Они вернутся - Андрей Вдовин

— это хорошо, — одобрил Леха, приобнимая свою пассию. — Ты у меня молодец.

— Да какая молодец?! — возмутился Сергей. — Ей перемещаться надо, а она грибы собирает!

— А что я сделать-то могу? — взъерошилась Юлька. — Виновата я, что ли, что ничего не происходит?

— В лес иди! А то упустишь момент, когда переход откроется, и всё!

— А если он вообще не откроется? Мне что, весь день там блуждать?

— Как это не откроется? Ты же как-то в прошлое попала — перевязку мне сделала. А главное — бобра забрала, и с концами. Вот скажи: с какой радости тебе бобра-то утаскивать понадобилось? Лучше бы я сам его взял — уже бы давно костер развели и мясо жарили, пока ты там по лесу шастаешь!

Сестра нервно заморгала. Под стеклами очков блеснули слезы.

— Серый, приглуши рупор, — веско проговорил Леха. — Она еще ничего из этого не сделала, а ты уже предъявы ей выкатываешь. Лучше бы спасибо сказал за то, что вовремя тебя перевязала.

Юлька, почувствовав защиту, прижалась к Лехе, глядя затравленным зверенышем.

Сергей смутился, поняв, что перегнул палку.

— Блин, извини... Я тебе очень благодарен, правда. Без твоей помощи я бы кровью истек, как телок на бойне... Я просто понять не могу, почему ничего не происходит... И сейчас только об одном прошу — иди в лес, а? Пожалуйста...

— Юльчонок, в самом деле, — сказал Леха, ласково гладя ее по волосам. — Я понимаю, что тебя уже достало кругами бродить, но что ж поделаешь? Тебе непременно надо в тот момент попасть, когда Серега с бобром сцепился. Ему ведь и правда помощь твоя будет нужна...

— Да понимаю я всё... — проговорила Юлька. — Ладно, вы тут пока костром займитесь, грибы пожарьте. Может, хвороста вам собрать?

— Я сам соберу, — нетерпеливо сказал Сергей. — Иди уже.

— У тебя же нога...

— Ничего, справлюсь. Не задерживайся.

— Ну как знаешь... В общем, я пошла.

— Погодь, — остановил ее Леха. — На вот, возьми у меня часы.

— Зачем? — недоуменно спросила она.

— На всякий случай. Потом время сравним...

Когда Юлька ушла, Сергей тоже отправился на берег, чтобы насобирать хвороста. Хоть и тяжеловато приходилось с раненой ногой, но он крепился. Была у него тайная надежда встретить где-нибудь в кустах сестру №2 и забрать у нее бобра, но — увы... Либо она слишком искусно спряталась, либо сама уже успела куда-то переместиться. О втором варианте думать не хотелось.

Когда старпом уже спускался обратно с охапкой хвороста, то оступился — и чуть было не скатился кувырком вниз, умудрившись приложиться раной об узловатый корень. Ногу будто навылет пронзило, в глазах заплясали разноцветные пятна.

— Ты как? — участливо поинтересовался Леха.

— Великолепно, — простонал Сергей. — Любой мазохист бы позавидовал...

— Тут мы с тобой могли бы посоревноваться, — усмехнувшись, ответил друг. — У меня поначалу нога так зверски болела, как будто ее под прессом расплющили. Только анальгином и спасался. Можешь, кстати, у Юлико попросить — помогает.

— Преогромнейшее спасибо...

Морщась от боли, Сергей стал собирать рассыпавшиеся дрова...

Костер развели там же, где и сидели, возле ивового ствола. Поджарили грибы, съели по паре штук, запили брусничным чаем. Желудки у обоих возмущенно заурчали, требуя еще, но последние две сыроежки предназначались для Юльки. Оставалось надеяться, что скоро они смогут вволю наесться бобрятины.

Старший помощник сидел на стволе, вытянув ногу. Боль поутихла, но рана все-таки ныла и не давала покоя.

Между тем надежды на сытный обед не оправдались. К ним вновь вышла Юлька, хмурая и сердитая. Как она ни старалась, насколько бы далеко от берега ни уходила, забирая то вправо, то влево, — лес не желал перемещать ее назад во времени.

Сергея это не на шутку беспокоило.

— Ты бы хоть духа своего попросила, чтобы в прошлое тебя отправил! — в сердцах бросил он.

— А ты думаешь, я не пробовала? Несколько раз к нему обращалась, умоляла помочь — безрезультатно...

— Понятно, — Сергей сплюнул.

Не то чтобы он всерьез надеялся на помощь «духа». Если тот и существует, то ему явно доставляет удовольствие терроризировать мирных путников. Когда не надо — он тут как тут со своими приколами, а как что понадобится — не допросишься...

— Ладно, Юльчик, — сказал Леха, — иди поешь, а там поглядим. И дай Сереге анальгину, а то он ногу раненую долбанул — видишь, какой мрачный сидит?

— Я так и знала! — всплеснула руками Юлька. — Хотела же сама хвороста насобирать — так нет, не дал. Сильно ударил?

— Ощутимо, — процедил Сергей.

Сестра опустилась на колени, осторожно приподняла задубевшую штанину. Сквозь бинт проступала свежая кровь. Юлька покачала головой.

— Надо будет повязку поменять.

— Потом, — досадливо отмахнулся Сергей. — Ешь давай свои грибы и в лес возвращайся. Я как-нибудь потерплю.

Штурманша насупилась, недовольная тоном брата.

— Анальгину-то дать? — хмуро спросила она.

— Давай.

— Держи, — сестра сунула ему аптечку. — Одну таблетку. Запить не забудь, — она вытащила из рюкзака флягу.

— Оставь его, Юльчонок, он сам разберется, — сказал Леха. — Видишь, парень не в духе: мало того что инвалидом стал, так еще и тебя никак не получается в прошлое отправить... Займись лучше грибами, а то остыли уже.

Юлька вняла совету и отошла к костру.

Старпом раскрыл аптечку и зашуршал содержимым, ища анальгин.

И тут его кольнуло смутноватое подозрение. Чувство было уже знакомым — оно и прежде посещало Сергея, когда внутренний голос начинал тихонько, но настойчиво нашептывать: подожди, что-то тут не так, что-то не сходится...

А спустя мгновение в голове словно лампочка зажглась: он понял, отчего в душу просочилось беспокойство. В аптечке лежала упаковка бинта. Целая, нераспечатанная! А ведь Сергей прекрасно помнил, что, когда Юлька делала ему перевязку, бинта оставалось совсем немного — только-только хватило впритык.

Он сразу же забыл про анальгин и, повернув голову, глянул на Леху.

Тот, видимо, уловил в глазах друга некий тревожный сигнал — вопросительно приподнял брови.

— Ты чего, Серый?

Старпом торопливо объяснил, в чем дело. Юлька тоже заинтересовалась — подошла, дожевывая остатки гриба и сосредоточенно хмурясь.

— Кажись, я понял, почему Юлико никак переместиться не может! — воскликнул Леха.

— Ну и почему? — Сергей