Этот мир твой - Ярослав Маратович Васильев

– прыснула от смеха Паула. – Считай, твоя мечта тоже сбылась. Правда, своеобразно. Если посчитать благодарности.

– Точно, – тоже засмеялся Вячеслав, весёлое настроение захватило и его. – Героями тогда на заводе мы с тобой стали, всех спасли. И в Питере потом тоже. А теперь нас и по телевидению постоянно показывают. По внутренней связи Управления, конечно, но тоже телевидение. Так что, считай, комплект. И вообще, пока остальные бегают, предлагаю идти завтракать. Конфет осталось мало, потому что Люба вчера поленилась зайти в магазин.

– Пошли, сластёна.

Как всегда, если у тебя есть запас по времени, в итоге ты опоздаешь. Так и сегодня: завтрак они закончили раньше остальных, а на уроки пришли чуть ли не со звонком. Весёлое вроде настроение стремительно начало падать. Биологию Вячеслав научился зубрить и сдавать в положенном объёме, но любить её больше всё равно не стал. Слушая очередной разбор механизмов эволюционного процесса, еле удержался, чтобы не зевать, и даже мысленно сам себе пожаловался на свегов. Наиболее удобное положение Луны для управления инсектами наступало после обеда, так что пилоты успевали и в школе отучиться, и уроки сделать, и полетать. Главное – не расслабляться и ничего не откладывать на потом. Пусть временами Вячеслав и начинал себя чувствовать роботом.

Зато едва прозвенел звонок на перемену, как Вячеслав мгновенно пожалел о скуке урока. Сначала подошёл Семён и сразу же гневно, с претензией начал:

– Ты меня обманул!

– В смысле?

– Ты сказал, что только к лету всё решиться! А сам с Нового года летаешь уже.

– С чего ты…

– Не ври. Я сначала не понял, почему со стороны аэродрома новый звук появился, не такой, как от транспортников. А потом у тебя след увидел от компенсационного лётного костюма. Не ошибёшься, я про них читал.

В голове тяжёлой чугунной гирей покатилась мысль, что Семён всё-таки слишком умный и глазастый. И про него придётся доложить. А ещё очень хотелось бы объяснить ему, что Вячеслав с ним с удовольствием поменялся бы – однако у него приказ «ничего говорить нельзя». Ибо слухи по сектору насчёт «чего-то не совсем так» ползли, и давно, но слухи к делу не пришьёшь, поэтому ситуацию с информацией по свегам Управление защиты в целом пока удерживало.

– Семён, а с чего ты взял, что я должен тебе хоть что-то отвечать, чем я занимаюсь в свободное от уроков время? Один модельки в кружке делает и запускает, второй оригами складывает. Чем хочу после школы, тем и занимаюсь, и тебя это не касается. Понял?

И сразу же демонстративно отошёл в сторону, мол, разговор закончен. Семён было дёрнулся следом, но тут Вячеслава перехватила одноклассница. Впрочем, лекарство оказалось не лучше болезни. После разговора перед Новым годом Роза как-то поутихла, отступилась. Зато за дело взялась её лучшая подруга, решив помочь и с энтузиазмом раз за разом пытаясь если не устроить свидание, то хотя бы свести вместе и пообщаться.

– Слава, деловая колбаса наша, признавайся, куда пропал? Тебя никуда не дозовёшься.

– Ну вообще-то у меня в этом триместре по плану начались курсы по подготовке к работе на энергостанции. Плюс мне пора думать насчёт экзаменов и выбора университета, – и тут же мысленно добавил: просто отлично, соврал – и нигде голос не дрогнул.

– Слушай, какой экзамен? Год ещё.

– А меня спрашивают? Вот и занимаюсь. С моей физикой и математикой та ещё головная боль, но куда я с подводной лодки денусь.

– Но воскресенье-то у тебя свободно?

– Думаю… да, – он прикусил язык, сообразив, что сморозил глупость, но было поздно.

– Вот и отлично! У меня в воскресенье в час день рождения. Жду, и отговорки не принимаются.

Вячеслав на несколько секунд завис, пытаясь сообразить, как бы повежливее отказаться. Если воскресенье у него и в самом деле будет свободно, то планы будут единственные: лежать и ничего не делать. Ни летать, ни готовить уроки, ни зубрить матчасть, ни рассчитывать вместе с Паулой и штабистами из Ирландской зоны очередную тактическую схему. Просто лежать и ничего не…

Сирена тревоги заревела, разом заглушая все звуки. Вячеслав не думая сорвался с места, расталкивая застывших на месте одноклассников. И только уже на бегу до него дошло: в динамиках орал не сигнал «боевая тревога, защитники на базу», а сигнал гражданской обороны. «Срочная эвакуация».

На надпись в раздевалке «по машинам» никто не обратил внимания, и так было понятно. Но Вячеславу и Пауле бежать пришлось дальше остальных – Палыч, чтобы не расходовать лишнего драгоценный ресурс «космических псов», особенно если поддерживают соседний сектор, придумал, как зацепить истребители к обычному атмосферному транспортнику. Стартовали Паула и Вячеслав непосредственно в воздухе прямо перед боем. Так что оба «пса» отныне всегда ждали уже на взлётной полосе. Поэтому в локальную сеть оба пилота включились, когда вводная уже шла вовсю. При этом давал её лично координатор! Первый раз на памяти Вячеслава.

– С каждого десанта они оставляли в пассивном маскировочном режиме от пяти до десяти процентов, учитывайте, что силы против нас будут огромные. Ваша задача поддержать оборону по линии Соколиный – Усогорск – Сторожевой и не допустить прорыва противника к Каменногорску до подхода подкреплений. Воздушной поддержки наземных сил какое-то время не будет совсем, ситуация в небе тяжёлая. К бою – и с богом.

И тут же загорелся сигнал выделенной линии пилотов. Раздался голос Петра Матвеевича:

– Паула, Вячеслав, никогда не думал, что скажу, но сейчас вообще всё зависит только от вас двоих. Ситуация хуже, чем я сказал остальным. Свеги не только захватили огромный плацдарм, в плен уже