Афганец - Фредерик Форсайт

Он признал, что Айман Аль-Завахири поручил ему отправиться в Залив и допросить талиба. И ещё добавил, что не кто иной, как сам Шейх, узнал в Афганце паренька, с которым его много лет назад судьба свела в пещерном госпитале в Тора Бора.

Именно Шейх даровал Афганцу право присоединиться к команде «Аль-Исры», и именно он, Хаттаб, отправил Измат Хана в Малайзию вместе с другими.

Следователям доставило ни с чем не сравнимое удовольствие открыть кувейтцу тайну, окончательно сломив его волю. Они рассказали ему, кто такой Афганец на самом деле.

И наконец эксперт-криминалист, проведя сравнительный анализ, подтвердил, что текст на обороте посадочной карточки, отыскавшейся в кармашке рюкзака британского аквалангиста, действительно написан рукой пропавшего без вести полковника.

Люди, проводившие операцию «Лом», окончательно сошлись на том, что Майк Мартин попал на борт «Графини Ричмондской» под видом террориста где-то после Лабуана и что нет никаких указаний на то, что ему удалось покинуть корабль до взрыва.

Почему плавучая бомба взорвалась за сорок минут до срока? Ответа на этот вопрос никто не знал, хотя объяснений было выдвинуто немало.

Согласно установленному в Соединённом Королевстве порядку, для объявления без вести пропавшего человека мёртвым и выдачи соответствующего документа требуется семь лет ожидания.

Но вскоре после откровений доктора Хаттаба коронёр лондонского района Вестминстера получил приглашение на обед в отдельном кабинете клуба «Брукс», что находится на Сент-Джеймс-стрит. Кроме него, на обеде присутствовали ещё три человека, и вот они-то объяснили коронёру много такого, о чём он и не догадывался.

По прошествии недели коронёр выписал свидетельство о смерти полковника Майка Мартина, бесследно исчезнувшего восемнадцатью месяцами ранее, и передал документ лично брату покойного, профессору Школы восточных и африканских исследований, доктору Терри Мартину.

На территории штаб-квартиры САС, рядом с городком Херефорд, есть довольно необычное строение, известное как Часовая башня. Когда несколько лет назад подразделение перевели со старой базы на новую, башню сначала осторожно разобрали, а потом сложили заново.

Как следует из названия, есть на этой башне и часы, но больший интерес представляют четыре фасада с выгравированными на них именами погибших в боях спецназовцев.

Вскоре после того, как коронёр выдал упомянутое выше свидетельство о смерти, возле башни отслужили поминальную службу. Присутствовали на ней с десяток человек в форме и столько же штатских, в том числе две женщины. Одной из них была директор МИ-5, другой — бывшая жена покойного.

Статус павшего в бою заслужить непросто, но после оказанного сверху давления и представления некоторых фактов все, от кого зависело принятие решения, дали своё согласие. Полковник Майк Мартин не был первым, не будет и последним спецназовцем, пропавшим там, где не находят даже мёртвых.

Короткую церемонию провели на закате, когда тусклое февральское солнце уже скатывалось за Чёрные горы Уэльса. В конце службы капеллан произнёс привычные слова из Евангелия от Иоанна:

«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».

Только те, кто стоял в тот поздний час у стены Часовой башни, знали, что Майк Мартин, отставной полковник парашютно-десантных частей особого назначения, сделал это ради четырех тысяч совершенно незнакомых людей, ни один из которых не догадывался о его существовании.