Битва героев - Алексей Бобл

Шум воды стал громче.

– Никодим, тормози! – приказал Баграт. – Здесь жди!

Громко зашипели манисы, и повозка резко остановилась. Ящеры улеглись на землю, качая хвостами. Никодим поднялся, опустив кнут, Владыка и Скалозуб поскакали вдоль расселины к роще. Оба смотрели на скалу с железной чашей на вершине.

– Люди там, кажись? – спросил Ежи. – Никодим, а? Или мне мерещится?

Монах спрыгнул с приступка, перегнувшись через борт, взял автомат. Проверив магазин, повесил оружие на плечо и достал из повозки бурдюк с водой. Подошел к манисам, сунул соску левому в разинутую пасть, потом развязал узел на горловине и сдавил кожаный мешок. Манис забил от удовольствия хвостом по земле и зачмокал, как младенец, дорвавшийся до сиськи кормилицы.

Поняв, что с Никодимом разговора не выйдет, Ежи снова уставился на скалу. Сбоку к ней приткнулось сооружение из бетона, формой напоминающее перевернутое ведро. Крепость или каземат какой, решил Ежи. Издали было плохо видно, мешал туман.

Перехватив поудобнее тяжелый пулемет, он выбрался из повозки. На крыше строения вдруг мелькнули два человеческих силуэта. Раз – и пропали, как не бывало, Ежи даже моргнул: не померещилось ли? Стало быть, хозяину туда и надо, к ведру этому бетонному, да трещина мешает. Лошади и люди на другой край еще как-то перебраться смогут, а вот повозка… Но и бросить повозку Владыка не может, там же взрывчатка.

Выходит – что? Выходит, Владыка тот каземат взорвать собирается! – понял вдруг Ежи. Или то, что внутри находится…

Баграт с охранником развернули коней и понеслись галопом обратно. Никодим, напоив ящеров, полез на передок, и Ежи поспешил убраться на телегу, подальше от разгневанного хозяина. Когда Баграт подлетел к повозке, он уже устроился на задке, свесив ноги, положил пулемет на колени. Раздался голос Скалозуба:

– Не выйдет, Владыка! Ну никак не протащить телегу через такую овражину!

– Сам вижу!

Баграт спрыгнул на землю и пошел вокруг повозки, громко стуча каблуками по камням. Остановившись позади, ударил кулаком по ладони. Сморщился, будто зуб у него внезапно прихватило.

– А ящиков много, пока таскать будем… – продолжал Скалозуб, объезжая повозку.

– Не нуди!

– Владыка, – начал Ежи и запнулся. Баграт вскинул голову.

– Да нет, глупая идея…

– Что? Говори, если надумал! – Баграт схватил его за плечо, хищно глядя в лицо.

– Что, если, – Ежи неопределенно повел рукой в воздухе, – крылья той леталки, ну в роще которая, как мост через трещину перекинуть, и…

– Не сдюжат повозку с ящерами, – возразил Скалозуб, – обломаются.

– Помолчи ты! – рявкнул Баграт. – Ежи, дальше давай. Только быстро и не мямли!

– Укрепить можно плоскости. – Ежи с легким превосходством покосился на Скалозуба. – Сосны ж там поломанные лежат, и среди них молодые совсем есть, легонькие, я видел. Ну и вставить их в крылья, те ж полые изнутри, нет? Ежели она леталка – так не должна тяжелой быть, чтоб летать-то сподручнее было, правильно? А крылья, я разглядел, такие как бы выпуклые… Значит, мыслю, полые они. Вставить в них сосенки – вот мост и выйдет.

Баграт несколько мгновений глядел сквозь него, будто представлял себе эту картину, затем развернулся к телохранителю:

– Слышал?!

Владыка ощерился. Отпустил плечо, стукнул кулаком Ежи по протезу.

– Смотреть в оба, с повозки не слезать, пулемет наготове держать!

Секретарь часто закивал:

– Уразумел!

– Никодим, к Павлу на лошадь садись – бегом! Скачем к авиетке!

Вскоре они навели переправу через расселину, на дне которой среди камней клокотал поток воды, проникающей в нее из озера. Продев стволы тонких молоденьких сосен сквозь полости в ярко-красных крыльях, уложили их рядом и стянули бечевой, чтобы не разъехались, когда повозка по ним катить станет.

Баграт и Скалозуб перенесли Мирча через овраг, затем перевели лошадей. Ежи собрал всю поклажу в повозке, взял пулемет и перебрался следом. Скалозуб занялся раной жреца, а Владыка вернулся к переправе. Свалив барахло на землю, Ежи подошел к нему, встал на краю обрыва и тихо спросил:

– Куда мы так торопимся? Зачем? Хоть теперь скажите!

Владыка напряженно следил за Никодимом, который поплевал на ладони, взял поводья и уселся на передке.

– Торопимся, потому что Гест уже там. А остальное ты все равно не поймешь.

Манисы воротили морды от расселины, норовя развернуть повозку, переступали на месте, потом и вовсе пятиться стали, пока над их головами не щелкнул кнут.

Никодим привстал, глядя на Баграта. Владыка крикнул:

– Давай, не гони только! Пускай спокойно идут.

Монах кивнул, тряхнул поводьями, и ящеры потащили повозку вперед.

– Да почему же не пойму, Владыка? – быстро заговорил Ежи. Он видел, как напряжен хозяин, и решил, что сейчас тот момент, когда можно вытянуть из него сведения. – Я же всегда советами помогал, идеями всякими! Вот как сейчас, ведь не перебрались бы… А как же я могу советы давать, если не знаю, что к чему, не понимаю – куда мы, зачем мы?

Баграт вскинул руку, и Ежи смолк.

Манисы ступили на переправу. Телега, покачиваясь, катила за ними. Крылья заскрипели, и один манис, а за ним и второй начали шипеть, высовывая длинные влажные языки. Баграт, сжав кулаки, подался вперед.

– Хозяин… – позвал Ежи чуть ли не жалобно.

– Там, – Владыка махнул за спину, – древняя база под скалой.

– База?

– Считай – крепость. Еще до Погибели созданная. После Губерт ее как тайное убежище использовал. Слышал когда-нибудь такое имя: Губерт?

– Гумберт… – повторил Ежи по слогам, – Гумберт… Не, никогда. Вернее, в Свири слыхал, когда вы с тем мужиком говорили, а ранее – никогда. А кто это – Губерт?

– В том-то и дело, что никто.

– Как это?

– Ну вот про Геста ты знаешь, про меня, конечно, про Чембу… Про управителя Херсон-Града слыхал? Про инкерманские Дома? Про семью Гало, которая в Арзамасе хозяйничала? Про Разина, который теперь там за главного, так? А про Губерта – нет. Хотя власти у него не меньше, чем у того же Геста.

– Да кто же это? – удивился Ежи. – Какими землями правит?

Баграт покачал головой:

– У Губерта нет земель. Только базы, то есть отдельные лагеря, разбросанные здесь и там, все тайные. Там живут его люди, а он сам перемещается между ними, поэтому изловить его крайне трудно.

Ящеры преодолели большую часть переправы, и Баграт, шагнув вперед, ухватил одного за узду, потянул. Вскоре манисы вытащили повозку на другую сторону оврага.

– Мирч в себя пришел, – раздалось за спиной.