Эликсир жизни - Энджи Сэйдж

Нет больше Этельдредды Ужасной.

Снорри с облегчением смеется. Она неохотно отпускает своего отца, хотя ей хотелось бы посмотреть на него подольше. Олаф возвращается в таверну «Дыра в стене», где потом еще много часов сидит в недоумении, греет в руках кружку с пивом и думает, почему его не покидает образ какой-то юной девочки, которая так похожа на его дорогую Альфрун.

Но заклинание «Апорт» не закончено. В небе над Дворцом появляется маленькая точка, и дикий вой пронзает воздух: «Эй-эй-эй-эй!» Вертясь и сопротивляясь, размахивая змеиным хвостом, в ужасе вытаращив свои красные глазищи, несется к костру любимец Этельдредды и с воплем следует за своей хозяйкой в огонь.

А глубоко в костре что-то происходит. В центре пурпурного огня виднеется золотое свечение. Дженна и Септимус завороженно глядят на него. Наконец оно становится таким ярким, что невозможно больше смотреть. Они отворачиваются, и вдруг из огня что-то выкатывается на траву. Все в изумлении видят, как корона Этельдредды катится по склону холма к реке, и Дженна бежит за короной, хватает ее, роняет – и корона с шипением падает в реку. Бросившись на берег, Дженна окунает руки в холодную воду и успевает поймать корону.

Промокшая, но с улыбкой на лице и с настоящей короной в руках, Дженна подошла и села рядом с Сайласом, Альтером и Алисой, которая спокойно лежала на пристани. Прижимая к себе корону, оказавшуюся довольно тяжелой, Дженна пробормотала:

– Спасибо тебе, Алиса. Спасибо, что спасла меня. Я всегда буду помнить тебя, надевая эту корону.

– Алиса совершила подвиг, – сказал Сайлас, потрясенный случившимся. – Но может, пока не стоит рассказывать все маме?

– Все равно она скоро узнает, Сайлас, – сказал Альтер. – К утру весь Замок будет говорить об этом.

– Это-то меня и беспокоит, – мрачно заметил Сайлас, а потом улыбнулся Дженне: – Но ты теперь в безопасности, а это самое главное.

Дженна ничего не сказала. Она вдруг поняла, что чувствует Сайлас. Она не могла сказать ему о Нико. Пока не могла.

Марсия потушила костер. Пурпурный ореол рассеялся, и начали сгущаться сумерки. Марсия, Септимус и Огнеплюй подошли к пристани, где собралась печальная группа. Марсия сняла свой тяжелый зимний плащ с подкладкой из темно-синего меха, свернула его и подложила Алисе под голову.

– Как ты, Альтер? – спросила она.

Альтер покачал головой и ничего не ответил.

Дженна тихо сидела и смотрела на корону – вещь, которая столько лет была у неприятной королевы Этельдредды. Но Дженна совсем не ощущала этого, держа венец в руках. Последние лучи заходящего солнца сверкнули на чистом золоте, и корона заблистала так, как никогда не блистала на голове Этельдредды Ужасной.

– Теперь она твоя, Дженна, – сказала Марсия. – Теперь у тебя настоящая корона. Та самая, которую Этельдредда украла у своих потомков.

Наступил вечер, и незаметно для всех черный кончик хвоста Уллра медленно растекся по рыжей шерсти, и кот приобрел свое ночное обличье. Ночной Уллр сидел, подобно сфинксу, и его зеленые глаза видели только то, что хотела увидеть Снорри.

А далеко, в другом времени, Снорри Сноррельсен увидела, как Дженна держит свою корону, и поняла, что теперь все в порядке. И тогда она отпустила Уллра.

– Иди, Уллр, – прошептала Снорри. – Будь с Дженной до того дня, пока я не вернусь.

Ночной Уллр встал, на мягких лапах бесшумно вышел из тени и занял свое место рядом с Дженной.

– Привет, Уллр, добро пожаловать назад, – улыбнулась Дженна, погладила пантеру и почесала за ушком. – Пойдем со мной, у меня для тебя задание.

Когда во Дворце часы пробили полночь и свет от ста одной свечи, которые Дженна расставила в каждом окне, озарил ночь, все стояли на пристани и махали на прощание Алисе. Она заняла свое место в уходящей лодке и медленно уплывала прочь. Рядом с новым призраком Алисы Неттлс сидел Альтер. И следующий год и один день он просидит рядом с ней, потому что по правилам потустороннего мира призрак должен провести год и один день в том самом месте, где прервалась его земная жизнь, и Альтер не хотел оставлять Алису в одиночестве.

– Что ж, – вздохнула Марсия, когда лодка Алисы исчезла в ночи, начиная свой долгий путь в запределье. – Какой день… Надеюсь, на завтра ничего такого не запланировано, Септимус?

Ученик Архиволшебника отрицательно покачал головой. Честно говоря, Марсия не ошиблась. На завтра он и вправду кое-что запланировал, но пока решил, что Марсия не оценит его стараний спасти Марцеллия Пая от роковой судьбы и вернуть себе летающие чары.

Септимус улыбнулся Марсии и просто сказал:

– Я пойду на рыбалку.

Все, что вам наверняка хочется узнать…

…о королеве Этельдредде и портрете на чердаке

После того как королева Этельдредда упала в реку, она даже не попыталась спастись. А зачем? Ей все равно обещана вечная жизнь. Она лежала и разглядывала поверхность воды, но скоро начала задумываться, почему чувствует себя так странно: как будто она пустая и находится где-то в другом месте. С еще большим нетерпением она наблюдала за дном королевского судна, шкипер которого ждал несколько часов, боясь пропустить свою королеву.

Постепенно до королевы Этельдредды начало доходить, что эликсир Марцеллия не сработал и она превратилась в обыкновенного призрака. Не подозревая, что эликсир все-таки возымел некоторое действие и она теперь материальный призрак (сначала разницы не ощущаешь), Этельдредда лежала под водой, разглядывала колеблющуюся поверхность и злилась все больше.

Злость ее была на пределе, когда Марцеллий Пай наконец нашел свою мать. Вот как это было: спустя тринадцать дней после того, как королева упала в воду и утонула, сын в полночь вызвал ее. Как пробка из бутылки, Этельдредда выскочила из черных вод и, пинаясь и крича, полетела по воздуху, а снежинки проходили сквозь нее и превращали воду внутри ее в лед. Сопротивляющуюся королеву запихнули в какую-то комнатушку где-то на чердаке Дворца. Марцеллий Пай и тогдашний Архиволшебник Юлий Пайк уже ждали ее. И там, между черно-красными одеждами алхимика и пурпурным плащом волшебника, она увидела свой портрет в полный рост, вместе с Эй-Эем.

Этельдредда знала о магике достаточно, чтобы понять, что происходит. Но она ничего не могла поделать. Как бы она ни брыкалась, ни кусалась и ни царапалась, Юлий Пайк и Марцеллий Пай затащили материальный дух Этельдредды в ее подобие, где она присоединилась к Эй-Эю, которого Марцеллий накануне поймал и убил.

Портрет прислонили к стене, а комнату запечатали. Там и оставались Этельдредда с Эй-Эем, пока Сайлас Хип не распечатал комнату пятьсот лет спустя.

…о принцессе Эсмеральде

После того как Марцеллий запечатал Этельдредду в портрет и убедился, что дух не причинит вреда Эсмеральде, он отправился по Пути Королевы и рассказал обо всем принцессе. Сначала Эсмеральда обрадовалась, что мать ей больше не угрожает, но потом осознала, что королева действительно умерла. Эсмеральда долго бродила по Болотам Песчаного Тростника, думала о матери и о своих потерянных сестрах. Она отказывалась возвращаться в Замок и лет до двадцати прожила с Бродой. А потом, когда подошло время, Эсмеральда все-таки вернулась и заняла свое место на троне.