы были на встрече Национального комитета Демократической партии вчера утром (в пятницу)?

Догерти: Черт! Я вчера вообще весь день не вставал с постели. Макговерн реально зол на меня. Я должен был заняться Национальным комитетом, но так и не появился там. Я не мог двигаться. Я абсолютно не мог двигаться вчера. Я был болен. Просто физически болен.

ХСТ: Ну, многие болеют…

Стернз: Я никогда не был так истощен, как в ночь на среду (после выдвижения Макговерна, но примерно за шесть часов до череды собраний, которые привели к тому, что Иглтона выбрали кандидатом на пост вице-президента).

Догерти: Я собирался вчера домой, но не смог добраться до аэропорта. Без дураков. Я вообще не спал с субботы до среды… И до вчерашнего дня даже не присел, потому что прорабатывал отели.

Стернз: Мне удалось за три дня поспать два часа.

ХСТ: Со мной та же история. И я, наконец, впервые оказался на пляже днем, а не ночью или на рассвете, когда я спускался поплавать несколько раз.

(Здесь запись на секунду прерывается, а затем разговор переключается на подготовку к съезду…)

Стернз: Гэри Харт и я приезжали в мае поговорить с Southern Bell, чтобы решить, какое оборудование и средства связи мы хотим получить для съезда. Видишь ли, мы провернули двухуровневую операцию. У нас было 250 партийных организаторов, которых мы выбрали в каждой делегации, чтобы быть уверенными, что кто-то поговорит с отдельными делегатами. У нас было по одному человеку на каждом ряду, который отвечал за передачу наших инструкций. Затем у нас были наши партийные организаторы — Билл, Пьер Сэлинджер и так далее — и еще председатели наших делегаций. И у нас было два способа связи с ними. Мы устроили оперативный штаб здесь, в отеле, подключив его к системе SCOPE, чтобы можно было сразу звонить организаторам.

ХСТ: Какого цвета был телефон?

Догерти: Белый.

ХСТ: А у вас был другого цвета. Красный?

Догерти: Синий.

Стернз: У нас был синий телефон для партийных организаторов и глав делегаций.

ХСТ: Кто находился там, в оперативном штабе в отеле?

Стернз: Там было десять человек. За Запад отвечала Барбара Маккензи. Дуг Коултер отвечал за горные штаты. Джуди Харрингтон занималась равнинными штатами. Скотт Лилли держал на контроле центральные штаты, Иллинойс, Миссури, Кентукки. Гейл Ченнинг мониторил Огайо и Мичиган. Лаура Мизелле отвечала за Пенсильванию, Нью-Джерси, Делавэр. Тони Бабб контролировал делегации Нью-Йорка и Пуэрто-Рико, а Алан Кригл вел штаты Новой Англии. Они руководили партийными организаторами на самом съезде. А в течение года они работали в Вашингтоне в качестве связующего звена с региональными кампаниями, проводя детальную проработку, общаясь с делегатами… Группа, которая сидела у нас в трейлере, состояла из наших лучших организаторов на местах.